расставаться с красивым киношным образом женщины без комплексов – с приподнятой недоуменно бровью и изящным изгибом руки, подносящей ко рту зажженную сигаретку.
О вреде здоровью в то время никто не задумывался, а минздрав тогда еще никого и ни о чем не предупреждал. Существовали, правда, еще и моральные сдерживающие факторы в лице добропорядочных сограждан, ставящих на всех без разбора курящих девушках клеймо «гулящая». Что, впрочем, еще больше стимулировало пополнение рядов курильщиков молодыми девчонками, которых хлебом не корми – дай сделать что-нибудь наперекор общественному мнению, а тем более – собственным родителям.
Родители, а точнее сказать – отец и его жена, делами Ирины интересовались редко.
Отец говорил с ней виноватым голосом, иногда даже присылал в конверте три-пять рублей, каким-то способом скрытых от супруги, на «маленькие женские радости для тебя и конфетки для Тимурчика», как обычно писал он в маленькой прилагающейся к купюре записочке. Потому как других женских радостей у Ирины не было, свои маленькие «премиальные» она тратила на дешевые болгарские сигареты.
Ирина, насколько могла, старалась не обижаться на отца – в конце концов, он тоже имеет право на личное счастье и свою жизнь. Ему пришлось немало пережить с больной первой женой, ее мамой, так пусть поживет в свое удовольствие, он ведь не старый еще мужчина. А она свой жизненный выбор сделала сама – так что никто и ничего ей не должен. А вот она должна заменить Тимурчику всех – и папу, и дедушку, и Деда Мороза…
В Сибири не такое уж долгое лето, так что радоваться надо каждому дню. Тем более ей, привыкшей к среднеазиатскому жаркому климату. Прошедший день сочли бы в Джамбуле прохладным, но для не избалованных теплой погодой томичей казался самым что ни на есть чудесным и солнечным. И даже в полночь воздух оставался прогретым настолько, что Ирина себя чувствовала на балконе вполне комфортно в легком ситцевом халатике с короткими рукавами.
Присев на деревянный ящик из-под посылки и придвинув к себе консервную банку, выполняющую функцию пепельницы, Ирина задумчиво посмотрела на небо. Так красиво и четко все видно! И кто б мог подумать, что на самом деле этих звезд, возможно, уже давно и в помине нет. Ведь мы видим их такими, какими они были тысячи и миллионы лет назад. Именно столько световых лет необходимо далеким звездам, чтобы донести свое отображение до Земли. Ирина прочитала об этом в журнале «Наука и жизнь» и долго не могла прийти в себя от мысли о неимоверных масштабах Вселенной.
В то время всевозможные астропрогнозы, гороскопы и гадания по звездам еще не вошли в моду, но позже, вспоминая свои «вселенские» раздумья, Ирина недоумевала: неужели человек настолько высокого мнения о себе, как о частичке природы, что имеет наглость думать о том, как удаленные на миллионы световых лет звезды оказывают какое-то влияние на него, моментально появляющуюся и исчезающую в небытие песчинку?
Уже живя в Германии, она прочитала «Афоризмы житейской мудрости» немецкого философа Артура Шопенгауэра и с удивлением обнаружила очень схожую позицию по этому вопросу.
Дима, когда она ему сообщила об этой параллели, с улыбкой заметил:
– Так ты у меня, оказывается, еще и философ?
Нет, она не была философом. Ей хотелось мечтать не о научных статьях из «Науки и жизни», а о чем-то красивом, романтическом. Ирина с отвращением подумала о своем бывшем муже: «Я подарю тебе звезду…» и всякая подобная белиберда… Нет, теперь бы она уже смогла отличить стекло от алмаза. Такие «звезды» ей больше не нужны!
«Ишь ты, не нужны! – вступил в спор внутренний голос. – А ты-то сама кому нужна? Так и будешь искать настоящую любовь. А ты хоть знаешь, что это такое? Это ведь совсем не то, что пишут в книжках и показывают в кино. Не крути носом, посмотри по сторонам – вон, к примеру, сослуживец твоей тетки – Игорь. Чем плохой парень? Оказывал тебе знаки внимания. Почему ты не захотела идти с ним в кино? Чем он тебе не такой? Не каждый молодой парень решится крутить роман с женщиной, имеющей довесок в виде ребенка, когда не обремененных ничем студенток кругом хоть пруд пруди. Повстречайся с ним, присмотрись… Как сказала тетя Таня? – „Замуж тебя никто пока не приглашает, но для здоровья-то мужчина нужен. Ты уже взрослая, должна понимать – от воздержания всякие болезни появляются. Разрядка нужна – и телу, и душе!“ Прислушайся, прислушайся к словам любимой тети! Она ведь искренне хочет тебе добра. Пожалуй, единственный человек на земле, который еще беспокоится о тебе…»
Как не растягивай сигаретку, а она заканчивается рано или поздно, и надо возвращаться к своим книжкам и тетрадкам… В половине пятого утра Ирина все-таки прилегла – курсовая работа готова, а до подъема еще два часа можно поспать…
Следующий день прошел в суете, отягощенной полусонным состоянием и скопившейся за пропущенный вчерашний день дополнительной работой.
Забирая Тимура из ясельной группы детского сада, Иришка мечтала только об одном – пораньше уложить ребенка и лечь спать самой.
«Встречаются же люди, которые могут не спать сутками! А я как ни борюсь с собой – если не наберу своих семь часов сна, то потом хожу вареная весь следующий день. Что за неудачный продукт произвела матушка-природа в моем лице?»
Истязая себя комплексами собственной неполноценности, она подошла к своему дому.
– Ира! – окликнул ее знакомый голос.
Она подняла голову и увидела спешащую к ней Марию Петровну.
«Никогда бы не дала ей пятьдесят пять лет! Она ведь сама сказала, что недавно вышла на пенсию… Стройная фигура, красивое лицо, величественная осанка – королева, да и только!» Глядя на соседку, Ирина распрямила спину и вытянула шею – ей еще учиться и учиться, как быть настоящей женщиной! Она уже давно переросла возраст гадкого утенка, а вот прекрасным лебедем так и не стала… Что ж, какая есть, такая есть…
Приблизившись к Ирине и Тимуру, Мария Петровна улыбнулась, протягивая ей обернутый в газету сверток:
– Я тебя долго не отвлеку, знаю, что устала и хочешь отдохнуть. Вот, пироги сегодня пекла, самой все рано не осилить, а у тебя времени нет возиться – возьми, не побрезгуй. Может, и Тимурчику понравится. Правда, детка? – она присела на корточки и начала разговаривать с малышом. – Хочешь пойти со мной погулять?
Тимур просительно посмотрел снизу вверх на маму:
– Хочу гулять!
Мария Петровна виновато глянула на Ирину:
– Может, я и на самом деле схожу с мальчиком на детскую площадку, а ты отдохнешь пока. Через час или два – как скажешь – приведу его к тебе домой, или ты заходи ко мне. Я купила для внучки игрушечную железную дорогу, но она у меня редко бывает, и ее не удивишь ничем – у другой бабушки игрушек побольше да подороже… А Тимурчику, думаю, понравится. Ну, что, отпускаешь нас?
Мальчик уже стоял возле чужой бабушки и держал ее за руку.
Ире ужасно хотелось побыть в тишине хотя бы какое-то время, отдохнуть, расслабиться. С маленьким ребенком это получается редко, но отпустить сына с едва знакомой соседкой? Пусть даже такой милой и симпатичной? Но ведь это не просто соседка… это мама доктора Димы…
– Ну что с вами сделаешь? Гуляйте! Я зайду за Тимуром к вам домой, чтобы вам не подниматься ко мне на четвертый этаж.
– Договорились!
Ирина еще полминуты посмотрела вслед удаляющейся парочке. Если смотреть сзади, можно подумать, что идет молодая мама с сыном.
«Мария Петровна с мальчиком так увлеклись общением друг с другом, что даже не оглянулись посмотреть, что делаю я! – Ирина почувствовала укол ревности, но потом, спохватившись, подумала: – Они ведь заполняют друг другу вакуум, образовавшийся там, где могли бы быть их родные бабушка и внучка. Но…»
Свою родную бабушку, бывшую Иришкину свекровь, Тимурчик не знал вообще – та потеряла интерес к внуку еще до его рождения. Внучка Марии Петровны тоже не баловала бабушку визитами, пусть и не по своей вине…
С этого времени между двумя женщинами установились особенные отношения – тут была и
