двигаться со скоростью пешего. Стражники у южных ворот могут проявить любопытство, если услышат стук копыт.
В кромешной промозглой тьме они оседлали лошадей и стали пробираться сквозь ивняк, а потом поехали по дороге. Гарион подъехал к Шелку.
- А что происходило в этом доме? - полюбопытствовал он.
- Почти все, что ты можешь вообразить, - со смехом ответил ему Шелк. - И кое-что, чего не можешь. Людям, у которых есть хорошие деньги, там могут предложить массу развлечений.
- Ты узнал там кого-нибудь?
- Кое-кого узнал. Весьма уважаемые люди из знатнейших семейств империи.
Сенедра, ехавшая сразу за ними, презрительно фыркнула.
- Не понимаю, как мужчины могут появляться в таких местах.
- Там клиенты не только лица мужского пола, Сенедра, - откликнулся Шелк.
- Не может быть, чтобы ты серьезно это говорил.
- Немало дам из лучших домов Тол-Хонета нашли там небезынтересные способы рассеять домашнюю скуку. Они носят маски. И, конечно, самый минимум остального. Я узнал одну графиню - из столпов рода Хорбитов.
- Если она была в маске, как же ты ее узнал?
- У нее есть особая примета - родинка на месте, которое редко видно. Несколько лет назад мы были в довольно дружеских отношениях, и она позволила мне посмотреть.
Наступило долгое молчание.
- Мне больше не хочется обсуждать эту проблему, - с нарочитой важностью сказала Сенедра и, пришпорив лошадь, обогнала Шелка с Гарионом и присоединилась к Польгаре и Бархотке.
- Но это же она приставала с расспросами, - с невинным видом оправдывался Шелк перед Гарионом. - Ты ведь сам слышал.
Они уже несколько дней скакали на юг. Погода улучшалась. Ирастайд прошел для них, по существу, незамеченным, потому что они были в пути, и Гарион, как ни странно, даже сожалел по этому поводу. С раннего детства он привык к тому, что этот праздник, приходящийся на середину зимы, был одним из самых ярких событий года, и не отпраздновать его казалось в некотором роде попранием чего-то очень святого. Он рассчитывал где-нибудь по пути купить Сенедре какой-то особенный подарок, но больше поцелуя подарить ей ничего не удалось.
В нескольких лигах от Тол-Боуруна они встретили богато одетую пару, скакавшую на север, в столицу империи, в сопровождении десятка или даже полутора десятков слуг.
- Эй, друг, - обратился одетый в бархат богач к Шелку, который ехал в этот момент во главе кавалькады, - что нового в Тол-Хонете?
- Что там может быть нового? - угодливо ответил драсниец. - Все по-старому - убийства, заговоры, интриги. Нормальные развлечения для благородных людей.
- Мне что-то не нравится твой тон, друг, - сказал богач.
- А мне что-то не нравится, когда меня зовут 'друг'.
- Ой, а мы слышали такие рассказы! - вступила в разговор легкомысленная по виду дамочка, одетая в бархатную пелерину на меху. - Это правда, что там кто-то задумал перебить всех Хонетов? Говорят, будто целые семьи вырезают, прямо в постелях.
- Балера, - недовольным голосом одернул ее муж. - Что ты повторяешь всякие слухи?! Ты посмотри на этого человека. Разве он может что-нибудь знать о том, что происходит в столице? Я уверен, будь в этих дурацких слухах хоть доля правды, Нарадас рассказал бы нам.
- Нарадас? - На крысином лице драснийца сразу появился интерес. - Это купец из Ангарака с бесцветными глазами?
- Как, вы знаете Нарадаса?! - удивленно воскликнул богач.
- Я знаю о Нарадасе, ваше превосходительство, - осторожно ответил Шелк. - Глупо ходить и говорить на каждом углу, что ты знаком с этим типом. Вы же знаете, император назначил цену за его голову.
- Этого не может быть!
- Простите, ваша честь, но в Тол-Хонете об этом все знают. Если вы сообщите, где его найти, то запросто получите тысячу крон.
- Тысячу крон!
Шелк заговорщически огляделся по сторонам.
- Мне не следовало бы говорить лишнего, - произнес он полушепотом, - но в Тол-Хонете ходят упорные слухи, будто золотые монеты, которыми он прямо-таки сорит, фальшивые.
- Фальшивые?! - воскликнул богач, выпучив глаза.
- Мастерская подделка, - продолжал Шелк. - Золото вперемешку с дешевыми металлами. Монеты выглядят как настоящие, но не стоят и десятой части их номинала.
Богач побелел и механически похлопал по кошельку, привязанному к поясу.
- Все это делается, чтобы подорвать толнедрийскую экономику, расстроив денежную систему, - принялся объяснять Шелк. - Хонеты были каким-то боком причастны к этому, вот их и убивают. Естественно, всякого, кого хватают с такими монетами, тут же вешают.
- Что?
- А как же? - Шелк пожал плечами. - Император хочет на корню истребить это явление. Тут без строгих мер не обойтись.
- Я пропал! - застонал незнакомец. - Скорее, Балера! - крикнул он, заворачивая лошадь. - Надо немедленно возвращаться в Тол-Боурун! - И они быстро поехали в обратную сторону.
- Вы еще не узнали, какое королевство стоит за всем этим! Не хотите узнать?! - крикнул Шелк им вдогонку, а затем согнулся в седле от хохота.
- Великолепно, принц Хелдар, - восхищенно произнесла Бархотка.
- Этот Нарадас везде поспевает, - заметил Дарник.
- Я думаю, теперь ему придется постоять на якоре, - ухмыльнулся Шелк. - После того как слухи расползутся, ему, я думаю, будет трудно сорить деньгами. Не говоря уж о том, что вознаграждение, о котором я упомянул, вызовет интерес у некоторых военных.
- Ты ужасно, однако, обошелся с этим господином, - неодобрительно заметила Бархотка. - Теперь он приедет в Тол-Боурун, вытащит все свои запасы и закопает.
Шелк пожал плечами.
- Не будет в другой раз связываться с ангараканцами. Ну что, прибавим ходу?
Тол-Боурун они проехали без остановки и направились дальше на юг в сторону Леса Дриад. Когда этот древний лес появился на горизонте по ходу их пути, Польгара подъехала к дремлющему в седле Бельгарату.
- Думаю, нам надо остановиться и засвидетельствовать почтение Ксанте, отец, - предложила она.
Старик стряхнул с себя сон и посмотрел в сторону леса.
- Может быть, - с сомнением в голосе буркнул он.
- Мы обязаны ей за ее гостеприимство, отец, к тому же это по пути.
- Хорошо, Пол, но только ненадолго. Мы уже отстаем от Зандрамас на несколько месяцев.
Дорога полем закончилась, и путники очутились среди старых, замшелых дубов. Ветер отряхнул с них листву, и голые ветви чернели на фоне неба.
Странная перемена произошла с Сенедрой, как только путешественники вступили в лес. Хотя теплее не стало, она откинула капюшон и встряхнула своими кудрявыми волосами, отчего мелодично зазвенели ее серьги в форме желудей. Лицо королевы стало удивительно безмятежным, нимало не выражающим того горя, которое накладывало на него отпечаток с момента похищения сына. Взгляд сделался спокойным и отрешенным.
- Вернулась, - почти прошептала она в тишине леса, толстые стволы которого не давали разгуляться ветру.
Гарион скорее почувствовал, чем услышал ее полушепот. Со всех сторон до него доносились звуки, напоминавшие печальные вздохи, хотя ветер сюда не долетал. Эти вздохи едва воспринимал человеческий
