На пол из-под Мейзера вытекала лужица мочи.
Вертолет летел через пустыню. День близился к вечеру. Одно из солнц уже скрылось за облаками на западе. Дюны сменила прерия, ей на смену пришел лес. Вскоре они достигли окрестностей города. Наоми узнала его. Это была Виктория, в Британской Колумбии.
Они пронеслись над улицами, заполненными машинами и автобусами. Она узнала свой любимый парк, тот самый, с утками.
Вертолет приземлился на мягкой зеленой лужайке среди елей. Ева спрыгнула на землю. Воздух пах влажной листвой. Наоми повела их двоих в сторону пруда. Алекс ехал на шасси.
Наоми проверяла, куда ступать, выдвинув вперед свои усики-антенны, и в миллионный раз объясняла Еве с Алексом, что с ними произошло — что это была за семейная болезнь, где они были и почему не могли выбраться.
— Ты хочешь сказать, мы все еще торчим в этом микрочипе? — спросил Алекс.
— Нет-нет-нет! — быстро ответила Наоми. — После нашей смерти доктор Мейзер поместил наши копии в музыкальную шкатулку.
— А что, существуют и другие наши копии? — с ужасом спросил он.
— Уже нет. Было несколько в хрониках Акаши, но Мейзер их уничтожил. Он очень основательно подходит к делу. Сейчас мы — просто наборы информации. Потому мы и можем тут свободно передвигаться.
— А этот Мейзер, — спросила Ева. — Он что — ангел?
Наоми опустила голову между передними лапками и пронзительно взвыла. Ева быстро закрыла уши.
— Да я же о том вам и толкую! Ты что, не слушаешь? Все, чем мы здесь занимались, — это
— Наоми, — успокаивающе произнесла Ева, — будь терпеливее с нами. Мы старше тебя, а сейчас смущены и ничего не понимаем. Объясни еще раз все сначала.
— Ну, он лысый маленький старикашка, в очках. Его зовут доктор Мейзер.
Ева подперла рукой подбородок.
— Он считает себя психотерапевтом?
— Да вы его видели! — вскричала Наоми. — Помнишь стеклянный туннель? Мы пришли к окошку в конце туннеля и…
— И увидели там офис с письменным столом, — закончил за нее Алекс. — Но он выглядел великаном.
— Это потому, что мы были внутри трубки для вывода графических данных, — объяснила Наоми.
С дерева мягко спланировал на землю кленовый лист.
А музыкальная шкатулка играла все медленнее.
Бостон, 1931 год, зима. Лейтенант Винг шагал по заснеженным улицам. В десять утра у него была назначена встреча со Спайкер в греческом ресторане.
Винг вошел в ресторан ровно в десять. Он снял флотскую шинель и сдал ее в гардероб. Перед тем как появиться здесь, ему пришлось привести одежду в соответствие с сезоном. Он огляделся и, перейдя зал, сел за столик напротив Спайкер.
Спайкер была в серой фетровой шляпе и полосатом костюме. Она была довольно высокой для восточной женщины и удивительно стройной. Отливающие металлическим блеском седые волосы коротко подстрижены. Окружающие, за исключением Винга, должно быть, принимали ее за мужчину.
— Вы хотите нанять меня? — спросила она.
— Да, в общем, — ответил Винг, — Уивер хочет, чтобы кто-то приструнил Мейзера.
Спайкер отпила глоточек чая.
— Продолжай.
— У него сейчас несколько пациентов, которых надо забрать. Но с этим Уивер справится сама. Мейзер, он… э-э, потерял квалификацию.
Спайкер иронично улыбнулась.
— Должно быть,
— Да. Все время.
— И много у него пациентов?
— Трое.
— И где он их держит?
— В музыкальной шкатулке в своем столе. Но Уивер попробует их вызволить еще до вашего прибытия.
Спайкер допила чай.
— Хорошо, предоставь его мне, — сказала она. — Я с ним справлюсь. Однако не могу дать никаких гарантий насчет пленников.
Винг поднялся. Он словно оцепенел. Позднее он ощущал беспомощность и злость.
— Мой отец — опасный человек, — предупредил он, то ли предупреждая, то ли угрожая.
— Ну, не опаснее меня, — ответила Спайкер.
Часть четвертая
Исцеление
Глава 14
Мне приходилось двигаться в темноте. По прямой линии в обступавшей меня со всех сторон черноте. Босые ступни ступали по бетону. Мне было непонятно, где я нахожусь.
Какой-то кружок света появился во тьме. Он был привинчен к потолку туннеля. По стенам туннеля шли трубы и кабели. Там были также электрические счетчики в пыльных стеклянных коробках и ручки переключателей, покрытые красной резиной. Горячий и сухой воздух пах машинным маслом. Мое платье измялось и испачкалось. Меня зовут Ева. Кем я еще могу быть?
Я прошла под лампочкой. Моя тень шагала впереди меня. Туннель, казалось, был бесконечным.
Я находилась под городом. Я могла ощущать биение городской жизни над головой. Мне надо было найти путь назад, чтобы выйти на городские улицы. Человек не может выжить в туннеле. Если я должна умереть, то пусть уж под голубым небом, чистым голубым небом. И остаться там. Там, где только чистые голубые небеса.
