– Грэм пропал, – со слезами на глазах объяснил Мэтт. – Мы нигде не можем его найти.
– Я думала, он с вами!
– Нет! Он оставался здесь. Мы только что вернулись домой на метро.
– Он пропал?
– Да. Исчез.
– Так, только не впадайте в панику. – У меня бешено забился пульс. – Мы его обязательно найдем. Обязательно найдем. Только нужно соблюдать спокойствие. Сколько времени? Половина пятого? Боже мой, значит, его нет уже целый день!
Я вставила контактные линзы, оделась и сбежала вниз.
– Грэм! – позвала я, выскочив в сад. Похлопала в ладоши. – Грэм! Ко мне! Сюда! Грэм!
– Мы его уже звали, – сказал Мэтт. – Его нет.
– Как он выбрался?
– Через окно в кухне.
– Но оно было приоткрыто сантиметров на пятнадцать, не больше.
– Он умудрился протиснуться. Смотри, вот его шерсть.
– О господи! Что же нам делать?
– Давай позвоним папе! – предложила Кейти. Ну конечно! Я быстро набрала его номер.
– Алло, – ответил Питер.
– Питер, это я. Слушай, мы не можем отыскать Грэма. Он убежал, его не было целый день. Мы страшно расстроены.
– Он выбрался на улицу? Боже! Не волнуйтесь. Сейчас я приеду и помогу его найти. Приеду и будем искать вместе – нет, не получится. Я же в Америке. Вы звонили в полицию? Позвоните в полицию, позвоните в полицию, обязательно позвоните в полицию и в «Баттерсийский приют», [110] садитесь в машину – нужно поездить и поискать по окрестностям. Я перезвоню часа через два. Пока.
Я набрала номер Чизуикского отделения полиции, меня соединили с нужным отделом, я сообщила дежурному офицеру приметы Грэма.
– Метис, похож на колли… пушистый золотисто-рыжий воротник… немного напоминает лису… белая манишка на шее и груди… спина гончей… длинный пушистый хвост… да, конечно, он в ошейнике и с жетоном… нет, нет, без микрочипа… очень, очень умный… но это правда – он действительно… Грэм. Да, верно… Да, да. Я знаю, что странно… да, конечно, я подожду. – Наступило мучительное ожидание, пока полицейский проверял журнал с записями о потерявшихся собаках.
– Тут есть немецкие овчарки, вест-хайленд-уайт-терьер, джек-расселл-терьер и три дворняги, но никто из них не подходит под описание вашего пса. Если он к нам поступит, мы вам позвоним. А пока обратитесь в «Баттерсийский приют».
– Да, конечно.
– И в инспекцию по животным – запишите номер телефона…
– Спасибо.
– И позвоните в ветеринарную службу вашего района.
– Зачем? – не поняла я.
– Узнать, не сбила ли его машина. Мне будто ножом полоснули по сердцу.
– Ты знаешь, почему это случилось, верно? – проговорила Кейти, пока я набирала номер приюта. – Он не хочет, чтобы его оперировали. У него возник из-за этого синдром беспокойства. Ведь говорили мы Джосу, – горячилась Кейти, – что Грэм все понимает, а он нам просто не поверил.
– «Баттерсийский приют» слушает, – раздался голос в телефонной трубке. Я дала краткое описание Грэма, стараясь справиться со слезами, которые комом стояли в горле и мешали говорить.
– Прежде он никогда не убегал, – говорила я дрожащим голосом. – Но на нем ошейник и бирка, так что если он попадет к вам, вы узнаете.
– Потерявшиеся собаки часто оказываются у нас без ошейника, – объяснила женщина. – Будет лучше, если вы назовете его особые приметы, потому что к нам поступает много метисов, похожих на колли.
– Особые приметы? – Я вопросительно посмотрела на ребят. Мэтт показал на свое ухо. – Ах да. Одно ухо у него короче другого. И постоянно машет хвостом.
– Понятно, – вежливо ответила женщина. – Я просматриваю базу данных, но пока не вижу ничего похожего. Но если найдется собака, подходящая под ваше описание, мы обязательно позвоним. Сегодня мы открыты до восьми.
После этого я позвонила пяти ветеринарам. Ни у одного из них Грэма не было, как не было его и в Чизуикской инспекции по животным.
– Кейти, – позвала я дочь, – побудь у телефона, а мы с Мэттом поищем его снова. Мы дошли до сквера и принялись звать его по имени. Будь он здесь – примчался бы в одно мгновение. Потом мы дошли до Чизуикского шоссе – машины двигались плотным потоком, и от одной только мысли, что он пытался перебежать на другую сторону, я пришла в ужас. Мэтт пошел влево, я вправо. Я прошла три магазина, церковь, кафе «Руж» и направилась в сторону Кью-Грин. Наверно, я была растрепана, бегая по улицам с отчаянным выражением лица и выкрикивая имя Грэма. Но я была вне себя от страха и меня совсем не беспокоило, кто и что может подумать. К тому времени, когда я вернулась домой, была уже половина шестого.
