— Нас вербанули в Минске, — Федунич готов был расплакаться от жалости к себе. — А вы правда меня не убьете?
— Не волнуйся. Если честно все расскажешь, то нет. К тому же это запрещено инструкциями и уставом.
Экс-террорист несколько секунд обдумывал услышанное и кивнул.
Действительно, убивать свидетеля или подозреваемого не разрешено. Этот парень явно принадлежит к какому-то государственному департаменту. Мысль об одиночке мстителе не пришла Федуничу в голову. Слишком уж это было бы невероятно.
— Это все Потупчик… Он все подстроил.
— Подробнее, — Влад совершенно не разбирался в раскладе политических сил Беларуси, но сделал вид, что фамилия Потупчик ему известна.
— Три месяца назад нас пригласили на одну конференцию в Гомель. Меня и еще нескольких парней…
— Ты член «Белорусского Народного Фронта»? — догадался биолог.
— Ага, — Федунич обреченно вздохнул. — Там Потупчик предложил подзаработать. Мы согласились. Он познакомил нас с Миколайчуком и Либманом. Вот и все… Две недели мы тренировались на Украине в лагере, а потом приехали сюда.
«Примитив, — подумал Рокотов. — Боже, какой примитив! Просто-напросто вербанули идиотов- националистов с криминальным уклоном. Без затей. Предложили свалить Президента и заработать немного наличных. А те, естественно, согласились…»
— Когда вы узнали о цели операции?
— Уже здесь,
— Конкретнее. Что именно вам объявили?
— Ну, что мы выполняем историческую миссию по свержению Луки и его преступного режима. Половину денег нам выдали тут же, вторую половину пообещали сразу после выполнения задания…
— Сколько всего денег?
— По пятьдесят тысяч долларов.
— Где твои бабки?
— Они были в подсумке…
Влад опорожнил подсумок террориста, выбросив из него четыре магазина к «M-16», и достал перехваченную аптечной резинкой пачку долларов. Развернул купюру, посмотрел на свет и ехидно усмехнулся.
— А ты знаешь, что вам впарили липу? С такой бумагой тебя бы взяли в первом же обменном пункте.
Федунич побелел и даже на секунду забыл о боли в сломанном зубе.
— Как липу? Я же проверял!
— Не знаю, что ты там проверял, — Рокотов небрежно разорвал стодолларовую купюру и отшвырнул пачку, — но только это фальшивка. Неплохого качества, но банковскую машину не пройдет.
Экс-террорист зарычал:
— Ну, суки!..
На самом деле американская валюта была настоящей. Спектакль с разорванной купюрой был нужен Владиславу для того, чтобы вызвать в Федуниче злобу к обманувшим его подельникам. Раз он пошел на дело ради денег, то финансовый вопрос для него наиболее важен. Подсунувшие фальшивку не заслуживали того, чтобы их прикрывать.
— Прекрати истерику! Сам виноват. Должен был раньше сообразить, что вас надувают. Мы ведь тоже тут не случайно…
До Федунича смысл слов Рокотова дошел быстро.
— Ах, так! Значит, эти ублюдки нас сдали?!
— А ты думал! Был анонимный звоночек. Думаю, тебе не надо объяснять, кто его сделал. Либо Потупчик, либо его друзья. Однако в том, что деньги оказались фальшивыми, для тебя есть плюс. — Владислава понесло. — Видишь ли, это сыграет роль на суде. При грамотном адвокате можно будет снять отягчающее обстоятельство корыстных побуждений.
— Это как?
— Элементарно. Раз деньги ненастоящие, то тебе нельзя впаять фактор материальной заинтересованности. Вот ты лично, насколько я понимаю, в процессе операции никого не убивал?
— Не-е, — Федунич затряс головой, — тут и не было никого…
— Именно! А раз так, то с учетом активной помощи следствию ты можешь получить даже условный срок. При условии, что не станешь мне врать.
— Я расскажу все, — экс-террорист нахмурился.
— Замечательно. Я жду, — биолог прикурил две сигареты и одну сунул в рот Федуничу. Тот несколько раз глубоко затянулся. — Кроме вашей группы, что должны делать другие?
— Здесь или в Минске?
— Естественно, в Минске, — как можно более небрежно сказал Влад.
— Я точно не знаю… Только слышал, что там есть какой-то врач.
— Какой? И что он должен сделать?
— Нам не говорили, вы ж понимаете…
— Так, вспомни-ка все о том моменте, когда ты услышал об этом враче. Кто вел разговор, в какой форме?
— Шлындиков что-то спросил у Габониса, — Федунич наморщил лоб, — типа, как там наш лепила… что-то про зубы… типа, хотел к нему обратиться. Зигги так на него цыкнул… Вот еще, Васька номер больницы упомянул. Шестая…
— А почему Зигги цыкнул?
— Этот лепила как-то задействован, насколько я понял.
— Васька твой как то его называл, врача этого?
— Только имя. Антон.
— Ага. Это уже легче. Что еще?
— Больше я ничего не знаю.
— Получается, что вас тут полсотни рыл с автоматами, а в Минске за все отдувается один дохлый врач?
— Не, не так… Там еще кто-то есть.
— Давай не тяни, развивай мысль, — Рокотов многозначительно посмотрел на напильник. Федуничу это не понравилось.
— Врач — это какое-то звено. То ли связной, то ли сам что-то сделать должен… Я так думаю.
— Выходит, что захват базы — только половина операции?
— Ну…
— А вторая половина?
— Габонис говорил, что Луке так и так не жить. Если он не пойдет на наши условия, его все равно замочат.
— Каким образом?
— Это надо у Зигги спрашивать… Наша задача была — только ракеты.
— Кстати, ты не в курсе, откуда у твоего руководства план базы и коды запуска?
Федунич грустно покачал головой.
— Я так и думал. А теперь скажи мне, где находится электростанция?
— На третьем уровне…
— Где именно?
— Там такой шестиугольный зал. Здоровенный.
«Хороший ориентир… Как же я его искать то буду?..»
— Далеко от вашей столовой?
— Порядочно.
