– Но без меня рыцарям никуда.
– Это точно.
– К тому же здесь четыре рыцаря, и при них ни одного оруженосца. Как они тебя поделят, прикинь? Так что будешь служить мне, чтобы никому не было обидно, – заключил Ренард.
Торм улыбнулся, на грязной физиономии сверкнули белые зубы. А потом сказал:
– Я бы чего-нибудь съел.
Сколько себя помнил Ренард, его отец почти все время был в пути. Отец его слыл отличным охотником и не менее отличным следопытом. Когда Империя призывала отца под свои знамена, Ренард оставался в лачуге в лесу – там жили дед с бабкой, а по зеленой поляне бродила корова с грустными большими глазами, позвякивая большим медным бубенцом, что висел у нее на кожаном ремешке на шее. Корову бабка доила по утрам и вечерам – каждый раз всего одна кружка молока – для Ренарда. Корова была старая, и последний теленок у нее родился три года назад. Бабка говорила, что корова дает молоко по привычке, потому что знает, что молоко очень нужно маленькому Рену.
Потом с очередной войны вернулся отец, взял Ренарда за руку и увел из бабкиного дома. Старуха брела за ними до самой императорской дороги, то и дело гладила Ренарда по голове и совала то монетку, то какой-то уж вовсе ненужный гостинец – амулетик, заговоренный кружочек кожи, обвязанную шерстяной ниткой цыплячью косточку. Там, где узкая тропка вливалась в имперский тракт, возле часовни Всевышнему, бабка поцеловала Ренарда в лоб дрожащими лиловыми губами и прошептала: «Пусть бережет тебя Всеотец, деточка».
Потом они с отцом ушли по тракту. Навсегда ушли. Было много дорог. Отец учил Ренарда стрелять из лука, выслеживать зверей и убивать врагов. Они ели жареную оленину, ягоды, грибы, траву, птичьи яйца, мясо тюленей, пироги с яблоками, сухари, лепешки из отрубей пополам с опилками – в зависимости от того, куда лежал их путь. Но всякий раз они возвращались в столицу, в Фергал, и шли в большое здание с темными стенами и узкими окнами. Здесь в просторной зале, заставленной огромными шкафами, их встречал старый монах в длинной, утратившей от времени цвет, рясе. Монах на минуту клал руку Рену на голову и говорил:
– Дарую здоровье и силу.
А перед глазами Ренарда вставало перекрестье дорог, полуразрушенная часовенка Всевышнего и поцелуй старухи, которая знала, что прощается с любимым внуком навсегда.
Ренард почему-то в этот момент сердился. Ну чего это он распускает нюни? Он же взрослый! Почти взрослый. А из лука стреляет так, что со ста шагов может в пуговицу попасть на камзоле вражеского лучника.
В огромной зале на стенах висели большие картины. Странные картины, нарисованные синим, черным и коричневым, и на всех этих картинах было одно и то же – огромное яблоко, выгрызенное внизу и помещенное на фоне синего с черточками блюда.
– Это карта, – однажды объяснил Ренарду старый монах. – А это… – он ткнул заскорузлым пальцем в уродливое яблоко. – Наш мир Невендаар.
– Да? – удивился Ренард. – А где мы?
– Вот тут! – Монах указал на кружок и герб рядом с ним ближе к верхнему углу карты. – Это столица Империи Фергал.
– Значит, земель очень много?
– Конечно.
– И все принадлежат Императору?
– Нет, к сожалению, не все. Вот здесь, – палец монаха заскользил вправо, – земли Горных Кланов, там живут гномы, и там зимой очень холодно.
– У них свой Император? – спросил Ренард.
– У них король, гномы его выбирают. А Кланами управляют старейшины, – тон монаха был по-прежнему терпеливый, но в словах уже проскальзывало легкое раздражение.
– А тут, – палец сместился вниз, – здесь живут эльфы, самая древняя раса Невендаара…
– У них тоже есть король? – перебил Ренард.
– Кажется, есть. А может, и нет… У них никого нет, даже богов…
– А здесь пустыни. – Монах указал на юго-западную оконечность материка. – Здесь Алкмаар. Земля колдунов, которые поклоняются своим предкам.
– А тут? – Ренард ткнул пальцем наверх, туда, где за проливом была нарисована земля, никак не обозначенная и не надписанная.
– Здесь Северные земли.
– А в них кто живет?
– Похоже, никто, кроме птиц и зверей, – там очень-очень холодно.
– А там? Там кто-нибудь есть?
Ренард настойчиво скреб левый край, как будто надеялся обнаружить за границей карты контур неведомой земли.
– Что там – никто не знает, – назидательно сообщил монах.
Получалось, раз совсем никто не знает – значит, и знать не положено.
– А можно как-нибудь посмотреть?
– Идем, Рен, ты совсем замучил архивариуса, – одернул его отец.
– Но если там есть земля, может быть, там есть еще один Невендаар? – не уступал Ренард.
– Еще один Невендаар? – удивился монах.
– Ну да, счастливый Невендаар, который тоже создал Бетрезен, но который не успели испортить вредные ангелы. Такая земля наверняка бы понравилась Всевышнему.
Архивариус нахмурился:
– Такой земли нет, мой мальчик.
– Почему? Вы же сами сказали, что никто не знает, что там, за этим краешком! Вдруг в той земле есть добрый Бетрезен…
– Замолчи! – закричал архивариус и влепил Ренарду пощечину.
Ренард опешил, ахнул беззвучно и схватился за вспыхнувшую огнем щеку.
– Никогда, – повернулся монах к отцу. – Никогда больше не приводи ко мне этого щенка, если не хочешь угодить в лапы инквизиции.
– Я не щенок! Это вы глупец! – закричал Ренард.
Отец ухватил сына за ворот камзола и потащил вон из владений архивариуса, а Рен продолжал кричать:
– Вы же не видели, что там, по ту сторону карты…
– По ту сторону Преисподняя и смерть! – настиг его уже в дверях гневный оклик.
С тех пор у Ренарда появилось одно страстное желание: узнать, что же там, за границами их мира. А для этого – после недолгих размышлений решил Ренард – надо поймать дракона, и на нем облететь все земли и найти счастливый Невендаар. Из рассказов отца Рен знал, что драконов осталось мало, возможно, всего несколько десятков обитают где-то в густых лесах пограничных земель. В первом своем путешествии он не нашел драконов, зато побывал в землях гномов и был даже принят королем Стурмиром, имел с ним беседу и получил на память драгоценный золотой браслет с синими камнями. У гномиков (правда, жители гор терпеть не могли, когда их так называли) Ренарду понравилось, но ему хотелось найти своего дракона, и он двинулся дальше.
Вскоре он преуспел в своих поисках. Но первый, встреченный им летающий ящер чуть не сжег его заживо. Спас магический амулет на шее – та самая птичья косточка, перевязанная шерстяной ниткой, что дала Рену бабушка. Юному следопыту удалось ускользнуть, а вот жителям ближайшей деревушки повезло меньше. После этой встречи Ренард понял, что прежде чем седлать дракона, хорошо бы изучить язык ящеров.
Посему Ренард двинулся к эльфам: быть может, древний народ научит его этому языку? Эльфы над ним посмеялись – над ним и над его мечтой облететь всю землю и найти счастливый Невендаар. Но один из них – вернее, одна – все же научила его двум десяткам драконьих фраз. Так что во время второй встречи Ренард сумел с драконом объясниться. Дракон, который в этот раз встретился Ренарду, был молод. По
