Ее подхватил и начал вертеть Финн. Жози неотрывно следила за ними. В конце концов Сэм и Финн поменяли юных партнерш и усадили шалунишек себе на плечи. Все вместе неудержимо хохотали.
Нет, Сэм на тирана не похож, подумала про себя Жози, пытаясь не расплакаться.
Он похож на любящего отца.
— Мне нравится твоя жена, — сообщила Иззи Сэму.
Они вдвоем сидели в гамаке на веранде. Уже совсем стемнело.
Финн обсуждал с представителем компании будущий каталог. Близнецы заснули. Жози тоже рано легла спать. Сэм надеялся, что она выйдет посидеть вместе с ними на веранде и так ближе познакомится с Иззи. Но почти сразу после обеда она заявила, что очень устала, и ушла в библиотеку.
Он посмотрел на свои руки.
— Мне она тоже нравится.
— Ну разумеется, — с легким смешком сказала Иззи. — Ты ведь на ней как-никак женился.
У него не получилось ответной улыбки.
Иззи немного раскачалась.
— Поэтому-то мне и надо было приехать, — сказала она.
Нахмурившись, Сэм повернулся к ней:
— Что значит «надо было приехать»?
— Это значит, мне надо было убедиться, что ты счастлив.
Она довольно взлетела вверх.
— Теперь я знаю, что ты счастлив.
Он взглянул на нее.
— Откуда такая уверенность?
— Стоит только посмотреть на тебя, чтобы это понять.
Он выглядит счастливым? Сэм искренне удивился.
— Ты нервничаешь, — сказала ему Иззи. — Для тебя все ново и непривычно. Кроме того, ты немного перестарался. Поэтому тебе нужно время, чтобы освоиться со своим нынешним положением.
— Ну да, — с кислой миной отозвался Сэм.
— Ты не подумай, я тебя не виню. Финн тоже не был, как бы это получше выразиться, особенно сдержанным, когда дело дошло до постели.
По ее голосу он почувствовал, что она смутилась.
Еще пару месяцев назад он бы на стенку полез от такого признания, но сейчас его это нисколько не трогало. Он лишь пожал плечами.
Иззи протянула руку и ласково положила ее Сэму на колено.
— Значит, все получилось совсем неплохо, правда же? Я вышла за Финна, ты женился на своей Жози.
Сомневаться не приходится, Иззи абсолютно убеждена в том, что говорит. Но не следует забывать, что она всегда все видит только в черно-белом цвете. Она бы ни за что на свете не потерпела тех грязно- серых полутонов, в которых Сэм увязал все глубже.
Внезапно он почувствовал, что больше не может сидеть здесь и обсуждать с Иззи свою женитьбу. Единственный человек, с которым позволительно об этом говорить, — Жози. Хотя, с другой стороны, с ней- то у него такой разговор вряд ли бы получился. Но он мог бы уже лежать в постели рядом с ней.
Как знать, сколько таких ночей ему осталось?
Он встал, потянулся, перекатываясь с носков на пятки, и демонстративно зевнул.
— Что-то я подустал. Пожалуй, пора на боковую.
Иззи подняла на него глаза и улыбнулась. Ее улыбка стала еще шире, когда она увидела, как Финн вышел на веранду ее искать. Она рывком вылезла из гамака, протянула к нему руки и глубоко-глубоко заглянула мужу в глаза.
— Кажется, мне тоже пора.
Жози уже выключила свет и лежала в кровати. Но не спала, а думала о том, как мила Иззи и как трудно ей сторониться бывшей невесты Сэма. Просто невозможно. С другой стороны, сидеть вместе с ними на веранде, болтая о том о сем, она тоже не в состоянии.
По крайней мере сегодня вечером она на это не способна.
Пусть Сэм любезничает с ней за двоих, если ему так хочется!
Однако не прошло и четверти часа после того, как она выключила свет, а Сэм уже пришел к ней в библиотеку.
Она слышала, как он тихо расхаживал по комнате. Ей даже подумалось на мгновение, что он собирает свои вещи, чтобы немедленно уйти. Конечно, не для того, чтобы убежать к Иззи, ибо она хорошо знала, что та была влюблена в своего мужа.
Нет, просто он не обязан спать рядом с ней.
Сэм никуда не ушел. Он направился в ванную. Она слышала, как зашумела вода, как он чистил зубы. А потом он снова вошел в комнату и быстро залез к ней под одеяло.
Она лежала не шелохнувшись. Даже дышать боялась. Ждала, когда он отвернется, ляжет на бок и заснет.
Но Сэм тоже лежал неподвижно. По крайней мере, поначалу. Потом он перевернулся на бок, но к ней лицом. Обнял ее, провел рукой по мягкой округлости ее живота этаким чуть ли не хозяйским жестом и медленно притянул к себе. Жози ощутила приятное тепло его тела. На секунду она вся напряглась и сделала движение, чтобы высвободиться из его объятий, но тут же уступила.
Она этого хотела. Она хотела его.
По ее носу скользнула слезинка и упала на подушку. Она закрыла глаза и стала молиться в надежде, что сумеет сдержать себя и не расплакаться.
Пробудилась Жози от тянущей неотпускающей боли в нижней области поясницы. Боль не была острой. Просто она не проходила ни на минуту. Она так свыклась со своей болью, что уже не помнила, когда нормально себя чувствовала. Все еще лежа в объятиях Сэма, она слегка шевельнулась.
Он продолжал спать, но тоже чуть-чуть повернулся, чтобы ей было удобно. Луна ярко светила в окно, и она могла без помех наблюдать за спящим Сэмом.
Боль по-прежнему не отпускала, скорее, усиливалась, а она продолжала молча лежать и смотреть на него. Ребенок зашевелился, стал толкаться.
Иногда она самой себе казалась посторонним созерцателем, по несчастной случайности втянутым в непрестанную борьбу — ребенок воевал с ее внутренними органами, требуя простора. Она попыталась снова изменить положение тела, чтобы помочь ему и себе.
Не помогло.
Она снова повернулась.
Глаза Сэма распахнулись.
— Что случилось? — сонно спросил он.
Жози очень любила слушать звук его чуть охрипшего ото сна голоса. Ей нравилось смотреть на него, когда он просыпался. В этот момент он был таким беззащитным перед ней, таким открытым. Но проходило это мгновение, наступало полное пробуждение — и между ними снова вырастала стена.
Она чуть прикусила нижнюю губу.
— Мне кажется, я рожаю.
В прошлый раз ему удалось справиться с ситуацией вполне достойно. Он быстренько доставил ее в больницу, вел себя решительно и уверенно.
Но на этот раз он лежал на спине, в кровати, бок о бок с ней, и ее слова «кажется, я рожаю» повергли его в шок. Он стал медленно приподниматься, но тут же снова откинулся на спину. Сделал глубокий вдох, один, другой, чувствуя на себе удивленный взгляд широко раскрытых глаз Жози.
Он ощущал себя полным идиотом.
— Извини, — пробормотал он невнятно, — просто… просто… — Он пристально посмотрел на нее. —
