то, чтобы прийти в такое состояние, когда уже можно оценивать ситуацию. Он болтался вверх ногами, словно парашютист, и ремни безопасности сильно давили на плечи. В отдалении слышался шум врывающейся под давлением воды, и он понял, что это заливает мини-подлодку и что вода, пока он висел вниз головой, уже достигла его макушки.
Он в панике вцепился за ремни безопасности, пытаясь освободиться, думая, что если не освободится, то утонет. Также он хорошо понял, что придется упасть в воду, глубиной с фут. Он стал карабкаться вверх, отплевываясь и кашляя, пытаясь сориентироваться в условиях перевернутой подлодки. Горели огни на панели и лампы на куполе, за исключением залитых водой, отбрасывая искаженные тени от хаоса внутри «Типа Четыре».
Гельдер огляделся. Валерия Соколова лежала лицом вниз в паре футов под ним. Он с натугой потянул ее, пытаясь поставить на ноги — может быть, она еще жива, но тут же вскрикнул и сморщился от ее вида. Из ее правого глаза торчала рукоять отвертки; острие полностью вошло внутрь, угодив прямо в мозг. Оставшийся глаз смотрел пусто, а челюсть отвисла. Гельдер вспомнил, как схватил что-то и ударил, чтобы она отпустила его. Он достиг цели.
С минуту он приходил в себя от увиденного, прежде чем смог анализировать ситуацию. Мини-подлодка лежала на грунте вверх дном под углом градусов в десять к перпендикуляру, и вода быстро прибывала со стороны люка, прижатого ко дну, что делало выход из лодки невозможным. В обычной «Тип Четыре» существовал запасной люк; в этом же усеченном варианте его исключили. И единственный выход был через главный люк.
Гельдер попытался успокоиться и оценить ситуацию. Огни в лодке все еще горели; это означало, что мощность батарей по-прежнему в его распоряжении. Он на ощупь отыскал выключатель наружного освещения и включил его. Морское дно вокруг лодки имело небольшой уклон в том направлении, что и угол, под которым мини-подлодка располагалась к перпендикуляру, что натолкнуло его на мысль перевернуть машину хотя бы частично. Он щелкнул выключателем, выбрал точку в расположенной под углом каюте подлодки и бросился туда всем весом тела. Подлодка слегка качнулась, а затем вернулась в прежнее перевернутое состояние. Он кидался и кидался, но положение подлодки не менялось.
Гельдер закрыл глаза и попытался сосредоточить мысли на тех ресурсах, которые были ему доступны. Мощность, у него есть мощность. Он с минуту размышлял, затем обратился к панели управления винтами. Он взялся за ручку управления и дал на правый винт полный вперед, а на левый — полный назад. Высоко взвыли двигатели, и лодка затряслась.
Затем медленно, скользя юзом в сторону, лодка начала переворачиваться. Гельдер не был готов к изменению положения, пока подлодка переворачивалась на левый борт, он отчаянно цеплялся за что попало.
Люк освободился, подумал он, если только за то время, что лодка лежала, его не заклинило. Вода с силой пробивалась через брешь в люке острой, больно жалящей струей. Гельдер встал и начал рвать на себя закрытую дверцу на правой переборке лодки, но теперь дверца была сверху. Наконец она открылась, и на него сверху упали два спасательных акваланга. Он схватил один и быстро его осмотрел; все вроде в порядке. Акваланг состоял из регулятора давления, мундштука, носового зажима и небольшого баллона со сжатым воздухом, которого, как говорили на занятиях, должно хватать на десять минут. Гельдер пользовался им однажды на тренировках в школе подводников. Он защелкнул ремень вокруг шеи и еще раз огляделся. Его выходная экипировка, все еще упакованная в пластиковый пакет, плавала у ног. Он схватил его, сломал печать и выжал из него как можно больше воздуха, прежде, чем закрыть опять. Он должен подниматься на поверхность по возможности медленнее, и потому ему не нужен воздух в пакете, иначе подъем будет слишком быстрым. Он еще раз огляделся — кажется, взял все, в чем нуждался.
Течь через люк доводила его до сумасшествия. Он побрел на корму, уклоняясь от жалящих струй и открыл кингстоны лодки. Вода в мини-подлодку прибывала двумя потоками толщиной с его запястье.
Теперь подлодка должна наполниться быстро; когда она наполнится целиком, давление уравняется и он сможет сбежать через главный люк, если этот главный люк можно открыть. Он вернулся к выходной экипировке, поднял ее и прислонился к переборке каюты. Он сунул регулятор мундштука в рот и открыл вентиль. В легкие под давлением рванулся воздух — спасательный акваланг работал. Он завернул вентиль и стал ждать, надеясь и не веря, что, когда подлодка заполнится водой, люк можно будет открыть. Если же не откроется, то он сам приблизил свою смерть, открыв кингстоны.
Вода уже достигала его груди, и он прикинул, что у него осталось немногим более минуты. В его мыслях возникла Трина Рагулина. Он отбросил эту мысль. Сейчас он должен сконцентрироваться на подъеме. Внезапно вспомнив, он раскрыл пакет с тренировочным костюмом и выудил завернутый цианид. И швырнул его в прибывающую воду. Это не выход. Он собирался сдаться, если удастся достигнуть поверхности — этот район сейчас бороздят патрульные суда. Вода врывалась в подлодку, заглушая звук любого двигателя, который он мог бы слышать. Сдаться так сдаться, но уж ни за что не самоубийство.
Когда вода достигла подбородка, он вновь закусил регулятор мундштука, открыл вентиль и приладил на нос зажим. Он начал дышать бурно, выдыхая воздух, под давлением врывающийся в его легкие. Он старался дышать ровно и глубоко, поскольку последний воздух в подлодке был уже беден кислородом. Он побрел по каюте, пока не добрался до главного люка, затем открутил прижимное колесо. Оно двигалось свободно, слава Богу. Он толкнул люк, и тот открылся, примерно наполовину, прежде чем упереться в какое-то препятствие.
И дальше не двигался. Гельдер схватил пакет с экипировкой, просунул его в отверстие и стал протискиваться следом. На мгновение ему показалось, что он не сможет пролезть, и он запаниковал; но тут же, внезапно, он оказался на свободе и стал всплывать.
Насколько он помнил, он находился на глубине тридцать метров. Он поднимался медленно, дыша глубоко и стараясь определять количество пройденных метров. Вода оказалась ошеломляюще холодной, и он, считая метры, старался не думать об этом. Когда он насчитал тридцать, показалось, что стало теплее, однако он все еще не достиг поверхности. Однако вокруг посветлело, и он знал, что скоро вынырнет.
Внезапно, в момент полувдоха, воздух в баллоне кончился. А ведь десять минут не могли пройти, подумал он, не более четырех или пяти. Он отчаянно вдыхал и наконец начал выдыхать. Где же поверхность? И в тот момент, когда он думал уже, что придется нахлебаться воды, он вырвался на воздух, выплюнул мундштук и жадно вдохнул. Он осмотрелся вокруг, барахтаясь в воде. Стоял туман, густой туман, и шел небольшой дождик. Может, и не придется сдаваться.
Он слышал шум двигателей с двух сторон от себя, один ближе, другой подальше. Гельдер приоткрыл уголок пластикового пакета с экипировкой, наполнил его воздухом и вновь закрыл. Теперь хоть что-то поможет ему удержаться на воде. Он отстегнул акваланг и бросил его тонуть. Скинув спортивные туфли, он начал избавляться от тренировочного костюма. Раздевшись до нижнего белья, он мог плыть свободнее. Но вот в какую сторону?
Подождав, пока удалится ближайший к нему шум двигателя, он сунул два пальца в рот и свистнул изо всей мочи. Звук заглох мгновенно, очевидно, поглощенный туманом. Он развернулся на девяносто градусов и снова свистнул. Звук заглох. Он еще раз повернулся на девяносто градусов и сделал еще одну попытку. На этот раз послышалось нечто вроде эха. Взяв пластиковый пакет в руки, он поплыл, пользуясь пакетом как пенопластовой доской, с которой он мальчиком тренировался, выступая за школьную команду по плаванию.
Он сосредоточился на том, чтобы равномерно работать обеими ногами: ему не хотелось плавать по кругу. Он плыл в течение получаса, судя по его часам, время от времени посвистывая. Эхо становилось все отчетливее и возвращалось все быстрее. Он отдыхал пять минут, затем продолжал плыть. Когда он остановился в очередной раз, его ноги коснулись каменистого дна. Он побарахтался с минуту, потеряв дно, затем вновь ощутил его. Минуту спустя перед ним возникло зеленое пятно, оказавшееся подстриженной лужайкой. Он выбрался на траву и всмотрелся в туман. Наверху пологого склона он разглядел небольшой белый дом. Не остановившись отдохнуть, он, шатаясь, выбрался из воды, выискивая какое-нибудь убежище. Вскоре из густого тумана на него выплыл крошечный эллинг.
Дверь была не заперта. Он вошел внутрь и обнаружил там спортивную моторную лодку примерно пяти метров в длину, пришвартованную к узкому мостику. Он залез в лодку и скорчился на обтянутом материей сиденье. В ящичке под приборной доской нашлись два влажных пляжных полотенца, и он постарался обтереться, а затем обернулся ими. Он был жив, хотя бы в эту минуту, в безопасности. В таком тумане
