тем же, насколько на это было способно животное. А теперь такое!
Рыжий вцепился в лицо раба всеми четырьмя лапами, помогая себе хвостом. Раб издал какой-то странный булькающий звук, в котором соединились боль, страх и ярость (своя или господина). Он схватил котозьяна и попытался сбросить его с себя. Рыжий вонзил острые как иголки зубы ему в руку. Раб снова закричал.
После одной хорошей мысли Ланиуса посетила следующая, не менее хорошая. Бежать! Увернуться от раба не составило проблемы. Даже при помощи духа Низвергнутого раб не мог совершить убийство, пока обезумевший от ярости котозьян цеплялся за его голову.
Остальные котозьяны уже успели выскочить из комнаты. Об этом, как успел подумать Ланиус, придется побеспокоиться позже. Пока же он выбежал в коридор с криком:
— Стража! Стража! Убивают!
Ему казалось, что он выкрикивал эти слова целую вечность.
В дверях показался раб. Ему наконец удалось избавиться от Рыжего, но его лицо выглядело так, словно он пробежал тысячу миль по колючим кустам.
Стражники загрохотали сапогами по коридору.
— Схватить его! — приказал Ланиус — Взять живым, если удастся, и допросить.
Стражники молча бросились на раба, который сражался так яростно, что Ланиусу пришлось отдать приказ убить его. Глядя на расползавшуюся по мозаичному полу лужу крови, он только сказал:
— Надеюсь, больше ничего не затевается.
И тут раздался пронзительный женский крик.
— Ваше величество, — сказал слуга, — вы не забыли, что обедаете с ее величеством?
— Не забыл, — ответил Грас, не поднимая головы от пачки просматриваемых пергаментов.
— Вы можете опоздать, — подсказал слуга.
— Наверное…
Отношения с Эстрилдой оставались настолько натянутыми, что даже просмотр прошений об освобождении от уплаты налогов король предпочитал обеду с ней. Тем не менее, если бы он не пошел на обед, то отношения ухудшились бы еще больше — если такое было возможно.
Покачав головой, он встал и направился в покои, которые по-прежнему делил с женой, только в спальню его не допускали.
— О, ваше величество, — воскликнул попавшийся навстречу слуга, — разве вы не обедаете с королевой? Вас искал какой-то странный мужчина, и я направил его туда.
— Странный? — Грас нахмурился. — Что ты имеешь в виду?
— Голос словно у солдата, а на солдата совсем не похож, — пояснил слуга. — Он похож… не знаю на кого. На солдата, попавшего в беду. А говорил как господин.
— Солдата, попавшего в беду? Что солдат, попавший в беду, может делать в..? — Грас замолчал. — Мы же одели привезенных из Кумануса рабов в солдатскую форму, верно? Когда ты видел этого человека?
— Только что, ваше величество. Но раб не умеет разговаривать.
— Мне тоже так кажется. Если, конечно…
Он услышал крик Эстрилды.
Грас выхватил меч из ножен и побежал. Слуга поспешил следом за ним, хотя единственным смертельным оружием, которым он обладал, была тяжелая бронзовая пряжка на ремне.
Хлопнула дверь. Через мгновение в нее со стуком ударилось тело — один раз, два, три. Этот шум направлял Граса лучше криков, как и треск ломающейся двери.
Он ворвался в небольшую столовую, где должен был обедать с Эстрилдой. Мужчина, пытавшийся выбить дверь в соседнюю комнату, резко повернулся. В его руке блеснул длинный кухонный нож.
— Вот ты где! — закричал он и бросился на короля. Это был раб. Грас узнал его, узнал и старую солдатскую форму. Но лицо не было безжизненным: глаза сверкали ненавистью. Возможно, это сам Низвергнутый смотрел на него.
Раб попытался ударить его. Грас отбил удар. Длинный кухонный нож был отличным орудием убийства, если жертва не сопротивлялась. Против меча он был бесполезен. Раб еще раз попытался пырнуть Граса. На этот раз Грасу удалось выбить нож. Убийца бросился на короля с голыми руками.
Удар мечом едва не отделил голову нападавшего от тела. Буквально через мгновение Грас отругал себя за поспешность — он лишился возможности допросить наемного убийцу. Теперь допрашивать было некого. Кровь фонтаном била из горла раба, он пошатнулся, глядя на Граса, потом осел на пол.
Откуда-то появилась Эстрилда. Ее лицо было белым как молоко. Она посмотрела на дергающееся в конвульсиях, истекающее кровью тело, и ее едва не вырвало. Ей редко приходилось вспоминать о том, чем Грас зарабатывал на жизнь до того, как стал королем.
— С тобой все в порядке? — спросил он. Жена кивнула.
— Он не успел мне ничего сделать, — сказала она дрожащим голосом.
Грас наклонился, вытер меч об рубашку раба и убрал его в ножны. Потом он подошел к Эстрилде и обнял ее. Жена ответила на объятия и почти сразу попыталась отстраниться, вспомнив, что еще злится на него, потом решила, что для этого не самый подходящий момент, и прижалась к нему еще крепче.
Вслед за первым слугой, побежавшим за Грасом, показались другие. Потом прибежали стражники. Грас указал им на тело раба.
— Вынесите эту падаль и уберите грязь, — сказал он. — И, ради всех богов, убедитесь в том, что все в порядке с королем Ланиусом и другими членами моей семьи.
Люди стали разбегаться еще быстрее, чем явились сюда, наталкиваясь на других, спешивших посмотреть, что произошло.
— Вы, двое, останьтесь, — приказала Эстрилда стражникам. — Может быть, другие дьяволы тоже вырвались на свободу.
Она была права, Грас прекрасно это понимал. Понимали это и поклонившиеся стражники.
— Слушаемся, ваше величество, — ответили они одновременно.
Когда Грас попытался снова обнять жену, она убрала его руку. Она не спускала глаз с тела раба, которого слуги выволакивали в коридор за ноги.
— Тебе следовало позволить ему меня убить, — пробормотала она.
— Что? — Грасу показалось, что он ослышался. — О чем ты говоришь?
Прежде чем Эстрилда успела ответить, в комнату, гремя оружием и звеня кольчугами, вбежали стражники.
— Отправляйтесь в комнату, где живут рабы, — приказал король. — Знаете, где она находится? — Стражники кивнули. — Отлично. Проверьте, сколько там рабов, и ни в коем случае никого не выпускайте. — Они поспешили прочь. Грас повернулся к Эстрилде: — Что за чушь ты несешь?
— Совсем не чушь. Тебе следовало позволить ему меня убить, — сказала Эстрилда. — Ты мог бы вернуть свою колдунью и жить счастливо.
Грас уставился на нее.
— Тебе никогда не говорили, что ты — идиотка? — Женщина тупо покачала головой. — Жаль, что упустили чудесную возможность, потому что ты — полная идиотка. Клянусь богами, Эстрилда, я люблю тебя и всегда любил.
— Даже когда спал с Алсой?
— Да, будь она проклята, — ответил Грас, более или менее откровенно. — Я никогда не переставал любить тебя. Просто… она была рядом, мы занимались одним делом и… — Он пожал плечами. — Так иногда случается.
Может быть, к счастью для него, именно в этот момент стражник объявил:
— Король Ланиус в безопасности, ваше величество. Раб пытался его убить, но ему удалось убежать, бросив в лицо этому сыну шлюхи котозьяна.
— Правда? — Грас удивленно заморгал. — Молодец. Быстро сообразил. — Еще один стражник пришел доложить, что не хватает только двоих рабов, остальные на месте и, как всегда, безразличны. Грас кивнул. — Рад это слышать. — Но сейчас его интересовали и другие проблемы. Он повернулся к Эстрилде: — Ты можешь выслушать меня?
— Трудно слушать, что ты говоришь, зная, что ты сделал. Но ты только что спас мне жизнь, поэтому… —
