лента». Тогда Кендрик переведет деньги в банк, который откроет для нас кредит. Как думаешь?
Олсон растерянно заморгал:
– Ну, ты голова, Джек. Здорово придумал. И название мне нравится. – Он радостно улыбнулся впервые за долгое время. – Тебе, наверное, еще нужны деньги, да?
– Возьму у Кендрика. Принеси фотокарточки, а остальное предоставь мне.
– Ладно.
– И последнее. Как будем делить три миллиона?
– Да я как-то не думал об этом, – неопределенно ответил он.
– А я думал. Идея – твоя, поэтому ты получаешь миллион. Я осуществляю твою идею, и за это мне причитается миллион с четвертью. Гарри получает три четверти. Вот так.
Олсон смущенно заерзал:
– Ты забыл Пэм.
– Пэм – твоя женщина, Берни. Ты сам позаботишься о ней. Она не участвует в деле.
Он помялся, пожал плечами:
– Да.
– Значит, договорились?
– Я должен посоветоваться с Гарри.
– Таковы мои условия. Ты прекрасно понимаешь, что без меня ваша операция не стронулась бы с места.
Он устало поднялся на ноги:
– Ладно, Джек. Я согласен.
Когда Олсон ушел, я позвонил в бюро обслуживания и попросил принести на обед фирменное блюдо. Метрдотель холодно ответил, что, насколько ему известно, я зачислен в штат и теперь мне придется утолять голод в ресторане. Тогда я отправился к кадровику Маклину. Тот встретил меня, как начальник – подчиненного. Попросил вернуть все выданные мне кредитные карточки, потом дал заполнить анкету. Сообщил, что мое первое месячное жалованье в тот же день переведут во Флоридский банк. Когда я разделался с анкетой, он добавил, что мне следует вернуть в гараж «альфа-ромео». Ничего не скажешь, Уэс Джексон потрудился на славу.
После я пошел в ресторан, пообедал, расплатился из своего кармана и вернулся в коттедж. Некоторое время спустя появился Берни. Он дал мне фотографии для паспортов.
– Ты поговорил с Гарри? – спросил я.
– Да. Он согласен на такой дележ. Ты его прямо обворожил.
– Весьма польщен. Слушай, Берни, я тут больше не хожу в почетных гостях. Мне нужна машина.
– Возьми мой «бьюик». Я могу воспользоваться служебной машиной. – Он собрался уходить, но задержался у дверей. – Джек, у меня сейчас дел невпроворот. Мы вылетаем завтра в полдень. Что ты будешь делать, пока меня нет?
– Встречусь с Кендриком, потом полечу в Мехико и оформлю нашу фирму, съезжу домой и проведу недели две со своим стариком.
– С десятого сентября со мной можно будет связаться через авиакорпорацию «Эйвон» в Техасе. Мы с Гарри будем там на курсах.
– Ладно. В любом случае встретимся здесь третьего октября?
– Да.
Мы пожали друг другу руки.
Он уже открыл дверь, но обернулся с тревогой в глазах.
– Думаешь, это дело выгорит?
– А куда оно денется? – ухмыльнулся я.
Петляя по длинному залу галереи, уставленному художественными ценностями, помощник Кендрика Луи де Марни приветствовал меня взмахом руки.
– Мистер Крейн! Как мило! – сладенько журчал он. – Клод как раз вспоминал вас сегодня утром. Мы все гадали, когда же увидимся с вами.
Я огляделся. Просторное помещение ломилось от роскоши, на которую так падки богачи.
– Он здесь?
– Конечно. Сию секундочку. Я только доложу ему. – И он проворно завилял задом и исчез за дверью в конце зала. В следующее мгновение дверь открылась и он поманил меня.
Я прошел по залу и очутился в огромной комнате с прекрасным видом на море, обтянутой шелком, обставленной, как мне показалось, самым что ни на есть антиквариатом и увешанной картинами, которые сами по себе, вероятно, стоили целого состояния.
Кендрик сидел в глубоком кресле, положив ноги на скамеечку. При моем появлении он встал и протянул руку. На его широкой физиономии заиграла лукавая улыбка.
– Очень рад, дружочек. Присаживайтесь. По маленькой? Виски? Шампанское? У нас все найдется. Скажите только слово.
– Спасибо, не надо. – Я закурил и сел напротив. Де Марни маячил у него за спиной. – Мне нужны поддельные паспорта. – Я выложил фотографии на журнальный столик рядом с Кендриком. – Можете достать?
– Для кого?
– Для меня, Берни, Эрскина и Пэм.
Он испытующе посмотрел на меня и кивнул:
– Хотите сменить имена?
Я достал бумажник и протянул ему листок бумаги.
– Это можно устроить, но придется заплатить, дружочек. – Он шумно вздохнул. – Все стоит денег.
– Вы финансируете эту затею, – ответил я. – Оплата меня не волнует.
– Да. – Он взял фотографии и листок, переданный мною, и подозвал де Марни. – Организуйте, драгоценный мой.
Де Марни вышел.
Кендрик поправил свой чудовищный парик, потом вопросительно взглянул на меня.
– Что еще, дружочек?
– Мне нужно две тысячи наличными.
Он покривился:
– Их вычтут из вашей доли.
– Не вычтут. Это на текущие расходы, а расходы оплачиваете вы.
Он улыбнулся, но глаза его остались холодными, как два мокрых камушка.
– Да. – Он тяжело встал, подошел к столу, выдвинул один из ящиков и, порывшись в нем, вернулся с пачкой банкнотов. – Вы вполне уверены, что самолет будет доставлен в целости и сохранности?
– Самолет поведет Берни, его и спросите, – ответил я, пряча деньги в задний карман.
– Полоса вас устраивает?
– Да.
– Хорошо. Какие еще вопросы или пожелания?
Я встал:
– Пока никаких. Когда будут готовы паспорта?
– Завтра днем.
– Я зайду за ними.
– Вы не предвидите каких-либо осложнений? – спросил он, когда я уже шагнул к двери.
Я строго посмотрел на него:
– С нашей стороны – нет. Деньги вы приготовили? Полтора миллиона?
– Деньги будут к концу недели.
– Не переводите их без моего распоряжения. У нас изменились планы. Мы организуем компанию в Мексике. Подробности сообщу позднее.
– Мудрое решение, – прищурился он.
– Я тоже так считаю. И помните: самолет не поднимется в воздух, пока мы не получим аванс.
