– Хорошо. Не хотел вас смущать... Да видно придется. Не так давно я обратился в одно солидное учреждение.
– Нам нет никакого дела, – взвилась Светка, – куда вы там обращались! Ал, пересядем отсюда!..
Она вскочила, но Востриков удержал ее руку:
– Только одну секундочку. Вот, взгляните на это...
Он вытащил пухлый бумажник и извлек из него фотографию 10 ? 15.
Мы оцепенели. На снимке была запечатлена абсолютно голая Светка. Она стояла на фоне синей драпировки по стойке «смирно» и со счастливой улыбкой смотрела вдаль.
– Откуда у вас моя фотография?! – Подруга ошеломленно плюхнулась на стул. – А?!!
Востриков довольно улыбнулся.
– Да еще в таком виде! – пробормотала я. – Где это ты, Свет?..
– Я не знаю... – Светка изумленно рассматривала себя на фотографии. – Ужас какой... Откуда у вас эта фотка? Отвечайте.
– Мне выдали ее в том самом учреждении, про которое вы отказались слушать.
– И что это за учреждение? – Подруга ожесточенно скомкала фотографию.
– Напрасно. Вы там удачно получились, – вздохнул Востриков. – Но у меня есть другие. Но там вы хуже...
– Дайте их сюда!
– Они в компьютере.
– О господи, – простонала Светка. – Я, кажется, никогда не фотографировалась в таком виде... Где вы их набрали? Кто вы такой вообще?
– Это Востриков, – подсказала я. – Он на руку нечист.
– Ну почему сразу, Алла Викторовна, – на руку нечист? Ладно. Раскрою вам мои карты. Только слушайте внимательно. Я вам уже говорил: мне хочется создать хорошую семью. Но подходящая женщина не встретилась на моем жизненном пути. С кем же создавать, спрашивается, крепкую семью? И тогда я обратился в солидное учреждение, то есть в брачное агентство...
– Вы хотите сказать, – вскричала Светка, зыркнув на меня, – что в этом агентстве вам выдали мои фотографии?! Ал, он нагло врет! Бред сивой кобылы! Я ни в какие агентства никогда не обращалась. Ты веришь?..
– Минуточку. Вы меня не поняли, Света. Не вы, а я обратился в брачное агентство.
– Но откуда же у них мои фотографии?!
– Вы слушайте дальше. Мне хочется иметь крепкую, дружную семью. Чтобы каждый день я возвращался с работы домой, а в прихожей меня встречали жена и счастливые детки: папа! Наш папочка пришел! А на кухне меня бы ждал ужин.
– Это мы уже слышали, – перебила я. – Ближе к делу. Кто вам дал Светланины фотографии. В брачном агентстве?
– Да. В нем.
– Идиотизм полнейший, – пояснила Светка. – Откуда там мои фотографии, если я никогда...
– Вы выслушайте меня. – Востриков прижал руку к сердцу. – Так вот, обратился я в брачное агентство. Со мной долго беседовала психолог. Дотошная, надо сказать, тетка! Чего я жду от брака? Какой должна быть будущая теща, дети, обед? О жене я и не говорю. Выспросила до тонкостей... Про себя я рассказал все, что можно и не можно. Психолог внимательно осмотрела мое тело. Каждый дюйм под микроскопом. Стыдно сказать, как она изучала мои...
– Короче! – Светка ожесточенно комкала свое изображение. – Сейчас речь не о вас.
– ...В конце нашей обстоятельнейшей беседы, – продолжал Востриков, – психолог загнала все мои параметры в компьютер. И компьютер выдал фоторобот моей будущей жены, с которой у нас мог бы получиться идеальный союз! Друзьям на удивление и зависть!
– Подождите... – опешили мы со Светкой. – Так это фоторобот?!
– Ну да. А вы разве не поняли?
Светка принялась недоверчиво развертывать тугой комок.
– Ага... Теперь вижу, – хмыкнула она. – Но как, блин, похожа! Смотри, Ал, это не я! Нос совсем другой... Правда ведь?
– Вот и я говорю. Ужасно похожа, – подхватил Востриков.
– Ничего общего, – отрезала я.
– Вы когда-нибудь оставите нас в покое?! А?! – гаркнула Светка на весь ресторанный комплекс. Мельтешащие по террасе официанты разом окаменели.
– Ухожу, ухожу... – Востриков тяжело поднялся и поплелся восвояси. – Но с боржоми сделаю, раз обещал.
– Трепло! – Подруга скривилась ему вслед.
Как ни странно, Востриков оказался не трепло. Осенью минеральная вода боржоми начисто пропала с российских прилавков. В средствах массовой информации было сделано официальное заявление, что вода перестала отвечать санитарно-гигиеническим нормам, потому отныне импорт боржоми в Россию прекращается.
Глава 5
Икону, Светкин подарок, я повесила в нашей спальне над изголовьем. Пусть она хранит нас от зла. От болезней. И от предательства. От серьезных несчастий и даже от примитивного невезения. Как оно иной раз может испортить жизнь!
Подумать только – куда мы ни обращались с нашим бизнес-планом, и везде, везде нам обещали подумать, просили подождать, а в двух местах сразу сказали: нет! Ну что же это, если не подлое невезение?!
На хождение по фондам и банкам мы угрохали весь сентябрь. Танюшка тем временем пошла в школу, нахватала троек и даже двоек. Кончилось тем, что меня вызвали к классному руководителю и посоветовали лучше смотреть за ребенком. Пришлось судьбоносное дело хождения по инстанциям доверить целиком и полностью Светке, а самой засесть дома: учить уроки и варить щи.
Так незаметно наступил октябрь. Его первое воскресенье, с которого все и началось, выдалось на редкость замечательным. Погода с самого утра стояла ясная, сухая и теплая. Печальное солнце смотрело сквозь осеннюю дымку на желто-багряную листву городского парка, как смотрит старый друг перед долгой- долгой разлукой. В воздухе неуловимо пахло грустным костром из опавших листьев. В общем, стояли последние погожие дни перед темным и промозглым осенним ненастьем. В такое время хотелось совершить что-то значительное, словно наверстать упущенное летом.
У Стива как раз был выходной, и мы втроем – я, Стив и Танечка, завтракая в столовой, наперебой обсуждали программу сегодняшнего дня, которая непременно должна стать интересной, как это чудное осеннее утро, и точно отвечать нашему радостному настрою.
Сразу после чая мы отправились в путь. Наша программа была разнообразной и долгой. Ну, во-первых, посещение ТЮЗа, где в то утро давали роскошную пьесу «Мальчик-звезда» по известной сказке Оскара Уайльда. Изумительные декорации, игра актеров и все оформление, созданное еще великим Мейерхольдом.
Танечка смотрела на действо во все глаза. Представление и в самом деле завораживало. Меня особенно тронули силуэты улетающих птиц. Много-много, целая колония чаек поднялась над морем с прощальным клекотом. В этом было что-то ностальгическое, роднящее всю пьесу с витающим над городом осенним духом.
Потом мы гуляли по Тверскому бульвару среди пестрой и праздной публики. Ели мороженое, купили воздушные шарики и катались в карете, запряженной двумя белыми лошадками.
Вдруг Таня увидела «Макдоналдс» и во что бы то ни стало захотела пойти туда. Мне было неимоверно смешно смотреть на Стива, жующего с нами за компанию большущий бигмак. Я вспомнила бунинского кота, который с голодухи ел огурцы на огороде – ужасно морщился, но все-таки ел. После «Макдоналдса» мы снова бродили по Бульварному кольцу и в конце прогулки неожиданно очутились в Пушкинском музее.
Тут у нас случилось ЧП: неожиданно куда-то пропала Таня. Мы со всех ног бросились искать ее по залам. Я терялась в догадках. Самые разнообразные и ужасные мысли успели посетить мой взбудораженный
