– Ничего, – ответила Бетани.
За этим простым словом скрывалось многое. Что бы ее ни беспокоило, он должен разобраться с этим раньше, чем они отправятся в постель. Ему никогда не нравилось спать с Бетани, если та пребывала в плохом настроении. То, что ее тревожило, выплескивалось сразу после того, как они разжимали объятия, и Дилан проводил без сна всю ночь, пытаясь ее успокоить.
Дилан попробовал вспомнить, в какой момент у Бетани испортилось настроение, и сразу же нашел ответ на этот вопрос. Она расстроилась в ту самую минуту, когда переступила порог его дома с небольшой дорожной сумкой через плечо и услышала, что он говорит по телефону с Лаурой.
Лаура позвонила, чтобы рассказать, что Эмма и ее подружка Кори делают вид, что их Барби работают в аквариуме. Книжная полка целиком превратилась в офисное здание при аквариуме.
Потом Лаура рассказала о своем печальном визите к Саре. Это что-то невероятное. Муж Сары притворился пациентом психиатрической клиники и подвергся лоботомии.
И вот в этот момент появилась Бетани, громко сообщая о своем приезде. Дилан даже поморщился оттого, насколько неудачно она выбрала время. Лаура наверняка подумает, что через его спальню проходит нескончаемый поток женщин.
– Я снова тебе помешала, – сказала Лаура. На этот раз Дилан не стал этого отрицать. Он предложил продолжить разговор на следующий день и поблагодарил за звонок.
– Кто это был? – поинтересовалась Бетани.
– Лаура, – ответил Дилан и рассказал ей о куклах Барби, об аквариуме и книжной полке.
Бетани смотрела на него так, словно он сошел с ума.
– Не верю своим ушам, – вздохнула она. – Ты рассуждаешь о Барби. – Потом Бетани поцеловала его, налила ему стакан вина, но в ее движениях появилась какая-то скованность. Дилан понял, что она недовольна. Неужели Бетани все еще сердится из-за этого несколько часов спустя?
Он легонько пожал ее плечо.
– Я знаю, что тебя что-то беспокоит. Признавайся, что происходит?
Бетани наклонилась, чтобы поставить чашку на кофейный столик, потом повернулась к нему, при этом ловко вывернувшись из-под его руки.
– Ты знаешь, сколько раз за этот вечер ты произнес имя Эммы?
Дилан пожал плечами:
– Несколько раз, я думаю.
– Тридцать четыре раза, – подсказала ему Бетани. – А я начала считать только в ресторане.
– Ты считала? Зачем?
– А как насчет Лауры? – Бетани не стала ждать его ответа. – Ты повторил это имя двадцать три раза.
«Двадцать три?»
– Да ладно тебе, Бет…
– Ты говоришь, что мать Эммы тебя не интересует, но ты все время упоминаешь ее имя, – продолжала Бетани. – Кстати, угадай, сколько раз ты произнес мое имя?
Дилан знал, что этой игры ему не выиграть, что бы он ни ответил.
– Я не знаю, – признался он, сдаваясь.
– Дважды, Дилан. Дважды. – В ее глазах полыхал гнев. – И ты ждешь, что я останусь на ночь?
– Я думал, ты тоже этого хочешь. Бетани резко встала.
– Забудь об этом! Я не останусь. Она стремительно прошла в кухню, где оставила свои вещи.
– Если тебе не нравилось, что я так много говорю об Эмме, почему ты ничего не сказала? – Теперь Дилан уже сам рассердился. Он прошел за ней на кухню. – Или слишком была занята подсчетами? Не хватило времени поменять тему?
Вешая сумку на плечо, Бетани направилась к двери.
– Милая старушка Бетани, – фыркнула она. – Всегда под рукой, когда тебе потребуется. Можно вывалить на нее все свои проблемы, она выслушает и посочувствует. Она еще и спит с тобой! Ну что за девчонка! Просто своя в доску. Так вот мне надоело быть своей в доску, Дилан. – Бетани громко хлопнула сетчатой дверью.
Дилан ошеломленно смотрел ей вслед. Какой бес в нее вселился? Только что они мирно попивали кофеек и обнимались на диване, и вдруг такой взрыв. Судя по всему, это в ней зрело весь вечер. А он, не задумываясь болтал об Эмме.
Дилан позвонил Бетани через полчаса, зная наверняка, что та уже дома. Но она отказалась с ним разговаривать.
– Не звони мне, ладно? – попросила Бетани. – Не звони до тех пор, пока не поймешь, чего ты хочешь. – Она замолчала, и Дилан знал, что Бетани плачет. – Я люблю тебя, Дилан. Я знаю, что ты не чувствуешь ко мне ничего подобного. И я не могу ждать вечно, когда на тебя снизойдет это чувство. Я думаю, что буду спать с кем-то другим. Насколько я понимаю, ты никогда не справишься с собой.
Дилан повесил трубку и улегся на диване. Комнату освещал только аквариум. Дилан наблюдал, как рыбки плавно движутся из одной стороны в другую. Он вспомнил, как говорил Эмме, что смотрит на аквариум, если расстроен или огорчен. В этот вечер он был и расстроен, и огорчен.
