меновой торговли. Для получения такого пропуска бургомистр должен был дать письменные рекомендации в комендатуру. Товары, предназначенные для обмена, немцами почти никогда не изымались. Зато людей охотно обирали венгры, поскольку они сами занимались спекуляциями.
Колхозы не были упразднены: немцы приказали их сохранить, в значительной степени из-за недостатка скота и техники; но, в любом случае, работать стало легче, чем раньше. Налоги были понижены.
Так, позже в Локте, когда обер-бургомистром стал Каминский, налоги были ниже, чем до войны, хотя они должны были обеспечивать содержание его 12 000 военнослужащих. В подчинявшихся Каминскому восьми районах колхозы были распущены. Движение Каминского возникло следующим образом. Когда немцы оккупировали Локоть, в этой области были разгромлены три советские армии, красноармейцы побросали вооружение и имущество. Многие были ранены и убиты, кто-то остался в лесу. Для того, чтобы обеспечить сохранность брошенного имущества, немцы поручили Воскобойнику сформировать полицейский отряд из 12 человек; позже он был увеличен. Красноармейцы блуждали по лесам, голодные, но вооруженные, а иногда совершали налеты на села, чтобы достать еду. Так образовались партизанские банды, действующие независимо от Красной армии. На самом деле это были мародеры, которые боялись сдаваться немцам. Они оперировали небольшими группами (в 1941–1942 годах); кадровые партизанские подразделения появились там позже. Партизаны могли убить одного или двух немцев, атаковать колону грузовиков, а немцы отвечали на это репрессиями против населения, которое вынуждено было бежать в леса — не для того, чтобы встать на защиту советской власти, а чтобы спастись. Численность полиции продолжала расти, поскольку надо было преследовать партизан.
Воскобойник был в прошлом царским офицером и инженером.
7 января 1942 года он был убит в бою против группы партизан, численностью около 200 человек. В тот момент ему подчинялись около 50 человек (он был одновременно бургомистром и начальником полиции), но многие из них погибли в рождественском бою. После этих событий полномочия Воскобойника перешли к его заместителю, Каминскому. С согласия немцев он продолжал увеличивать численность полицейского отряда, и в 1942 году преобразовал его в бригаду; к этому времени округ, состоящий из восьми районов, который он контролировал, получил автономию. Немцы не вмешивались в его дела. Таким образом, он сосредоточил в своих руках гражданскую и военную власть.
Бригада, которая началась с небольшого отряда, продолжала расти и со временем стала включать в себя 15 батальонов, с численностью от 400 до 1500 человек в каждом. Ее общая численность достигала 12 000 человек. Немцы не вооружали нас. Все наше имущество было представлено брошенным вооружением и техникой Красной армии, частично неисправными; мы сами отремонтировали все, что смогли. Нам достались винтовки, артиллерия, у нас был даже бронетанковый отряд, с несколькими танками Т-34 и одним танком КВ. До нашего (я имею в виду себя и еще нескольких офицеров) прибытия офицерский состав бригады был представлен бывшими рядовыми РККА — теми, кто сами захотели стать «офицерами». После того, как в бригаду были направлены мы — 18 бывших кадровых офицеров Красной армии — было принято решение о реорганизации бригады. Надо было поднять дисциплину и организовать боевую учебу. Мы преобразовали существующие отряды в регулярные взводы, роты, батальоны, придали каждому полку некоторое количество артиллерии и сосредоточили командование в руках Каминского.
Таким образом, было создано 15 батальонов, составляющих 5 полков, а также штабы; структура соответствовала принятой в Красной армии. Некоторые были недовольны, так как ряд командиров батальонов лишались избыточного оружия, дополнительно собранного в ходе операций, и части личного состава.
Хотя лично я был направлен в бригаду из Орла добровольно, остальные офицеры были откомандированы из лагерей военнопленных, сосредоточенных возле Брянска. Видимо, немцы к этому времени (декабрь 1942 года) убедились, что Каминский делает для них полезную работу, и решили предоставить в его распоряжение нескольких кадровых офицеров для реорганизации подчиненного ему формирования.
Пополнение осуществлялось за счет дезертиров из партизанских отрядов и из местных жителей. При необходимости мы сами осуществляли «призыв» нужного числа людей. Мы организовали нашу собственную программу подготовки новобранцев. Мало-помалу качество бригады начало улучшаться. Однако до определенного времени личный состав не носил знаков различия. В конце концов я разработал систему погон, взяв за основу те, которые использовались в Красной армии, с введением красноармейских же званий (в то же самое время знаки различия были введены и у власовцев; в РОА возрождались такие звания, как поручик и подпоручик, у нас же по-прежнему были лейтенанты и старшие лейтенанты). Сначала Каминский отдал распоряжение, чтобы его подчиненные нашили на рукава шевроны РОА, но буквально на следующий день приказал разработать нашивку Русской Освободительной Народной Армии с буквами «РОНА» и Георгиевским крестом на черном фоне. Днем части был объявлен День Георгия Победоносца.
Каминский не контактировал с Власовым, хотя последний хотел присоединить бригаду к своей армии. Но Каминский отказался признавать его верховенство, вероятно, сам надеясь в конечном счете стать диктатором.
Каминский, в общем-то, был невоенным человеком, инженером и специалистом по спиртопроизводству. В своем округе он восстановил два спиртозавода. Военнослужащие получали в качестве пайков водку, и питались лучше, чем немецкие военнослужащие. Мы получали продовольствие от населения в виде налога, который, помимо поставок немцам, охотно предоставлялся местными жителями в обмен на защиту от партизанских рейдов. В 1942 году Каминский начал получать зерновые поставки из бывших совхозов и колхозов. Даже нам, штабным работникам, были выделены земельные наделы, с которых можно было получать достойные урожаи; некоторые из нас занимались торговлей и продавали свою продукцию немцам. В конце концов немецкие власти задолжали бригаде от 2 до 3 миллионов марок на зерно; этот долг они так никогда и не оплатили.
Бригада (позднее переформированная в дивизию) была рассредоточена по селам округа. Большинство военнослужащих были расквартированы в крестьянских хижинах. Когда не было боев с партизанами, солдаты помогали жителям обрабатывать землю. Со временем была введена немецкая система, согласно которой женатые военнослужащие получили более высокое денежное довольствие, чем холостые; в результате возросло число браков. Солдаты могли продавать свою продукцию на рынках или передать ее администрации округа для последующей продажи немцам. Колхозы были распущены еще при Воскобойнике, а все их имущество — разделено. Были распределены коровы.
Позже лошадей и коров, захваченных у партизан, передавали семьям офицеров (которые жили гораздо лучше, чем обычные крестьяне). Кроме того, немцы начали выделять 22 специальных пайка для штаба. Помимо этого, в распоряжении штаба находились значительные запасы: куры, утки, мясо. В качестве налога мы брали с крестьян ветчину и колбасы. Штаб жил прекрасно, получая любое количество продуктов и запасов со складов под расписку. Войска тоже никогда не оставались без мяса. Часто происходили застолья с выпивкой. На Пасху у нас были крашеные яйца и куличи. Позднее был специально построен офицерский клуб. Отношения между офицерами и солдатами были хорошими. Иногда на офицерские застолья приглашались несколько солдат из частей, дислоцировавшихся недалеко от штаба (как правило, из так называемого батальона охраны).
Для немцев Каминский был выгоден тем, что они получили возможность избежать излишних потерь в боях против партизан, которых они боялись; они пользовались антагонизмом между русскими. В бригаде не было ни одного немецкого военнослужащего, но немцы присылали нам директивы (например, о совместных военных операциях). Они часто использовали нас в своих интересах, трусливо бросали нас на самые опасные участки, так что наши потери были гораздо выше, чем у них. Но с течением времени мы кое-чему научились. Были случаи, когда немцы своими тупыми действиями мешали нам бороться с партизанами. Тогда мы по-тихому «приканчивали» этих немцев, а затем списывали все на партизан. Так, однажды нас направили на операцию, но немцы не дали нам никакого оружия и боеприпасов (которых у них было предостаточно, но они хотели оставить их за собой). Мы «прикончили» немцев и взяли их имущество.
В Локте дислоцировалась группа полковника Рюбзама (он был немецким комендантом района). Его сотрудники — офицеры по связи с РОНА — иногда предоставляли нам артиллерийские снаряды и другие боеприпасы с немецких складов. Каминский был хорошим дипломатом и сумел многое получить от них.
Впоследствии наше формирование вошло в состав 2-й танковой армии и стало получать приказы из
