– Что, маленькая?
– Не уходи.
Он довольно улыбнулся.
– С удовольствием. Только есть-то ты хочешь.
Соврать не дал предатель-желудок. И чего он у меня такой громкий, подлец? Бес и без того хорошо слышит. Улыбнулся, поднял на руки и перенес на кухню. Я скромно примостилась за столом и наблюдала, как любимый мужчина ставит передо мной тарелку рассольника. Все-таки это дико странно. Спрятала руки за спину и несчастными глазами уставилась на него. Бес нахмурился.
– Не хочешь?
– Хочу, – тихо промямлила я.
– Тогда ешь.
Вернулся к приказам. Ладно, сама виновата. Радоваться, Леночка, надо, а ты теряешься и глазами хлопаешь. Принялась есть, не поднимая взгляд от тарелки. Вкусно. Съела. Решилась задать давно интересующий вопрос:
– Как ты это делаешь?
Он улыбнулся.
– По запаху. Ты это заказывала, решил, что тебе нравится. Никогда не готовил, интересный процесс.
Смущение и растерянность резко отступили.
– Рик, ты – прелесть. – С этими словами я прыгнула на него, оказалась в объятиях теплых рук.
– Я помню.
– Уже говорила?
– Дважды.
– Не помню.
– И не надо. Достаточно моей памяти.
Чуть развернулась и обвела языком контур уха, подражая его собственному движению. Он застонал, прижал меня сильнее. Я с удивлением поняла, что завела с полоборота, просто повторив его же жест. Решила продолжить эксперимент. Провела губами по виску, за ухом, лизнула шею.
– Маленькая, – хрипло прошептал Бес.
Значит, тебе так нравится, хороший мой? Как интересно. А если сочинить что наподобие? Помнится, как-то уже прикусила ключицу, в прошлый раз понравилось. Повторим?
Рик напрягся, выгнулся, зарычал. Даже так? Недолго думая лизнула место укуса. Застонал. Нетерпеливо стянула белую майку и повторила сначала, только уже с другой ключицей. Зубы, язык. В ответ рык и стон. Эдак я тебя согласна кусать всего. Чем и занялась. Бес извивался на стуле, грозясь сломать хрупкое деревянное безобразие. Расстегнула джинсы, на мгновение задумалась, приняла решение и осторожно прижала зубами сквозь белье самую нежную часть тела своего хищника. Мир перевернулся.
«Довела», – довольно констатировал мозг. Мягко прогнулась под спиной кровать. Рик нетерпеливо сдернул одежду с обоих, перевернул меня на живот и прижался всем телом. Я тихо всхлипнула. Горячее прерывистое дыхание шевелило волосы на виске. Услышала странный, еле слышный звук над головой. С удивлением осознала, что причина – я сама, точнее – мои ногти, царапающие постельное белье. Бес, не прерывая движений, поймал неподвластные хозяйке пальцы, переплел со своими, склонился к самому уху:
– Маленькая, хочу слышать, что ты – моя.
– Я – твоя, Рик, – послушно выдохнула я. – И останусь твоей, пока ты этого хочешь.
Он протяжно застонал, ускоряя движения. Выгнула спину, перед глазами заплясали желтые точки, закрыла их.
– Моя, – уже громче повторил он.
– Только твоя, – с трудом хрипло шепнула я. Желтые точки плавно переросли в фейерверк. Я зажмурилась, с силой сжав пальцы своего хищника. – Ри-ик! – протяжный стон вырвался сам собой, минуя сознание.
– Скажи еще раз, громко.
– Твоя, только твоя и твоей останусь.
На тело накатила волна разрушительных по силе эмоций. Я всхлипнула в последний раз, прежде чем расслабиться.
Сквозь туман в голове пробилось злобное рычание. Бес исчез. Я осталась одна на кровати. Заставила тело слушаться, перевернулась, надела белье, белую трикотажную майку хищника и бегом потрусила к выходу. Именно оттуда доносилось тихое рычание. Во дворе глазам предстала чудная картина. Газон был завален розами. Алыми. Почему-то возникла ассоциация с кровью. Я взглянула на Беса. Он стоял, стиснув зубы, борясь с собой, с ненавистью глядя на цветы.
– Откуда это? – решилась тихо спросить я.
– От Томаса.
– Анжелочке за проигрыш?
Черные бездонные глаза сердито взглянули на меня. И я поняла.
– Черт.
Глава 7
Не зря показались кровавыми. Меня передернуло. Прижалась к мужу. В голову пришла по моим меркам неплохая мысль.
– Хороший мой, подожди, сейчас не будет.
В общем, он и сам наверняка справился бы, и даже быстрее и лучше, но для него же будет важнее, если это сделаю я. Бегом спустилась в подвал. Пробежала глазами вдоль полок.
Ну где же ты, мой убойный, легко воспламеняемый аналог Bacardi 151? Ага! Нашла.
Схватила две бутылки. Бегом кинулась в ванную, достала баллончик с лаком для волос, затем метнулась на кухню, сообразила, что плита-то электрическая. Расстроилась. Вспомнила про зажигалку в машине (хорошая такая зажигалка, специально трупы подпаливать). Эх, жаль керосину не успели приобрести, придется ром портить. Выскочила на улицу.
– Подержи, – сдала поклажу Бесу.
Уже успокоившиеся серо-желтые глаза с улыбкой наблюдали за мной. Ему явно нравился ход моих мыслей и максимально возможная скорость передвижения. Залезла в машину, достала из бардачка вожделенный предмет. Отпинала босой ступней из общей кучи немного цветов. Дошла до Рика, с довольным видом подпирающего стену, забрала ром с лаком, вернулась. Откупорила спиртное, скрепя сердце полила сверху растения, подняла с земли баллончик, встряхнула, щелкнула зажигалкой и устроила незабываемое фаер-шоу, закончившееся пионерским костром из роз. Несколько раз пришлось бегать в подвал за добавкой, цветы-то живые, горят плохо, еще и дымят. Лак извела весь. Благо Анжелочка закупила три баллончика. Как раз хватило.
Наконец уставшая, всклокоченная, со слегка опаленными ресницами и бровями, я отступила к дому, любуясь результатом трудов своих.
Теплые ладони ухватили за талию и притянули к себе.
– Ты восхитительно выглядишь, – протянул Рик в самое ухо.
– В смысле? – не поняла я, обернувшись.
– Босиком, в одной майке… особенно с лаком и зажигалкой. – Он прикусил мочку, шепнул уже еле слышно. – Такая маленькая и такая дикая…
Я улыбнулась, прижалась спиной к его груди, подумала, плавно повела бедрами. Рик резко выдохнул.
– Маленькая, надеюсь, ты понимаешь, как порой сложно сдержаться и обращаться с тобой достаточно нежно и медленно, – хрипло прошептал он.
Так, да? Мне отчего-то стало любопытно, а каково это – недостаточно нежно и медленно? Колебалась не больше удара собственного сердца. Хитро сощурилась и прошептала совсем тихо:
– Хороший мой, надеюсь, ты понимаешь, что я порой вовсе не хочу, чтоб со мной обращались достаточно нежно и медленно.
