вроде немтыря и объясняется, в основном, жестами. Но у него есть классные заточки среди криминальной братвы. Даже самые крутые авторитеты его уважают.
– За что?
– Помогает браткам писать опровержения, когда газетчики накатят на них чернуху. За это братки снабжают Шуру самой свежей криминальной хроникой.
– Как бы нам не опрофаниться с этим «хроникером».
– За дурочку меня принял?
Голубев улыбнулся:
– Темперамент у тебя слишком бурный. Мысли бьют фонтаном.
– Я во всем такая. Не тлею – горю! А дурашливую маску напяливаю, чтобы вызвать собеседника на откровенность. Сам наверняка ваньку валяешь, когда надо уголовника расколоть. Короче, ума у меня хватит. Замысел наш не разболтаю… – Живанкова машинально поправила на затылке пушистый хвостик. – Кое-что из чешуяковской драмы мне уже известно. Для затравки лучше не придумаешь. О том, что Чешуяков хотел стать губернатором, знаешь?
– Знаю.
– Так вот, рассказываю со слов Владки Багиной. Для классного проведения выборов Федор Павлович сколотил группу поддержки. На днях, чтобы спланировать так называемую пиар-технологию, ну и, естественно, чтобы попилиться на досуге, отправились всей компанией в хватовский комплекс.
– Кто входил в эту компанию? – вставил вопрос Слава.
– Чешуяков с Владкой и художник Анатолий Александрович Питеров со своей любовницей – актрисой коммерческого драмтеатра «Лицедей» Агнессой Егошиной.
– У Агнессы какого цвета волосы?
– В зависимости от парика.
– Рыжий парик у нее есть?
– В театре всякого добра хватает. Егошина, когда левачит с любовником, постоянно маскируется.
– Она замужем?
– Кроме Владки, все трое семейные. Известные в бомондовском кругу люди. На этот раз поехали они в чешуяковском джипе. Рулил, как говорит Багина, сам Федор. До комплекса оставалось пара пустяков, когда догнали мотоциклиста с сидевшей позади него бабой. Чешуяков начал обгонять их, а в тот момент у бабы сумка на ремешке с плеча слетела. Мотоциклист, наверное, чтобы подобрать сумку, резко повернул и со всего маху чвакнулся с джипом так здоровски, что дверка рядом с Багиной лопнула и боковое стекло вдребезги разлетелось. От такого «поцелуйчика» ехавшие на мотоцикле жутко перевернулись и, как считает Владка, век им жизни не видать.
– В джипе никто не пострадал?
– Только Владке осколок разбившегося стекла щеку поранил. Теперь сидит дома с заплаткой на табло. Пикантная история, да?
– Хватов какое отношение к этой истории имеет? – вместо ответа спросил Голубев.
– Багина о Витале ничего не говорила.
– А о Германе Суханове что-нибудь сказала?
– Нет.
– Она знает его?
– Должна знать. Когда невестилась с Хватовым, Виталя и Герман в одной команде футбол пинали. По ресторанам вместе кутили.
– Ты тоже знаешь Германа?
– Знаю. Он земляк Купчика. У боцмана Миончинского работает. Герка нас с Игорешей на парусной шлюпке по Обскому морю катал. Чем он тебе интересен?
– Тем, что именно Суханов «чвакнулся» с джипом Чешуякова и погиб вместе с любовницей.
Живанкова, расширив глаза, почти шепотом проговорила:
– Обалдеть… Вот это завязочка без развязочки. Такое жуткое ё-мое трудно придумать.
– Неужели Багина не узнала Суханова? – спросил Слава.
– Владка ужасно перепугалась. И не только она в панику рухнула. Все, ехавшие в джипе, рехнулись. Чешуяков хотел сразу вызвать гаишников, чтобы зафиксировали, что он не виноват в аварии. Но актриса взвыла: «Если муж узнает, с кем я поехала, он убьет меня!» Художник тоже забеспокоился, мол, его жена убить, конечно, не убьет, но из дому выгнать может. Да и тебе, мол, Федор Павлович, перед выборами нельзя впутываться в грязную историю с двумя покойниками. После такой дискуссии Чешуяков развернул джип и помчал назад к Новосибирску.
– Зачем они бросили машину у села Гусиный Брод?
– Это Багина подсказала Чешуякову, чтобы напрочь откреститься от аварии. Владка смекалистая. Давай, мол, пересядем в автобус. Пусть джип считается вроде как в угоне. Весной же его пытались угнать…
– Еще что Багина тебе рассказала?
– Меня эта пикантная история не увлекла. В газету такую информацию, естественно, нельзя было дать, и я не стала углубляться в подробности.
