– Не знаю… Бывают такие девицы, но это может оказаться и хитростью. В воскресенье посмотрим. У нее есть брат, Слейд Фейдак, работает в бюро путешествий на Мэйфер-стрит. Мы едва обменялись несколькими словами, как он предложил мне поработать на него. Мне кажется, что перед тем, как присоединиться к нам, он поговорил с Менворти. Уверен – он знает обо мне все! Он просил меня посетить его контору, чтобы обсудить это предложение, но, как только он ушел, Лорин предупредила меня, чтобы я не вздумал связываться с ним.
Мартин стряхнул пепел в камин.
– У меня не было времени убедиться, действуют ли они сообща. О кольце она сказала, что оно досталось ей по наследству. Первое впечатление, что все это подстроено. Но как они узнали, что я собираюсь идти в клуб?.. Если следили за моей квартирой, то могли видеть меня в квартире Милли, в компании Роулинга. Не думаю, что мне следует форсировать события и спешить на встречу со Слейдом Фейдаком.
– Пожалуй, – согласилась Мэрион. – Не исключено, что Бретт мог сказать Фейдаку о вашем визите к Менворти, а тот послал сестру, чтобы подцепить вас на крючок.
– Вполне вероятно, – кивнул Корридон, – но это означает, что Бретт тоже связан с ними…
– Ну и что? Ведь Менворти-то с ними?
Корридон пожал плечами:
– Не знаю. Может быть. Но не думаю, что ему хватит нервов на такую работу. Попросите Ричи покопаться в прошлом Лорин и ее брата, можно даже проследить за ними. Скажите, пусть разузнает все, что можно, о бюро путешествий и, конечно, о Бретте.
– А вы?..
Корридон привстал, взял деньги со стола и сунул их в карман.
– Я ничего не буду делать до воскресенья. Считаю, было бы ошибкой до этого времени встречаться с Фейдаком. Пусть подождет и понервничает…
– Правильно. – Мэрион поднялась. – Тогда до вторника? Если случится что-то непредвиденное, позвоните мне. – Она записала номер телефона. – Они могут прослушивать вашу телефонную линию, поэтому просто пригласите меня к себе. Я постараюсь приехать сразу же.
Корридон лукаво улыбнулся. Ситуация явно забавляла его.
– Как бы я желал, чтобы такие хорошенькие девушки всегда являлись ко мне по первому звонку. Тогда жизнь секретного агента была бы просто райской!
Мэрион пристально посмотрела на него.
– Боюсь, со мной жизнь не показалась бы вам райской, – холодно произнесла она.
– Жаль, – огорчился Корридон, – наверняка Ричи сказал вам, что со мной у вас не будет неприятностей, что я всегда поступаю как джентльмен…
Мэрион засмеялась:
– Нет, не говорил. Он только сказал, что вы не любите упускать шанс, и поэтому я должна быть осторожной.
– Он ничуть не изменился, – со вздохом произнес Корридон, – все та же старая курица! И тем не менее я должен сказать, что вы слишком красивы для агента.
Она прошла мимо него, направляясь к выходу.
– Все зависит от точки зрения, – ответила она.
Он проводил ее до двери.
– Я полагаю, мы должны поцеловаться, – сказал он, распахивая дверь. – Эти двое наверняка следят за нами.
– Не вижу необходимости! – отрезала она. – Спокойной ночи! – И, не оглядываясь, исчезла в темноте улицы.
Двое, следившие за Корридоном от «Ред Руст», продолжали тенью следовать за ним. Это были профессионалы своего дела, и только огромный опыт Корридона подсказывал ему, что они постоянно торчат за его спиной. Один был невысокий, коренастый, с красным одутловатым лицом и толстой шеей. Корридон про себя называл его немцем. Другой был высокий, худой, с глубоко запавшими глазами. Его плоское лицо, прилизанные светлые волосы и привычка прикусывать кончик сигары наводили на мысль о славянском происхождении.
Корридон окрестил их Хью и Дью. Каким-то шестым чувством он ощущал, что это профессиональные убийцы. Оба они были какие-то нервные: Хью – тот, что покороче, – моргал, словно подмигивал кому-то невидимому; Дью – высокий – нервно потирал пальцы. Оба они были бесшумными тенями Корридона, холодными, равнодушными, безжалостными. Вспоминая их, Мартин начинал сомневаться, стоит ли совать голову в петлю.
Это было очень похоже на Ричи – вовлечь в такое дело, которое грозило верной смертью. Ради дела Ричи никогда не жалел своих агентов.
– Другого агента мы всегда можем найти, – сказал он однажды Корридону в порыве откровения. – Но будь я проклят, если вы сможете найти другую Англию!
Интересно, подумал Корридон, знает ли Мэрион Говард, против кого ей предстоит работать? Эта красивая, храбрая и чистая девушка нравилась ему, хотя сам он жил по собственным, весьма сомнительным правилам. Поэтому он твердо решил при следующей встрече предупредить ее, хотя и знал, что это, скорее всего, ничего не изменит. Уж если вы попали в лапы Ричи, вам от него не избавиться, и вы всегда будете делать только то, что нужно ему, и не потому, что вам это нравится, а потому, видите ли, что это нужно Англии!.. И, кроме того, Корридон уже убедился, что Ричи – из тех мужчин, которыми восхищаются девушки типа Мэрион…
Хью и Дью сняли квартиру через два дома от Корридона, в бывшей конторе букмекера. Это нанесло сильный удар по его планам. Теперь Хью и Дью имели возможность постоянно следить за ним из-за полуопущенных штор. Корридон понял, что предусмотрительность Ричи насчет Мэрион была не напрасной. Его посетители не должны вызывать подозрений; а какие подозрения может вызвать визит проститутки? Чего еще можно ожидать от людей его круга?
На второй день после визита Мэрион Корридон обнаружил, что его телефон прослушивается. Уж кто-то, а он-то разбирался в подобных вещах, поскольку сам в прошлом не раз занимался этим. Кроме того, вернувшись однажды домой, он обнаружил, что кто-то пытался проникнуть в его квартиру. Но несколько лет назад он скорее по привычке, чем по необходимости принял меры предосторожности против подобных попыток. На двери стояли два специальных замка ручной работы, к которым невозможно было подобрать отмычку, а окна квартиры были забраны частой решеткой. Наверняка незваные посетители хотели поставить в его квартире микрофон, но добились только того, что сработали предохранители замка на случай отмычек и предупредили Корридона о неудавшейся попытке взлома. И все же он тщательно обыскал квартиру и в каминной трубе дымохода обнаружил маленький, но чувствительный микрофон. Очевидно, кто-то слазил ночью на крышу и опустил его в трубу. Микрофон Мартин не стал убирать, но обернул его толстым слоем ваты и старым шарфом.
Следующие три дня тянулись очень медленно. Это раздражало Корридона. Он посещал кабаки и пивнушки, бывал в ночных клубах Сохо, пытался заняться обычной работой, но на этот раз удача от него отвернулась.
Он с облегчением вздохнул, когда наступило долгожданное воскресенье, и заранее начал готовиться ко встрече с Лорин. Надев смокинг, Мартин долго крутился перед зеркалом, потом тщательно завязал галстук.
В зеркале видел высокого, широкоплечего мужчину с короткими рыжеватыми усами. В спецгруппе его обычно называли «кирпич», а немцы прозвали «Рыжим дьяволом» за силу и ловкость, твердость характера. У него были резкие черты лица: твердый квадратный подбородок, плотно сжатые губы и серые пронзительные глаза. Его безжалостная или презрительная усмешка часто раздражала людей, но он умел улыбаться дружелюбно и приветливо, а в сентиментальные минуты улыбка Мартина казалась даже мягкой и задушевной. Правда, он злился на себя за эту «слабость»…
Вполне удовлетворенный своим видом, он надел пальто и спустился вниз. В окнах квартиры напротив света не было, но он знал, что его тени сидят за грязными занавесками и смотрят в четыре глаза…
Он вывел машину из гаража и медленно поехал в сторону конюшен. Выехав на Найт-Бридж, оглянулся
