кустарник, сквозь который еле еле пробивался дневной свет.
Кузьмич потрогал рукой переплетенные ветви и вопросительно посмотрел на Никиту.
– Ну? И как мы будем вылезать?
– Прорубим отверстие.
– И что там за ним?
– Обрыв метров пять...
– Годится, – Пышкин повернулся к Рокотову. – Что думаешь?
Владислав сбросил со спины рюкзак и положил поверх него «Грозу».
– Объявляется привал. Часика четыре до темноты отдыхаем. Никита, помоги ребятам организовать два поста наблюдения внешнего пространства... Первая смена – Рудометов и Дима Славин, вторая – Туманишвили и Лукашевич. Задача: отследить любое движение в радиусе километра. Остальным отдыхать...
– Где туалет организуем? – спросил Соколов.
Рокотов указал на боковой проход.
– Там. Только отойди подальше. И не забудь песочком присыпать... Кстати, что насчет тыла?
– Щас, – Филонов достал саперную лопатку. – Миша, подсоби...
Экс браконьер на пару с Чубаровым отошли вглубь пройденного группой коридорчика на несколько метров и ударами лопаток обрушили нависавший сбоку песчаный нарост.
Пара тонн серого известняка запечатали проход.
– А обратно как? – забеспокоился Влад.
– Ерунда, разгребем за пять минут, – махнул рукой Никита. – Чай не египетская гробница.
– Хорошо, – Рокотов уселся на плоский обломок бута и расстегнул ремни рюкзака. – Немного перекусим и придавим харю*...
* Придавить (давить) харю – спать (жарг.)
Спустя два часа Владислав открыл глаза, потянулся и приподнялся на локте.
Кроме него и бодрствующей второй смены караульных все спали.
Рокотов бесшумно встал, посетил боковой проход, где оставил на стене личную влажную метку, вернулся на террасу, попил воды из фляги и примостился с сигаретой рядом с Егором.
– Как обстановка?
– Нормально, – Туманишвили чуть дернул плечами, не отрываясь от мощного шестнадцатикратного бинокля с просветленной оптикой. – Никого. Одни пернатые. Да и их немного... Слева квадрат перепахан, явно полигон. Вот живность отсюда и свалила.
– Большой квадрат?
– Где то двести на двести. Зеленка до самой земли выжжена.
– Зажали кого то, – предположил Владислав. – Как Никита и говорил. Приперли к горе и расстреляли с воздуха.
– Речку отсюда видать?
– Нет. Хотя она должна быть совсем рядом, если судить по карте, – Егор размял затекшую шею и на несколько секунд отложил бинокль. – Дай сигарету...
– Спасибо... Быстрей бы дойти, – грузин вздохнул и чиркнул зажигалкой.
– Поспешишь – людей насмешишь, – тихо сказал Рокотов. – Я тебя прекрасно понимаю. Сам бы места себе не находил, если бы в моей семье подобное случилось. Но успех нашей маленькой операции зависит от скрытности передвижения. Так что придется терпеть.
– Да понимаю я... Зло берет, что столько времени зря потрачено. На ментов, на написание объяснений, на ожидания хоть какого нибудь результата.
– Что поделать... Это новая российская реальность. Если так и дальше пойдет, то за возбуждение уголовного дела от терпилы будут деньги требовать.
– А ты думаешь этого не было? – печально улыбнулся Егор. – Два раза намекали. Один раз в областном УВД, второй уже в Москве... Типа, денег на спецоперацию нет, надо людей простимулировать.
– Спецназовцев стимулировать не надо, – Влад пожал плечами. – Им самим работать не дают. Вон, киндера израильского давеча освобождали. Знали, где содержится, но по приказу начальства на захват не шли... Тянули время, чтоб к визиту нашего министра внутренних дел приурочить. Тот в Тель Авив собирался. Буквально накануне поездки и освободили. Президент свой самолет дал, министр по телику выступил, самолюбие потешил. Мол, смотрите, какое у меня министерство крутое! Сволочь золотопогонная... Лучше бы генералов своих по камерам распихал. За мздоимство, за участие в коммерческих разборках, за дачки по лимону баксов...
– А ты как к новому президенту относишься?
– Сложно отношусь, хоть и голосовал за него. Теперь сомневаюсь. Не знаю пока, верить ему или нет... Вроде мужик он ничего, но окружение... Меня настораживает то, как он себя поставил.
– В смысле? – Туманишвили лег на бок и подпер ладонью щеку.
– Отгородился от всего. Раньше власть более доступной была. Вон, примерчик свежий. Приятель у меня
