дважды. «Пышный экзотический антураж не смог прикрыть скудость замысла…», «Мартиника — рай для туристов…», «Меня до глубины души возмутили…» — бурная реакция феминистки.
После полудня устроили совещание. Обсуждали планы на будущее. Мэри Форд прибыла из Оксфордшира поездом. Рой прервал отпуск. Он рассказал, что жена его заявила, что «наелась мужиками по горло, и все вы козлы», однако «ради ребенка согласна» снизойти до его недостойной особы. Появился наконец Патрик; разумеется, присутствовала Соня, конечно же — Жан-Пьер. В последнюю минуту приехал Стивен.
Оказалось, что за то время, что они не виделись, Жан — Пьер не терял ни минуты. Он проделал большую работу и теперь оперировал не шаткими предположениями, а продуманными и обоснованными планами, содержащими конкретные даты. Он видел «Жюли Вэрон» гвоздем следующего летнего туристического сезона, предлагал устроить спектакли в июле и августе, а возможно, даже начать в июне. Он прозондировал доступность Генри, Билла, Молли, Сюзан, Эндрю. Генри — без сомнения, ключевой персонаж — будет свободен; Билл занят, к сожалению, ибо он больше подходит на роль Поля, чем новый исполнитель. Свободны Молли и Сюзан, что ставит организаторов перед проблемой выбора. Если рассчитывать на тех же музыкантов, их нужно ангажировать немедля, как и певиц. Эндрю занят на съемках фильма, а жаль, ибо второго такого же Реми сыскать непросто.
Тут Жан-Поль решился наконец сказать то, что им пришлось не по вкусу. Городская администрация Бель-Ривьера собирается построить вокруг домика некий стадион-амфитеатр на две тысячи мест. Жан-Пьер попытался довести идею до английских партнеров, понимая сложность своего положения.
— Вы собираетесь срубить деревья? — с видом прокурора вопросила Мэри.
— Не более десятка старых, умирающих, полузасохших стволов.
В наступившей тишине Жан-Пьер тактично отступил к окну, отвернулся от присутствующих, ошеломленно переглядывавшихся друг с другом. Патрик, казалось, не хотел ввязываться в обсуждение этого вопроса. Соня в Бель-Ривьере не была, а Стивен почему-то держался замкнуто.
Собственно, что они могли противопоставить этому решению? Городские власти вправе распоряжаться своей территорией, мнение пришлых можно не принимать в расчет. Да, они подарили городу идею, им за это благодарны, но объективная реальность, злоба дня, требования всемогущих богов туризма и коммерции…
Жан-Пьер вернулся на место.
— Понимаю и уважаю вашу реакцию. Я и сам — как частное лицо — неоднозначно отношусь к этому решению. Но поставьте себя на наше место. Жюли принесет благосостояние целому региону, не одному лишь нашему городку.
— Можно подумать, что ваш регион страдает от недостатка туристов, — проворчала Сара.
— Это как посмотреть, — живо возразил Жан-Пьер. — Бель-Ривьер не Марсель. Мелкий сонный городок. Ему нечем похвастаться, только Жюли. И она уже влияет на инфраструктуру местности. Уже запланированы и проектируются новые отели и рестораны. И не только в Бель-Ривьере.
— Вы еще ничего не сказали о языке, — заметил Стивен. Он очень болезненно отнесся бы к изменению первоначальной редакции «Жюли Вэрон» — но об этом никто, кроме Сары, не подозревал.
— Конечно, на эту тему тоже копья ломали. Склонялись, было, к французскому варианту, но… никуда не денешься, основная масса зрителей англоязычная.
Это высказывание Жана-Пьера комментариев не вызвало.
— А теперь я вынужден вас покинуть. Пора в аэропорт.
— До следующего года в Бель-Ривьере? — спросил Рой, и Мэри, с Жаном-Пьером переглянулись, а взгляд Сары затуманился: она вспомнила о побледневшей физиономии Генри…
— Нет-цет, мы все время будем поддерживать связь, необходимы дополнительные встречи. Надеюсь вскоре увидеть всех вас… Сару, Стивена… Конечно же и вас, Мэри, дорогая… — Жан-Пьер жестом и кивком включил в перечень и Патрика, и тут всем почему-то пришло в голову, что Патрик в Бель-Ривьере почти не задержался, что кивок этот с какой — то особенной улыбкой, возможно, означал что-то невысказанное… Да и сам Патрик выглядел виноватым. — Этой мимолетной встречи крайне недостаточно. Мы согласуем сроки, проведем более основательную дискуссию, чтобы уже не оставалось нерешенных вопросов. И Бенджамина, разумеется, пригласим. Стивен, нас бы очень огорчило, если бы вы вдруг воздержались от участия… — это добавление означало, что, буде Стивен вздумает воздержаться, ему всегда найдется замена.
Жан-Пьер оставил всех в минорном настрое, чуть ли не в трауре. Что ж, зрительская масса стадионов получит удовольствие — и на здоровье. Но лишь те, кто присутствовал на спектакле в первый сезон — то есть в этом, пока еще году, — узнали подлинную Жюли, окунулись в неповторимую атмосферу ее судьбы. Что ж, жизнь не стоит на месте… В конце концов, это всего лишь театр…
— В конце концов, это всего лишь театр, — вздохнула Мэри.
Отпустив французского гостя, приступили к обсуждению судьбы Жюли в Лондоне. Казалось, однако, что решение уже принято и остается лишь признать его.
— Что ж, — Сара в упор глянула на Патрика, — давайте ставить.
Патрик стоял все с тем же виноватым видом, но теперь оскалил зубы в сытой, довольной улыбке.
— Сара, радость моя… Убейте меня на этом месте… или кого там надо убивать на месте? Забыли? Напомнить? «Мы не можем позволить себе еще одну героиню-жертву…» А?.. — Он обвел всех взглядом и выпалил: — Мюзикл!
— Мюзикл! — возмущенно, протестующе повторил Стивен.
— Я не могу! — Рой воздел обе руки, изображая негодование и ярость. — Воображаю, что получится. Конечно, полукровка с Мартиники влюбляется в красавца-лейтенанта. Естественно, он поматросил и бросил. И, ясное дело, канкан в Каннах, чем ей еще на жизнь зарабатывать… Там с красоткой знакомится юный патриций Реми.
— Нет-нет. Никаких Реми. Слишком сложно, — прервал Роя Патрик.
— Без Реми? — поднял брови Стивен.
— Без Реми. Ребенка ей и Поль сделать может. Ребенка она поселяет в монастыре, он нам на сцене не нужен. Жюли работает певичкой. А положительный печатник хочет сделать из нее честную женщину.
— Из-за чего самоубийство? — перепрыгнула к концу Сара.
— Обывательская масса не простит ей прошлого, не простит ему, если он на ней женится, — охотно пояснил Патрик. — Большая массовка с хором горожан, поющих, что ноги их в его лавке не будет, никто ничего у него не закажет, что он обанкротится. Не нужна им пришлая шлюха, своих хватает. Жюли оставляет предсмертную записку: «Позаботьтесь о моей Мину». И на манер сами знаете кого бросается под паровоз. В последней сцене положительный печатник и Мину, уже лакомый цветочек… кусочек… И руки Мину добивается красавец-лейтенант, весь из себя такой положительный.
— О господи! Это вы всерьез? — ужаснулся Стивен.
— Еще как всерьез! — авторитетно заявила Соня. По тону ее было заметно, что мюзикл она уже как следует обдумала.
— Это я всерьез, — подтвердил Патрик. — Либретто готово.
— Вы сочинили?
— Я сочинил, — скромно кивнул Патрик, не ожидая аплодисментов.
— И, конечно, спектакль чисто развлекательный, — полувопросительно заметил Рой.
— Разумеется, — охотно подтвердила Сара.
— Я ожидал, что вы со Стивеном отреагируете более яростно, — несколько разочарованно проронил Патрик. — Просто вскипите.
— Я пас, — сказал Стивен.
— И когда этот шедевр созреет для сцены? — поинтересовалась Сара.
— Музыка нужна, — деловито сообщила Соня.
— А Жюли? — спросила Мэри.
— Да, мы думаем использовать как тему ее трубадурскую мелодию, только без слов. Эту, «Если песнь моя печальна…». Романтическую балладу.
— А слова?
— Ах, любовь… волнует кровь… сымпровизировала Мэри, презрительно кривя губы.
— Отлично! — вскинулся Патрик. — Спасибо! Замечательно. Смейтесь, смейтесь. Вот увидите, они
