поскакал к шоссе.
Топ-топ, топ-топ, прыг-скок, прыг-скок – ехали два мальчика под луной пустынным проселком на престарелой кляче. Аллюр у Умного Сэма был жесткий и тряский. Клифф к нему приноровился, зато для его брата это была мука. Герби обхватил Клиффа за талию и старался не думать про избиение своих филейных частей. Сначала внутренние поверхности его ляжек потеплели. Потом сделались горячими. Потом их начало жечь огнем. И вот эти проклятые части тела превратились в два сырых бифштекса, которые шкворчат на раскаленной решетке, а та знай скользит между ними вверх-вниз.
– Клифф, – едва послышалось, – я сдохну.
– Ой, Герби, потерпи. А не можешь подскакивать?
– Ка… (прыг) как еще подскакивать?
– Когда конь подскакивает, и ты подскакивай. А когда он опускается, и ты опускайся. Видишь, как я.
Несколько раз Герби подпрыгнул одновременно с братом, сбился с ритма, опустился, когда Умный Сэм подскочил, больно ударился и свалился на землю. Конь с Клиффом канули в темноту.
Герби встал, отряхнул с попки грязь, потер ушибленную голову и простонал: «О Боже, кто до этого додумался?»
Брат прискакал за ним и протянул руку:
– Держи, суй ногу в стремя. Я втащу тебя.
Герби подчинился. Вывернув руку в суставе, который издал глухой жутковатый треск, он возвратился на свое место позади Клиффа. Одежда на нем сделалась волглой от пота; ночной воздух прохватывал холодком.
– Герби, тебе, наверно, тяжело ехать рысью. Сейчас попробуем однокопытное опирание.
Они снова тронулись в путь. Умный Сэм, однако, при всей своей искушенности никогда, видно, не слыхивал про однокопытное опирание. Попытки Клиффа пустить его этим аллюром привели к еще более мучительным и плачевным результатам. Герби представилось, будто он принимает наказание за все когда- либо совершенные им грехи. Он словно стоял по пояс в костре.
– Ой-ой-ой, Клифф!
– Хм. Галопом я боюсь. Во, знаю, можно медленным галопом. А ну-ка, Сэм, – цокнул Клифф.
Конь сменил шаг и перешел на непринужденный бег вразвалку, который подействовал на Герби, как целебный бальзам.
– Здоровско, Клифф. Классно. Эгей!
Так доскакали они до шоссе. Приметив широкую ленту бетонки, Клифф остановил Умного Сэма. Мальчики спрыгнули на землю. Пока Герби ковылял взад-вперед, пытаясь вернуть к жизни свои ноги, его брат отвел коня с дороги и скрылся за густым кустарником и деревьями. Спустя две минуты он вернулся.
– Клифф, куда ты его дел?
– Привязал хорошенько и велел стоять на месте. Он в порядке. Никто его не найдет.
По шоссе одна за другой пронеслись две машины.
– Пошли, – сказал Клифф. – Может, как раз одна из них подвезла бы нас.
Мальчики добежали до шоссе и принялись ждать. Скоро вдали засветилась пара огней. При их приближении они что есть силы замахали руками, но машина промчалась мимо. После нее остались только тишина и мутный лунный свет.
– Хорошего мало, – проговорил Герби.
– Который час?
– Без пяти двенадцать.
– Черт. Времени в обрез.
Снова в отдалении зажглись фары.
– У меня предчувствие, – сказал Герби. – Это она.
И правда. На их машущие руки машина замедлила ход и, проехав несколько футов дальше по дороге, остановилась. Братья рванулись было к открывшейся дверце.
– Забирайтесь, пацаны, – крикнул хрипловатый голос.
В следующее мгновение Герби почувствовал, как его дернули за руку в сторону кустов. Цепко ухватив его за плечо, Клифф увлек брата во мрак леса.
– Эй, ты чего?
– Тсс. – Клифф затащил толстяка в густой кустарник, не обращая внимания на царапины и порванную одежду, и сел на корточки. – Не видишь, что ли, какая машина? Это ж полицейский!
20. Горка Герби-II
У Герби на мгновение сперло дыхание. Потом он выдохнул:
– У-уф! Спасибо, Клифф. Я и не заметил. Повезло…
– Тсс! Тихо ты!
Мальчики услышали, как хлопнула дверца автомобиля. Потом донеслись хрусткие шаги полицейского, ступающего по сучкам и листьям. Меж ночных деревьев запрыгал луч фонарика.
– Полно, ребята! Вам нечего бояться меня. Выходите. – Громкий голос полицейского раздавался в отдалении. Мальчики сидели тише воды, ниже травы. – Я только хочу спросить, что вы так поздно делаете на дороге. Если что случилось, я помогу.
Снова послышался треск от тяжелой поступи. Луч фонаря упал на заросли, в которых притаились мальчики, но к ним пробился лишь слабый отсвет. Луч метнулся в сторону и оставил мальчиков в непроглядной тьме.
– Ну, хватит. Мне же ничего не стоит вас найти.
Молчание. Топот, хруст, хлесткие удары веток и кружение фонарного луча. Потом:
– Хорошо. Ночуйте в лесу, если хотите. Мне целое шоссе надо патрулировать. Предлагаю подвезти, а там как знаете. Я поехал.
Шаги удалились. Открылась и захлопнулась дверца, рыкнул двигатель и стих вдалеке. Клифф начал выбираться из кустов. Брат схватил его за полу куртки:
– Чокнулся, что ли? Он наверняка спрятался. Сиди здесь.
Они выждали десять минут по светящимся часам Герби. То и дело их заставлял вздрагивать причудливый шум деревьев: ухание, кряхтение, поскрипывание, вздохи. Сверчки гремели во всю мощь своего оркестра. Немного погодя муравьи начали оспаривать у мальчиков свою территорию.
– Эй, – сказал Клифф, шлепая себя и почесываясь, – мы чего тут, всю ночь, что ли, пролежим?
– Ладно, – шепнул Герби, – давай выглянем.
Мальчики подкрались к дороге. Две головы высунулись из кустов и тотчас опять спрятались, как рога улитки.
– Он… он еще выслеживает нас, – пролепетал Герби. – Так мы отсюда никогда не выберемся.
Футах в пятидесяти ночные путешественники заметили на обочине машину с зажженными фарами.
– Не знаю. По-моему, это все-таки другая машина. – Клифф снова осторожно высунул голову. – Нет. Машина другая. – Он смело шагнул на свет. – Это «бьюик», в нем толстый дядька. Пошли!
Мальчики приблизились к машине. Внутри горел свет, и они ясно увидели грузного седого мужчину в помятом зеленом костюме, бледного, с пучками щетины на подбородке, обмякшего за рулем, с закрытыми глазами. Во рту торчал потухший окурок сигары с пеплом. В руке, лежащей на коленях, была зажата плоская коричневая бутылка.
– Спит, – сказал Клифф.
– Может, ему плохо или еще чего, – предположил Герби и постучал в водительское окно. Толстяк очнулся, открыл глаза. Опустил стекло.
– Что надо? – сипло и сонно буркнул он.
– Если вы едете в Нью-Йорк, мистер, не могли бы взять нас с собой? – попросил Герби.
Толстяк зажмурился, тряхнул головой и потер руками лицо.
– Можно, можно, влезайте, – ответил он и распахнул заднюю дверцу. – Хорошо, что разбудили. Три раза чуть не заснул за рулем. Пришлось остановиться – вздремнуть. В дальние поездки я люблю брать попутчиков, чтоб было с кем поговорить. Тогда не уснешь.
Братья благодарно пристроились на заднем сиденье среди коробок, книг и багажа. В машине они
