Когда он перешел от ругани к конкретным обвинениям, стало понятно – эвакуатор вполне справедливо опасался, что его развалюха ЗИЛ просто не потянет, распадется на куски от чрезмерных усилий, и тогда придется тащить в ремонт уже двоих.
Все три машины сгрудились у самого угла невысокой ограды, опоясывающей по периметру детский дом «Зеленый луч». Иномаркам, то и дело заезжавшим в ворота, приходилось, недовольно гудя, огибать неожиданное препятствие, с трудом протискиваться в узкую щель.
Видимо, недовольство хозяев передалось и их охранникам, потому что через какое-то время к забору с трех сторон подошли с десяток мордоворотов. В кожаных куртках и дорогих пиджаках, а некоторые даже в камуфляже. Сначала ссора у ворот их развеселила, и они, посмеиваясь, наблюдали за развитием событий. Но потом, видимо, поступило распоряжение разобраться. Охранники, переглянувшись, направились к спорщикам. Увлеченные перепалкой, те их даже не замечали.
Двое охранников в камуфляже – наверное, самые важные из всей компании – подошли к ЗИЛу.
– Мужики, че за хай?! – поинтересовался первый. – И почему именно здесь?
– Прекращайте ваш базар и уе<…> отсюда, – веско уронил второй.
Спорящие обернулись к ним.
– Да этот, млять, идиот! Какого <…> он вызвал именно меня?!
– Да ты че ругаешься, Паша?! Для твоего коняги вытащить эту дохлятину – плевое дело. Туда-сюда пять минут, и две сотни на кармане. Плохо разве?
– Коняги?! Не коняга, а колымага! Развалюха! Этот одр был стар, еще когда ты, козел, не родился!
– Козел? Ты кого козлом назвал?
– Где ты дохлятину увидел? – угрожающе спросил водитель ЗИЛа.
– А ты вообще пошел на <…>! – отрезал ремонтник в оранжевом. – Не лезь под руку, когда люди спорят…
– Что?!!! – взревел водитель и набросился на него. Оба покатились по земле, слышались лишь хрипы и придушенные вопли.
Охранники растерялись. Они переводили взгляды с катающейся в пыли кучи малы на оцепеневшего эвакуатора и не знали, что делать.
– Мужики! Он его убьет! – возопил вдруг Пашка. – Спасите же!
Кого спасть, он не уточнил. Камуфляжные парни переглянулись, позвали остальных. Лезть в драку им не хотелось совершенно. Приказано прогнать – прогнали бы в пять минут. А тут лажа какая-то получается. Полезешь разнимать – костюм еще порвут, а он, между прочим, полторы тысячи стоит.
– Убьет! Как есть убьет! Прямо тут, у вашего санатория! Ментов звать придется! – орал Пашка, не выказывая, однако, желания самому лезть в свалку.
Охранники еще раз переглянулись и неохотно вышли за ворота. Тем временем водитель ЗИЛа ухватил ремонтника за воротник оранжевой спецовки и, ударив кулаком в живот, толкнул в сторону. Тот упал, несколько раз перекувырнулся, водитель рванул следом. Драка переместилась за борт ЗИЛа, скрывший все происходящее от любопытных глаз. Мордовороты подскочили к дерущимся и попытались их растащить. В тот же миг боковая дверца «Соболя» распахнулась, оттуда выскользнуло пять крепких фигур в серо-синей форме. Несколько коротких и мощных ударов – и потерявших сознание охранников сложили внутри микроавтобуса.
Водитель и ремонтник поднялись с земли и принялись отряхиваться.
– А ты здоров кусаться, – проворчал ремонтник.
– А не <…>ра было мне свой кулак в зубы совать. Я подумал – сам просится. Почему бы и не….
Они немного нервно рассмеялись.
Пашка с сомнением оглядел их, достал рацию и сказал:
– Двор чист. Заезжайте.
Из-за угла немедленно появилась черная «Ауди-А4» с тонированными стеклами, миновав грузовики, осторожно вкатилась в ворота. Из роскошного автомобиля медленно и с полным сознанием собственной важности, вышли трое. На сегодняшнюю операцию Чернышов сумел выбить машину прикрытия и вполне приличные костюмы.
Контроллеры вошли в вестибюль. Пустой, если не считать маленькой стойки с правой стороны коридора. За ней восседал вальяжный охранник, пожилой и, что называется, в теле. Вряд ли серьезный боец, скорее всего его посадили на вход для сохранения внешней атрибутики. Больше всего он походил на старорежимного сторожа советских времен. Когда еще не взрывали школы, а ученики не приносили на уроки боевые гранаты.
Правильно, любая комиссия очень заинтересуется, обнаружив на входе быкоподобных мальчиков. Что это, мол, вы тут прячете? А так – все чин чином: обычный сторож.
При виде внушительной процессии охранник заулыбался, но потом, близоруко прищурясь, понял, что гости ему не знакомы, потянулся к телефону. По офицерской выправке и уверенному виду он сразу определил: это не клиенты.
Савва рванулся вперед, железной рукой перехватил запястье сторожа. Тот взвыл.
– Тих-хо! – угрожающе прошипел Корняков, глядя в испуганные, заплывшие жиром глазки. – Еще раз потянешься к телефону – я тебе ногу сломаю. Понял?!
– Д-да…
– Сиди тихо и не отсвечивай. Тогда, может быть, выживешь.
– Где Устенко? – спросил подошедший Артем.
– В… внизу… в санблоке… девочек проверяет…
– А гости?
– Досье с-смотрят…
– Какое еще досье?! – палец Саввы уперся сторожу в переносицу.
– Н-ну… наших лучших красавец… выбирают они…
– Так, – Чернышов вырвал из гнезда телефонный шнур. – Сав, свяжи этого гаврика. Даня, стой здесь, смотри за ним. Если кто из гостей захочет выскочить – не мешай, омоновцы на входе возьмут! Ясно?
– Ясно, – тихо сказал Даниил, в который уже раз остро ощутив собственную несостоятельность. Такую, что Артем даже в отпуск его хотел услать. Вот и сейчас, зная, что инок все равно ничем помочь не сможет, командир поставил его туда, где он, по крайней мере, не помешает. И где нет никакой опасности. Еще и задание дал. Бесполезное, зато вроде как при деле. Чтоб не обижать.
– Готово, Сав? Пошли.
Обшарпанная, лишь слегка подкрашенная в самых гнилых местах лестница вела в темное зево подвала. Видимо, клиенты здесь не появлялись, поэтому хозяева «Зеленого луча» на ремонт решили не тратиться.
Подвал выглядел еще более неухоженным – сырые склизкие стены, облезшая штукатурка, щербатый кафель под ногами. У самого потолка натужно пыхтели трубы, обитые лохматой от времени асбестовой изоляцией. Пахло сыростью и хлоркой.
Где-то впереди раздавались голоса – женский, визгливый и противный, и мужской, совсем тихий. И все сильнее шумела вода.
Буквально шагов через сто Артем и Савва наткнулись на еще одного охранника. Мощные плечи облегала серо-стальная униформа с закатанными рукавами, руки, перевитые жилами и мышцами, наверное, могли бы свернуть шею быку. Но сейчас страж занимался другим – развернувшись на стуле, поглядывал в щелку полуоткрытой двери, откуда доносились голоса, и слышался шум воды.
Очень уж хотелось охраннику видеть, что там происходит. Он так увлекся, что не услышал шагов, пока не стало слишком поздно. Савва резко, с оттягом саданул его ребром ладони по шее, ухватил за воротник и вдобавок несколько раз приложил головой о стену. Незадачливый страж захрипел, упал на колени, а потом повалился на пол и затих.
Корняков рванул дверь и застыл на пороге.
Внутри контроллеры застали страшную картину. Комната действительно чем-то напоминала санблок в колониях и тюрьмах – длинный ряд открытых кабинок с ржавыми трубами, позеленевшие от старости форсунки душа над головой, замызганный, омерзительно грязный пол.
Посреди душевой переминались с ноги на ногу восемь обнаженных девочек. Именно девочек – совсем
