длинноногих девиц. – После такой Фариды смотришь на женщин и думаешь: что у них там варится в очаровательной головке? – усмехнулся он. – Какие демоны дремлют?
– Спасибо тебе, – сказал Всеслав. – Твои ребята мне очень помогли. Виски закажем или кофе?
– Ни того, ни другого, – с сожалением отказался бывший сослуживец. – Пойду я, дел невпроворот. Тебе тоже спасибо! Попал с этим «Молохом» в яблочко. С меня причитается, но сегодня никак, извини.
Он ушел, а Смирнов подвел неутешительные итоги: с поимкой «Алой маски» расследование не окончилось, а сделало мертвую петлю.
– Откуда вышли, туда и пришли, – прошептал он.
Оставил на столике деньги и поехал к Стасу. Тот лежал дома в атмосфере строгой секретности. Никого из преступников он на фотографиях не узнал, но заметно оживился, услышав, что они задержаны. «Тебе это не поможет», – подумал Смирнов.
Он дал дополнительные инструкции матери господина Киселева и отправился домой. Сегодня предстоял долгий, серьезный разговор с Евой. Они должны найти ответы на целый ряд вопросов.
По крайней мере, теперь явно прослеживается связь между убийством жены Хромова и Вероникой – их обоих лишила жизни не Фарида. Тогда кто? Марина Комлева? Сам Хромов? Яну он убить не мог, у него алиби. Стас? У того есть алиби на момент смерти Грушиной. Остается допустить, что мужчины действуют заодно... а какую цель они преследуют?
Сыщик почему-то сразу поверил майору: тот человек опытный, зря болтать не станет. Раз он считает, что сводные братья и
Глава 22
В комнате, где Ева читала с ученицей Сервантеса на испанском, горела настольная лампа. Женщины сидели, склонившись над толстой книгой: одна из них старательно водила пальцем по строчкам, другая задумчиво кивала головой. Приключения хитроумного идальго Дон Кихота давались ученице с трудом.
– Я этого никогда не осилю! – с отчаянием восклицала она.
Ева с улыбкой гладила ее по плечу, успокаивала.
– Ты же собираешься работать секретарем-референтом в российско-испанской фирме, так что должна владеть языком как можно лучше. Дерзай! Не ты первая вступаешь на этот тернистый путь.
– А у других получалось?
– Спасает знание английского, но иногда бизнесмены желают беседовать на родном языке, и этого им не запретишь. Будешь бегло читать и говорить по-испански, получишь преимущество перед другими претендентками.
Ученица понуро продолжала, а преподавательница возвращалась к своим мыслям. Ошибки в чтении звучных чужих слов отвлекали ее, мешали сосредоточиться. Интересно, как звучала речь древних египтян?
Обе участницы мучительного процесса постижения языка жителей солнечной Испании едва дождались окончания урока. По разным причинам. У девушки разболелась голова, а Еве не терпелось полностью углубиться в детективную историю давностью в три с половиной тысячи лет.
После занятий Ева не спешила спускаться в подземку, пошла пешком. Над городом стояло морозное зарево, подсвеченное электрическими огнями. Снег неподвижно искрился, переливался разными оттенками. Там, куда не падал свет, он был черным. Холодный ветер поднимал в воздух серебристую пыль, дул в спину.
Ева шагала по лежащей в снегах Москве, думая о жарких песках, шепоте тростника в дельте Нила и о смуте, наступившей в Древнем Египте после смерти царицы Яхмос, «возлюбленной бога Амона» и «великой, главной супруги» фараона Тутмоса I. Неразбериха в царской семье возникла из-за путаницы по поводу прав престолонаследования.
Случилось так, что фараон Тутмос I правил Египтом исключительно благодаря своей жене, царице Яхмос. Именно она, преемница древних фиванских князей, принесла мужу корону и царские почести. Яхмос родила фараону четверых детей. Трое из них умерли, не достигнув зрелого возраста; в живых осталась одна дочь – Хатшепсут, в жилах которой текла кровь древней фиванской линии Секененра и Яхмосов.
По обычаю, Тутмос I имел детей и от других жен, в том числе сына, ставшего впоследствии Тутмосом III, который родился от неизвестной наложницы царя. Этот правитель повторил судьбу своего отца – он получил право царствовать, женившись на Хатшепсут, своей сводной сестре. Такие браки были приняты в Древнем Египте. Ни Тутмос I, ни тем более его наложница не являлись носителями царской крови, и по закону их дети не могли претендовать на престол фараонов.
Таким образом, Хатшепсут фактически становится царем... событие невероятное для того времени, противоречащее господствующему религиозному культу, самой идее о происхождении фараона: ведь каждый владыка Египта заявлял, что он – земное воплощение бога Гора, сына Осириса и Исиды. А Гор, как ни крути, мужчина.
Что же происходит с Хатшепсут? Она была названа
Тут Ева спотыкалась, возникало недоумение, откуда у юной принцессы это влияние? Как она сумела завладеть властью, когда не только жрецы и знать, но и близлежащие страны-соседи привыкли видеть на троне Египта фараона-воина? Хатшепсут же стала практически единоличной правительницей, «та, которую обнимает Амон, первая из женщин»! Это не шутки.
А где же ее супруг Тутмос III? Молодой принц без всякой будущности, он не имел никаких прав на корону ни по отцу, ни по матери и был жрецом в Карнакском храме, правда, со степенью пророка. Никому не известный, он занимался курением фимиама перед статуей Амона...
– Не потому ли Хатшепсут выбрала его себе в мужья, чтобы он не мешал ей царствовать? – прошептала
