– Но почему же тогда, в Лиссабоне… вы хотели…
– Отправить тебя в Англию? Да, я собирался это сделать, но это вовсе не означало, что я откажусь от поисков Изабель. Просто я думал разыскать ее без твоей помощи.
– Значит, вы вовсе не собирались отказываться от своего обещания? – Джулиана внезапно почувствовала, как ее сердце наполняется благодарностью к виконту Девери, а вместе с тем в душу начинают закрадываться угрызения совести. – Спасибо вам, Стивен, – виновато произнесла она. – И… и еще раз простите, что я так отвратительно вела себя сегодня утром.
– Ну, наконец-то ты стала разговаривать со мной на нормальном языке, – улыбнулся виконт. – А то меня уже просто начинает тошнить при слове «милорд». – Он подвинулся к ней поближе и легонько пробежался пальцами по нежным прядкам ее шелковистых волос. – Пожалуйста, сними вот это, – указал он на ее ночную рубашку. – Какой смысл прятаться под одеждой, раз я уже видел тебя обнаженной?
Джулиана поспешно выполнила его просьбу, но лишь только руки Стивена обвили ее стан, ей снова стало не по себе. Воспоминания о пережитой прошлой ночью ужасной боли так отчетливо всплыли в ее сознании, что она, как ни старалась, не могла расслабиться и позволить Стивену увести себя в мир сладких грез. Что бы он ни делал, все было бесполезным, чем настойчивее он ласкал ее, тем сильнее ее охватывал противный животный страх. Наконец нервное напряжение Джулианы достигло такой силы, что она не выдержала и горько расплакалась.
Стивен сразу прекратил ласки. Склонившись к ее лицу, он долгим, грустно-задумчивым взглядом смотрел в заплаканные глаза девушки.
– Какие горькие слезы, – печально проговорил он, медленно поглаживая Джулиану по мокрой щеке. – Бедная моя маленькая девочка! В самом деле я начинаю чувствовать себя отъявленным злодеем, издевающимся над беззащитной жертвой.
– А разве это не так? – всхлипнула Джулиана. – Разве это не правда, что вы издеваетесь надо мной со вчерашнего вечера? Если бы вы испытывали ко мне хоть немного жалости и сострадания, разве вы стали бы принуждать меня терпеть все эти ужасные вещи?
– Какие ужасные вещи, Джулиана? Ах да, я и забыл, что даже самые бережные прикосновения моих рук кажутся тебе невыносимой, отвратительной пыткой!
Горько усмехнувшись, виконт поднялся с кровати и принялся неторопливо одеваться. Сразу вспомнив о сестре, Джулиана испуганно схватила его за руку.
– Куда вы, Стивен? Боже мой, простите, простите меня, я опять повела себя не так, как надо…
– Прекратите этот отвратительный фарс! – Виконт решительно вырвал у девушки руку и направился к двери. – Если вы беспокоитесь о вашей драгоценной Изабель, можете не волноваться: я дал слово, что разыщу эту взбалмошную особу, и сдержу его. И еще обещаю вам, что больше никогда не стану изводить вас… своими грязными домогательствами! Расслабьтесь и чувствуйте себя в безопасности. Об одном только прошу… – его голос внезапно дрогнул, – старайтесь поменьше попадаться мне на глаза, пока мы не окажемся в Тунисе. Видеть ваше искаженное от страха и отвращения лицо мне невыносимо.
На другой день Джулиана так мерзко себя чувствовала, что ей стало совершенно наплевать, как отнесутся моряки «Красавицы Востока» к ее появлению на палубе. Наспех позавтракав и приведя себя в порядок, она натянула первое попавшееся платье и поднялась наверх, намереваясь не возвращаться в душную каюту по меньшей мере до обеда.
Все оказалось не так страшно, как она боялась. Никто не бросал на нее насмешливых взглядов, никто не перешептывался с двусмысленным видом у нее за спиной. Проболтав полчаса с капитаном Джонсом и своими преданными друзьями, Джеком Хопкинсом и верным Симпсоном, Джулиана успокоилась окончательно. Капитан Джонс сумел убедить ее в том, что в глазах экипажа «Красавицы Востока» она прежде всего – спасительница их юного товарища, а уже потом женщина и все такое, и что этим людям, видавшим на своем веку все, что только можно, нет никакого дела до ее позорного приключения с Эшли Барретом. Тем более если их хозяин – виконт Девери – ее простил.
Да, все вроде бы было хорошо, но… Джулиану все утро упорно не покидало ощущение, что ей чего-то не хватает. И как ни досадно, но приходилось признать, что ей заметно недостает общества Стивена. За все утро он так и не показался на палубе, после обеда его тоже там не было. Поэтому Джулиана неожиданно для себя приняла решение появиться за ужином в обеденном салоне.
Все два часа, потраченные на примерку нарядов и сооружение сложной высокой прически, она спрашивала себя, зачем ей так настойчиво добиваться встречи со Стивеном. Ведь они уже все обсудили вчера, он обещал, что больше не станет требовать от нее близости, а она взамен на это должна держаться от него подальше. Так зачем же она сознательно нарушает условия их выгодного соглашения? Как он воспримет ее нежданное появление в кают-компании, да еще в таком вызывающе декольтированном платье из полупрозрачного белоснежного шелка с бархатной лентой под грудью цвета темно-красного вина, так чувственно оттеняющей ее нежную кожу? Вдруг он подумает – и совершенно обоснованно! – что она намеренно дразнит его, желая разбудить в его душе того неукротимого зверя, который так счастливо заснул на время?
Когда Джулиана вошла в обеденный салон, все общество уже собралось. Ее появление встретили радостно-удивленными взглядами, хотя вслед за тем и наступила некоторая неловкость из-за того, что для Джулианы не приготовили столового прибора, а место за столом, где она обычно любила сидеть, оказалось занято. Но виконт поспешно отдал прислуге необходимые распоряжения, и через пару минут все устроилось.
– Прошу извинить меня, господа, если мое появление здесь оказалось некстати и помешало вашему мужскому разговору, – с очаровательной улыбкой произнесла девушка, обводя по очереди взглядом собравшихся за столом мужчин.
– Нет, нет, что вы, мисс Вудвиль! Напротив, это мы должны просить у вас прощения, за то что были недостаточно внимательны к вам все последние дни, – поспешно заверил ее виконт Девери, и его демонстративно учтивый тон почему-то вызвал у Джулианы досаду.
На протяжении всего ужина девушка так и не смогла вникнуть в суть разговора, который вели в основном капитан и доктор Петерсон. Сначала она пыталась определить, насколько все эти мужчины в курсе ее отношений со Стивеном, потом ломала голову над вопросом, почему поведение виконта по отношению к ней так неожиданно изменилось, и наконец остановилась на том, что стала потихоньку наблюдать за ним. Впрочем, последнее занятие не дало ей ровным счетом ничего. Лицо виконта было непроницаемым, словно застывшая маска, взгляд ярко-зеленых глаз все время оставался спокойным, а на красивых чувственных губах, при воспоминании о вкусе которых по телу Джулианы пробегали мурашки, упорно держалась снисходительно-вежливая улыбка.
Один только раз девушке удалось перехватить его взгляд, когда он задержался на ней. Как раз перед этим Том Петерсон задал ей какой-то дурацкий вопрос, на который она ответила невпопад, а потом украдкой взглянула на Стивена, стараясь определить, заметил ли он, какую она несет чушь. Но он не слушал разговора и не смотрел на нее. Вернее, не смотрел ей в глаза. Взгляд виконта был каким-то очень странным и устремленным в одну точку. И, проследив за этим взглядом, Джулиана мгновенно вспыхнула, готовая от смущения провалиться сквозь землю. Глаза Стивена были устремлены в то место на ее груди, где тонкая ткань неприлично сбилась в сторону от какого-то резкого движения, обнажив краешек розового кружка вокруг соска.
Проклиная современную женскую моду, заставляющую порядочных девушек носить такие вызывающе открытые наряды, Джулиана поспешно поправила корсаж платья и, не удержавшись при этом, посмотрела на Стивена. И тотчас пожалела об этом, потому что его глаза, встретившись с ее растерянным взглядом, мгновенно загорелись обжигающим дьявольским огнем, а губы дрогнули в явно издевательской, и вместе с тем настолько притягательной улыбке, что Джулиана, забыв все приличия, уронила голову на руки и закрыла ладонями лицо. В следующий момент до нее донесся громкий голос ее мучителя.
– Ну все, господа, у меня сегодня был напряженный день, и сейчас я испытываю лишь одно желание – побыстрее оказаться в постели, – без всякого выражения произнес он. – Прошу прощения, за то что так рано покидаю ваше приятное общество. До завтра. Всем желаю хорошо провести остаток вечера.
Дверь за виконтом захлопнулась, и спустя минуту за столом возобновился прерванный разговор. Но Джулиану вдруг охватило такое сильное волнение, что усидеть на одном месте ей оказалось не по силам. Проклиная свою взбалмошную натуру, она быстро извинилась перед мужчинами и чуть ли не бегом вышла в
