Квартира Марка несколько поразила ее. Мебель была самой обычной, холостяцкой и блеклой, но вот отдельные детали удивляли. Тут было много сувениров, привезенных после путешествий на запад, включающих впечатляющее полотно Ремингтона и коллекцию индейской керамики. Книжные полки заставлены первыми изданиями Фенимора Купера и фотоальбомами Энсел Адамс. Старинный рабочий стол на роликах, который едва ли гармонировал с остальной обстановкой, был завален бумагами и документами. Эрин мельком окинула его взглядом и в укромном уголке увидела выцветшую фотографию.
Не в силах сдержать любопытство, она поднесла ее к свету. Женщина с золотыми волосами и трепещущей улыбкой гордо смотрела на мальчика, почти молодого человека, одетого в футбольную форму. Они глядели друг на друга с такой любовью, такой привязанностью, что мужчина, запечатленный вместе с ними, как бы выпадал из этого ансамбля. Марк с родителями. Интересно, отец его и в жизни такой отстраненный, каким выглядит на фотографии?
– Ты готова? – Марк подошел и заглянул через плечо.
– Твоя мама была очень красивой, – мягко заметила Эрин.
– Да. Она была красивой, – согласился он.
– А отец выглядит одиноким.
– Одиноким? – фыркнул Марк. – Он засмеялся бы тебе в лицо, скажи ты ему об этом.
– Но это вовсе не значит, что я не права. Взгляни на фотографию. Только будь объективным.
Марк взял у нее фото и долго смотрел на него.
– Ничего подобного.
– Марк!
– Ну хорошо. Может, он и смотрится несколько отстраненным, но это не означает, что он себя таким чувствует. Он вообще ничего не чувствует.
Ее бровь слегка вздрогнула.
– Он немного похож на меня.
– Что ты говоришь? – взорвался Марк. – Он никоим образом на тебя не похож!
– Может, рана была настолько глубокой и причинила ему такие страдания, что он решил никогда не прислушиваться к сердцу? – она бросилась к Марку, обняла его за шею и почувствовала, как он дрожит. Отступив назад, она сказала: – Подумай над этим. Хорошо?
Он кивнул, пытаясь что-то сказать, и не смог. Эрин видела, что он страдает оттого, что неправильно относился к отцу все эти годы.
– Пошли, герой, ты обещал мне сюрприз. Я хочу узнать, что это.
Он радостно улыбнулся ее возбуждению.
– Тебе начинает нравиться?
– А почему нет?
– Хорошо, направляемся к тебе. Во время езды к дому она прилагала усилия, чтобы узнать у него, что это за сюрприз.
– Ничего не получится, принцесса. Я не скажу, иначе это перестанет быть сюрпризом.
– Я готова пожертвовать элементом неожиданности.
– А-а, – понимающе протянул он. – В детстве ты наверняка залезала во все рождественские подарки.
– Да, – призналась Эрин, коварно улыбаясь. – Я умела незаметно завертывать пакеты после того, как заглядывала в них.
– Но зато утром не было так интересно.
– Может быть… А потом родители догадались, что я находила и рассматривала подарки, и начали приклеивать ярлычки. Стало трудно отгадывать, кому что достанется, – подходя к двери, говорила она.
Несколько минут Эрин искала ключи, для чего ей потребовалось переворошить всю сумку, потом долго открывала замок. Когда дверь открылась, глаза Эрин расширились от удивления и восхищения. Вся ее квартира была заполнена цветами. Она походила на благоухающий весенний сад, цветущий бледно- желтыми нарциссами, красными тюльпанами, пурпурными ирисами, букетами трепетных фиалок и лилий. Играла классическая музыка, и притушенные огни создавали особую романтическую атмосферу.
Эрин была поражена этой причудливой, совершенной, загадочной атмосферой, созданной благодаря воображению Марка.
– Марк, это… это невероятно! – восторженно прошептала она. – Как тебе удалось это сделать?
– Волшебство, принцесса. Ты до сих пор в него не веришь?
Эрин посмотрела на него, и сердце бешено забилось в груди.
– Да, – прошептала она, бросаясь в его объятия и ощущая тепло его тела. – Теперь начинаю верить.
12
Утром следующего дня, когда Марк уходил, Эрин приподнялась, чтобы ответить на его поцелуй и попрощаться с ним. Он ушел, а она прижала к себе его подушку, вдыхая аромат его духов, и представила себе, что он рядом. Она купалась в невероятных лучах любви. Она светилась от счастья и ощущала удивительное чувство свободы от всяких сомнений и переживаний. А еще ей не терпелось дождаться сюрприза, который он приготовил на сегодня – последний день тщательной кампании по завоеванию ее сердца.
