действиям на этой планете. Несколько выстрелов и все будет хорошо: они вселят страх в души ази.
И затем снова смогут строить новый мир.
Фланаган тяжело дышала к тому времени, как они добрались до вершины хребта. Карабин весил немало, а к тому же она давно не тренировалась. Да и все остальные тоже были не лучше. Джонс стал вдвое толще, чем до прибытия на эту планету. Эмбертон поседел.
Все собрались на небольшое совещание, где Масу, Тамилин и Роджерс доложили обстановку.
Беглецы были еще здесь. Отряд выстроился в цепь. Вандермейер подготовил канистры с газом, направил их в жерло пещеры, возле которого они собрались.
Калибанов, к счастью, не было, так что они не могли помешать операции. Джонс снял предохранитель с карабина. Фланаган сделала то же самое. Пот буквально лился по ее спине. Эти существа в лохмотьях, в грязи, в которых не осталось ничего человеческого, надругались над ее дочерью. Им было наплевать на все, лишь бы доставить себе удовольствие. Джейн уже никогда не станет прежней после того ужаса, что ей пришлось пережить. Фланаган хотела убивать.
– Идем! – приказал Джонс. И они пошли. Из пещеры выскочило несколько беглецов. Раздались выстрелы. Фланаган прицелилась в одного, нажала курок, и тот упал, как подкошенный.
И затем как будто земля разверзлась под ногами. Она вдруг стала рыхлой, куда-то поехала. Послышались крики. Фланаган тоже закричала. Деревья вокруг шатались и падали. Внезапно Фланаган оказалась по пояс в земле. И под ногами не было опоры. Земля скользила и осыпалась.
Фланаган выпустила из рук карабин, стараясь ухватиться за что-нибудь, но обрушивающаяся земля засыпала ее, забила рот, нос, глаза, уши, придавила руки. Давление становилось все больше. Последнее, что услышала Фланаган – был хруст ее костей.
Итак, они потерпели неудачу. Джейн поняла это сразу, когда вернулся отец. Однако чувствовала она это еще раньше, когда радио молчало и по лагерю поползли зловещие слухи. Она спокойно восприняла новость, так как ее жизнь текла теперь в другом измерении, в другой плоскости. Мало что могло удивить ее.
Отец погрузился в глубокое молчание. Его калибаны теперь были в безопасности – никто не убивал их. Но Кэт погибла. И убили ее калибаны. Он теперь почти не улыбался и за последние месяцы сильно осунулся.
Он предложил Джейн избавиться от ребенка, который уже был заметен в ней. Но Джейн сказала – нет. Она не хотела этого. Она не обращала внимания на разговоры и пересуды тех, кто был когда-то ее друзьями. Для нее остались только она и ее отец... и еще ребенок, в котором было что-то от ее отца, от Кэт Фланаган, и от кого-то из тех, кто насиловал ее.
И когда это свершилось, она назвала дочь Эли – Элинор Кэтрин Фланаган – в честь матери. Отец, первым взявший ребенка на руки, нашел в этом некоторое успокоение.
Но Джейн это не принесло покоя. Может, это была дочь Джина или его братьев. А может, одного из тех, кто был с нею в темноте пещеры... Джейн кормила ребенка, заботилась о нем... И вскоре темноволосая девочка уже ковыляла за ее отцом или играла с ариэлем. У Джейн это вызывало дрожь, но она ничего не говорила. Элли всюду ходила с дедом, и тот показывал ей флиттеров, змей, различные растения.
И это было хорошо. Это было именно то, чего хотела от жизни Джейн – немного мира и покоя.
Обработанных земель становилось все меньше. Говорили, что ази, которые сбежали, устроили свои независимые фермы. Умер Гэллин. Кашель, который начался у него зимой, перешел в тяжелую пневмонию. Эта зима унесла также и Биласа. Люди больше не ходили в экспедиции за пределы лагеря. Поэтому пришли калибаны и стали строить курганы на побережье, отрезав людей от мест рыбной ловли. Люди пытались бороться с калибанами, но те снова и снова возвращались.
Отец Джейн умер летним днем, и тогда она увидела, что Элли совсем выросла. Она бегала и играла с молодежью ази. Джейн не стала запрещать ей это.
Это ее путь, и бороться против неизбежного бессмысленно, думала Джейн.
Становилось все больше и больше могил, среди которых могила Ады Бомон была первой. Джин-старший знал их всех – Бомон и Дэвиса, Конна и Чилеса, Дина, который оставил сына, Биласа, Уайта, Инниса, Гэллина, Гуттиериза и остальных. Он знал их имена, помнил лица... Некоторые ази тоже лежали здесь, хотя для них было выделено другое место. Ази хоронили за городом. Там лежала его Пиа, но Джин изредка приходил сюда, чтобы положить цветы на могилы тех людей, что знали Сытин.
На этот раз он привел сюда детей дочери Пиа и сына Джина и сына Тама. А также некоторых их приятелей. Они шли между могилами, и дети играли.
– Слушайте, – сказал Джин и подождал, пока дети прекратили игры и собрались возле него. – Я привел вас сюда, чтобы сказать, зачем вы должны работать. Когда-то корабль привез нас сюда. Он привез нас, чтобы мы строили новый мир. Чтобы мы выполняли приказы людей. Мы строили здесь лагерь, город.
– Его построили калибаны, – сказала его внучка Пиа-Рыжая, и дети захихикали.
– Его построили мы, ази. Каждый дом. Мы строили, а люди показывали нам, как надо строить. Вот это могила Бомон. Она была одной из лучших среди людей. И Конн – его звали полковник. Он был сильнее, чем Гэллин... Прекрати! – приказал он, увидев, что Джин- младший стал раскачивать надгробье. – Ты плохо себя ведешь. Ты должен относиться с почтением к этим людям. Это были люди. Они жили в куполах.
– Теперь в куполах живут калибаны, – сказал кто-то.
– Мы должны ухаживать за кладбищем, – сказал Джин. – Эти люди руководили нами.
– Они мертвы.
– Их приказы остались.
– Почему мы должны слушать мертвецов?
– Они люди. Они задумали все это.
– И мы, – сказал старший внук. – Мы тоже люди.
Да, действительно, это так. Дети бегали вдоль берега, собирали ракушки, играли в прятки между камнями. Здесь же шмыгали ариэли, и Джин покачал головой и пошел прочь. Он сгорбился. Болели руки и ноги, затронутые артритом. Боль усиливалась зимою.
Он работал на полях, ибо только они могли дать продовольствие. Некоторую часть урожая он выменивал у своих детей, живущих среди холмов, на рыбу, овощи.
Сейчас он шел домой, оставив играющих детей. Шел мимо того места, где машина убила Аду Бомон.
Некоторые купола еще возвышались. И башня все еще ловила солнечные лучи. Стальной шпиль был виден среди высоких деревьев. Ариэли заселили пустые купола. Деревья и кусты почти полностью вытеснили обработанные поля. Многие люди ушли в другое место, где выстроили каменные дома. В этом лагере остались только могилы.
Джин был стар. Дети его пошли своими путями. Сын Марк умер. Ему сказали, что он утонул. Остальных детей он видел очень редко. Только дочь Пиа приходила часто, приносила подарки, оставляла детей, чтобы он заботился о них. «У тебя это хорошо получается», – говорила она ему.
Он сомневался, что может научить чему-либо детей. Сейчас дети играли, и ему были слышны их крики. Скоро они вырастут и тоже покинут его, уйдут в холмы. Сам он старался быть с ними, быть с жизнью, быть с миром. Это был не тот мир, который хотели построить люди. Но это был лучший мир из всех, какие он знал.
V. ВНЕШНИЙ МИР
«Союз признает территориальные интересы Альянса в новых звездных системах, которые называются Геена и Макларен. В свою очередь Альянс будет производить пятьдесят процентов торговых сделок с этими системами через порты Союза после того, как будет достигнут положительный торговый баланс.
...Защита этих территорий будет осуществляться в рамках Пеллского Соглашения...»
– Это произошло на несколько лет раньше, чем мы ожидали, – лицо канцлера Харада, обычно вытянутое, сейчас вытянулось еще больше. Он помолчал, налил себе вина, пригласил сделать это остальных членов Совета, задумчиво поднял свой бокал. – Это наша сделка. Мы выиграли ее в самом сердце Альянса.
– Вы должны были возражать против нее.
– Нет. – Харад отхлебнул вина, откинулся в кресле. За окном раскинулся город и серебряное зеркало реки. – Да, да. Корабли Альянса пользуются нашими портами. Никакого бойкота. И чем дольше это будет продолжаться, тем меньше вероятности, что начнется бойкот. Так что колонии хорошо снабжаются.
– Они могут просто снять колонистов. И если хоть одна колония будет сопротивляться, то наступит кризис.
– Они не будут. Альянс знает, к чему это приведет. И это тем более маловероятно, когда подписан договор.
– Все равно это безумие с нашей стороны.
– Что?
– О, я понимаю логику. Колонии находятся в тяжелых условиях, и нам трудно поддерживать их. Поэтому мы отдаем их Альянсу. Но когда-нибудь мы пожалеем об этом.
Харад нахмурился.
– Я все продумал. Могу сказать, что я узнал, когда перелистал документы моего предшественника. Оказывается, все эти колонии были обречены на гибель.
Секретарь обдал его холодным взглядом голубых глаз.
– Вы серьезно?
– Абсолютно. Все уперлось в корабли. В эти годы мы не могли по экономическим причинам послать их. Поэтому колонисты вынуждены погибнуть. Ни одна из миссий не получала от нас поддержки.
– Жизни граждан... Человеческие жизни...
– Вот что я узнал из документов. И
