Элмер выпустил здоровенное облако сизого дыма, которое начало извиваться в неподвижном воздухе.
– Если б с такой меркой подходили, никогда бы Капитана не выбрали. Я весь этот Мардиграс обстраиваю. В прошлом году Капитана присудили Йиши Гейблсону за Преисподнюю. Так он, ексель-моксель, только подошел ко мне и говорит: «Элмер, давай сделаем из Шестнадцатой хижины Преисподнюю». Я придумал ловушки и все такое, да еще смастерил их.
– Я помогу строить, – сказал Клифф. – У меня ничего своего не придумывается. А это вроде интересно.
– А я, кажется, знаю, где достать пятьдесят долларов, – медленно и уклончиво проговорил Герби.
У работника округлились глаза.
– Да? Где?
– Неважно. Достану.
Элмер встал и выбил об каблук сапога пепел из трубки.
– Ты достаешь деньги – я строю. Верней сказать, помогаю строить. Вам придется пахать, как проклятым. Мне еще надо будет строить кучу всего другого. – Элмер опустил трубку в карман рубахи и вышел.
Клифф взволнованно прошептал:
– Эй, Герб, откуда… – и смолк на полуслове, увидев, что работник снова просунул голову в дверь.
– А все-таки, Герб, она этого не стоит. Нет такой змеюки, ради которой стоило бы так вкалывать. – Голова исчезла, и мальчики услышали, как работник удаляется невозмутимой шаркающей походкой.
– Клифф, – шепнул Герби, хотя бояться было некого, – помнишь, как-то в воскресенье мы забрались в Хозяйство?
– Ага.
– Помнишь, там еще сейф в конторе, и папа сказал, что шифр – дата моего рождения?
Клифф разинул рот и уставился на брата.
– Я возьму пятьдесят долларов из этого сейфа! – решительно заявил Герби.
– Герб, ты… ты хочешь украситъ?
– Тоже мне, вора нашел! Я хочу
– Да, Герби, но… открывать отцовский сейф…
– А я оставлю в сейфе записку, понимаешь? В ней будет сказано, что деньги не украли, а только одолжили. – Герби все больше увлекался своим планом. – Если они будут знать, что я не украл, и я знаю, что я не украл, тогда кто назовет это воровством?
– Я назову.
– Почему?
– Потому что это так.
Герби очень не понравился ответ Клиффа, тем более что он почувствовал правоту брата. Однако логика, казалось ему, полностью на его, Герберта, стороне.
– Слушай, Клифф. Положим, я уведу сейчас Умного Сэма, так? Уеду на нем и обратно не приведу, а приведу вместо него великолепного скакуна и поставлю в конюшню. Это будет воровство?
– Умного Сэма ты же своруешь.
– Как бы не так! А скакун-то?
– А где ты возьмешь скакуна?
– Да какая разница? Выменяю на Умного Сэма.
– А! Значит, сначала скакуна у тебя не будет?
– Глупый, нет, конечно. Если б у меня был скакун, на кой мне сдался Умный Сэм.
– Это точно.
– Значит, порядок. Ты меня понял.
– Ага. Если б у тебя было пятьдесят долларов, тебе не пришлось бы их воровать.
Герби побагровел и закричал:
– Ладно, ладно, ладно! Пусть будет воровство! Сдохнешь, пока докажешь тебе простую вещь. Называй как хочешь, все равно я это сделаю.
– А как попадешь в Нью-Йорк?
– На попутках.
– А как выберешься из лагеря?
– Сбегу после отбоя.
– Ты хочешь смотаться в Нью-Йорк и обратно за одну ночь и вернуться до подъема?
– Ага.
– Герби, до шоссе три мили. Вечером, сам знаешь, здесь ни одной машины нет.
– Пешком дойду до шоссе. – Герби отвечал все неувереннее и мрачнее.
– И вернешься к утру?
– И вернусь к утру.
– Хорошо. Отбой в десять, подъем в семь. У тебя девять часов. Два часа на ходьбу, семь часов на езду – это если попутки сразу подвернутся и не придется ждать, – и деньги взять – не меньше часа. Итого десять часов, а у тебя – девять.
Герби увидел свой план во всей его вопиющей нелепости. Он принялся ходить взад-вперед по конюшне и в сердцах пинать ногами камни и солому.
– Твоя взяла. Наряжусь на Мардиграс старухой. И вообще, не больно мне хотелось обворовывать папин сейф. А ты что будешь делать?
– Не знаю. У меня на такие штуки голова плохо варит.
– А не хочешь быть Тарзаном? Сделали бы из чего-нибудь леопардовую шкуру…
– Я знаю, как тебе сэкономить почти час на ходьбе.
– Ну и как?
– Умный Сэм.
– Чокнулся, что ли? Я ж не умею на нем ездить.
– Не умеешь. А со мной, думаю, сумеешь.
– Клифф, ты собираешься лезть в это? Ведь ты говорил, так делать нельзя.
– Я говорил, что это воровство. А можно или нельзя – не знаю. Если ты считаешь, что можно, значит, Наверно, можно. Иногда, может, надо и своровать.
Будь Герби философом, наверняка он ухватился бы за эту мысль и развил распространенный ныне постулат: «Цель оправдывает средства». Но он был всего лишь мальчиком, который пытался вернуть утраченную любовь, поэтому спросил:
– А двоих Умный Сэм повезет?
– Это легко проверить.
Клифф открыл воротца стойла и ткнул Умного Сэма в бок. Конь открыл глаза и начал кровожадно озираться, пока не увидел, кто побеспокоил его. Тогда он покряхтел, зевнул, отвалился от стены и со страдальческим видом позволил вывести себя из стойла. Клифф вскочил на коня.
– Седлать не обязательно. Встань вот на эту скамейку и забирайся ко мне.
Герби подчинился не без дрожи в коленках. Усевшись верхом впереди Клиффа, он почувствовал себя так, словно болтается в воздухе на высоте семнадцати футов и вот-вот грохнется. Длинный конский хребет как будто слегка просел под двойной ношей, конь обернулся и возмущенно фыркнул.
– Знаю, Сэм, знаю, – проговорил Клифф, – но нам очень надо. Если откажешься, заставлять не будем. Но-о-о.
Умный Сэм пошаркал ногами, попятился, ударил копытом в пол и простонал. Затем, когда несколько раз просительно дрогнули поводья, он вышел из конюшни. Клифф пустил его рысью ярдов на двадцать и повернул назад. Животное было послушно, зато у Герби от этой мелкой рысцы скелет чуть не рассыпался по
