– Не перевозбуждайтесь, – предостерег доктор Уолкнер. – Я осмотрю вас после обеда, договорились?
– О да! – сказала она с лучистой улыбкой. – Вы можете осмотреть меня в любое время. Фейт, – добавила она, когда мистер Уолкер удалился, – разве он не ангел? – Я кивнула. Он, безусловно, был интересным мужчиной, и, похоже, хорошим человеком. – Подумать только, – продолжала Лили, – я встретила этого божественного мужчину только благодаря тому, что ударилась головой. Ну, а как Питер? – спросила она. – Как ваши дела?
– Он возвращается домой завтра, – ответила я.
– Не забыла про роскошное нижнее белье? – встревожилась Лили.
– Не думаю, что оно мне понадобится, – с улыбкой ответила я.
На следующее утро я поднялась в половине четвертого, приняла душ и надушилась новыми духами «C'est La Vie!». Я приехала на работу в пятнадцать минут пятого взволнованная и счастливая. «Все обернулось к лучшему», – сказала я себе и принялась за изучение диаграмм и таблиц.
– Итак, нас ждет чудесный день, – радостно начала я, как обычно, в половине девятого.
– О чем это она? На улице мороз.
– Понемногу теплеет.
– Что за чушь – за окном минус два!
– И хотя вероятность выпадения осадков составляет шестьдесят процентов…
– Восемь, семь…
– Ничего страшного, если прольется немного воды.
– Шесть, пять…
– Дождь – это всего лишь дождь.
– Два, один…
– И к тому же без него не было бы радуги, не правда ли?
– Она что, травку курила?
– Так что одевайтесь потеплее, захватите на всякий случай зонтики – и счастливого вам дня.
– Ноль.
– Спасибо, Фейт, – сказал Терри, а Татьяна жеманно улыбнулась, сидя рядом с ним на диване. – Ты – светлая душа. – Я улыбнулась в ответ. – А теперь, – сказал он, следя за бегущей строкой, – важное, но, боюсь, тревожное сообщение о наличии фторида в воде, которую мы пьем. Должны ли местные власти обладать правом обязать компании-производители воды добавлять этот сомнительный химический продукт в наш богатый вомбатом[146] крем для лица «Клинтон»… – Терри осекся и в замешательстве бросил косой взгляд на камеру. – Приватизация строений, изучение нервных тканей, оборки из барсучьего меха… птичка… – попытался он продолжить, замолчал, бегая глазами по бессмысленным строчкам, скользящим по экрану беспрерывным и совершенно бессвязным потоком. – Размер бюста, – медленно прочел он, нервно проводя пальцем под воротником. – Конфиденциальные взносы налогоплательщика… набережная Ливингстон… лак для волос…
Я не могла отвести изумленного взгляда. Он ерзал на розовом студийном диванчике, его лицо пылало.
– Что за чушь?! – услышала я шепот Даррила над ухом. – Лиза, в чем дело?
– Розовый военный вертолет…
– Но я не понимаю, что происходит, – прохныкала она. – Все тексты перепутались.
Слушая перебранку за кадром, я неожиданно перевела взгляд на Татьяну. На ее губах притаилась знакомая тонкая улыбка.
– Боже мой, Терри, – промурлыкала она в эфир, – похоже, дело у тебя сегодня не ладится.
– Вообще-то я…
– Возможно, проблемы со зрением – это неудивительно в твоем возрасте, – дерзко бросила она. – Покажись врачу. Ну а мы, уважаемые зрители, перейдем к следующей теме – новый взгляд на проблемы общественного транспорта. У нас в гостях мэр Лондона Кен Ливингстон, с которым мы и поговорим о субсидировании метрополитена. Доброе утро, Кен, – обворожительно улыбнулась она. – Добро пожаловать к нам в студию!
Я бегом поднялась к себе и набрала номер Софи.
– Ты видела Терри? – выпалила я.
– Да! – она захихикала. – Какой позор! Мне чуть не стало его жаль, – добавила она. – А ты читала сегодняшнюю «Дейли Мейл»?
– Нет. А что там?
– Я!
Я схватила газету, быстро просмотрела и вдруг увидела огромную фотографию Софи в элегантном брючном костюме. Заголовок гласил: «Большая удача Грега ДАЙКА!» Софи Уолш, недавно уволенная из «Утренних новостей» после разоблачения секретов ее личной жизни, подписала годовой контракт с Би-би-си на двести тысяч фунтов. По особому распоряжению Генерального директора Грега Дайка лесбиянка, не отрицающая своей сексуальной ориентации, будет представлять теперь новую телевизионную версию передачи «Лабиринт морали» на Би-би-си. Критики уже говорят о ней, как о преемнице Джереми Паксмана.
