– Д-дааа… – Запинающимся голосом произнес Костик. – Понял.
– Вот и славно. – Сказал я. – А теперь – берись за работу.
Раскланявшись, тот выполз из моего кабинета чуть ли не на карачках. Я сидел за столом, мрачно уронив голову на руку. Назревала трагедия, настоящая.
29
Мы сидим с Полиной в маленьком кафе неподалеку от Лубянки. Я ссутулился над стаканом виски, нервно курю. Полина, положив ладонь мне на руку, пытается утешить.
– Феликс, я тебя прекрасно понимаю. – Говорит она. – Но если ты думаешь, что эта публикация может хоть как-то повлиять на наши отношения, ты сильно ошибаешься. Все, что происходит между нами – это только между нами, и никакая желтая газетенка не способна нам повредить. В конце концов, – смотрит она на меня удивленно, – неужели ты в первый раз за свой долгий сценический путь сталкиваешься с журналистской подлостью?
Я молчу, не знаю, что ответить. Действительно, она права. Что уже только про меня не писали. Писали, будто я педофил, будто за бешеные деньги заказываю себе с Украины любовниц и проституток, лили тонны дерьма на мои клипы и альбомы, потом была целая гомосексуальная истерия после поездки в Тайланд. Тогда это меня совсем не трогало, но сейчас… Старею что ли, или боюсь, что всплывет вся правда? Да еще и Марина, – как она отреагирует на эту публикацию? Хотелось бы себя успокоить, снять напряжение, но я понимаю, что в присутствии Полины поднимать данную тему не совсем корректно…
– В любом случае, – продолжает моя спутница, – газетчикам нужна пища для статей, они на этом ведь деньги зарабатывают. А это, в некотором смысле, – молвила она с укором, – и твой принцип.
Я отрываюсь от своих мыслей и смотрю на нее с полным недоумением.
– Полина! – восклицаю я. – Да как ты не понимаешь! Одно дело я – человек, который несет людям счастье, а другое – они, кто наживается на чужом горе! Неважно, что я продаю и зачем, важно, что мою музыку люди покупают С УДОВОЛЬСТВИЕМ! Для многих она – это свет в окне, надежда на завтрашний день, последняя отдушина в их серой и абсолютно безрадостной жизни. Как ты можешь сравнивать меня с этими погаными желтушниками?!!!
– Возможно, ты и прав. – Видя мое раздражение, успокаивающе произносит она. – Но ведь ты сам говорил про то, что «необходимо работать на конъюнктуру».
– И что? – не до конца понимаю я ход ее мыслей.
– А то, что в ситуации с тобой они тоже как раз и сработали «на конъюнктуру»…
Я заглядываю ей в глаза. Господи, Полина! Ну, что за бред ты несешь! Лезу в карман за очередной сигаретой.
– Феликс! – В ее глазах отчаяние. – Ты не должен распыляться по мелочам! Вспомни про настоящие ценности, искренние эмоции! Да ведь это все – такой бред! Черт!!! – Вскрикивает она, глядя на мою апатию. – Да мне даже неудобно об этом говорить! Ты сам должен понимать это, ведь ты намного меня старше!
– Забей. – Я отстраняюсь и втягиваю дым в легкие. – Это уже все совсем не важно. Совсем.
– А что важно? – спрашивает она. – ЧТО?!!!
– Важно то, что я должен идти вперед и не останавливаться. Важно то, что я должен реализовать свои замыслы, не обращая внимания ни на завистников, ни на мудаков. Важно то, что вскоре мой «Звездопад» уже будет запущен. И тогда, и тогда… – мои глаза наливаются кровью. – тогда все будет решено!
– Феликс?! – недоумевает моя девушка. – Зачем тебе ЭТО?
– Неважно. – Я стряхиваю пепел. – Ты все равно не поймешь…
Чувствуя мое напряжение, Полина меняется в лице и задумчиво смотрит на меня. Пару минут мы сидим молча, а потом она спрашивает меня:
– Феликс? Помнишь фильм «Прожигатели жизни», который мы смотрели с тобой вместе?
– Что-то помню. – Отвечаю я без особого интереса.
– Так вот. Там был очень важный момент, который тебе бы стоило понять. – Настойчиво говорит Полина. – Если ты чувствуешь, что дальше бежать не можешь и каждый шаг приносит тебе лишь боль, может стоит остановиться? Тебе нужна ласка, Феликс, забота, нежность, покой… А эта гонка за деньгами, ну к чему она приведет? Ты прямо как у Сартра – пытаешься усидеть на стуле, на комоде, на печке сразу, а все никак не можешь выбрать то самое единственное кресло – кресло, на котором тебе хорошо. Пойми, может и можно бежать впереди паровоза, но ты все равно им никогда не станешь… …
«Ты им не станешь», «Не станешь…». Эти слова влетают внутрь меня, врезаются прямо в сознание. Она говорит правильные вещи, очень правильные… Но нет! Остановиться, отправиться на пенсию? НИКОГДА!
– НЕТ!!!!! – неожиданно взрываюсь я, поднимая голову. – Да провалитесь вы со своим Сартром, сраная интеллигенция! Я не уйду на пенсию! Не уйду! Такого не будет! Я уже все решил! Они все у меня попляшут! Сдохнут! Сдохнут! Дай только закончить «Звездопад»!!!
– Феликс! – одернула меня испуганная Полина.
– НЕЕТТТТТТТ!!! – кричу я все громче и громче и мой голос разносится на весь зал. – Я уничтожу их! Вырублю с корнем!!! Они все подохнут! Подохнут в ужасных муках!!! Обещаю, клянусь!!!
Из дальнего угла вдруг послышались ехидные смешки. Ошалев от неожиданности, я повернул голову и увидел компанию из нескольких нетрезвых юнцов. Сидящие за столиком ребята, похоже, меня узнали и теперь, оживленно переговариваясь, смотрели на нас с Полиной и с азартом комментировали нашу беседу. Особенно им нравилось обсуждать мои слова и мои эмоциональные вспышки.
– Ооо, Ыыыы… «Уничтожу их всех»! – Изображал меня парень в полосатом свитере, комично потрясая руками. – Как же он это так делает-то смешно?
– Пацаны, – осторожно спросил второй, – вы уверены, что это Серебрянников!
– Да точно! – засмеялся третий, в синей олимпийке с надписью «N.Y.». – Напился в полный хлам, лыка не вяжет! На девку свою кричит, видно ссорятся!
– Телочка-то, кстати, ничего. – Поддакнул первый.
– Угу, я б ее трахнул!
– Гы-гы, я бы тоже!
– Ха-ха-ха!
Да как они смеют, жалкие молокососы?!!! Я же Феликс Абрамович Серебрянников, великий певец!!! Я вмиг мог уничтожить любого представителя этой жалкой гопоты! Достаточно было позвонить Палычу или кому-нибудь еще, чтобы их завтра же взяли с героином у метро или вывесили за ноги из окна пятнадцатого этажа, чтобы эти никчемные твари, вымаливали прощение! Меня буквально затрясло, от гнева запылали глаза. Перегнувшись на стуле, я повернулся к подросткам и на все кафе заорал:
– Эй, молокососы!!! Вы что?!!! Совсем нюх потеряли?!!!
Услышав, что я ору на них, парни быстро сникли. Несмотря на всю спесь, они явно понимали, что связываться с человеком моего уровня не стоило, ибо это могло сулить им огромные неприятности.
– А ну марш отсюда на хуй!!! – закричал я так, что изо рта полетела слюна. – Марш отсюда!!!!! – орал я. – БЫСТРО!!!
Сидящая в кафе публика онемела. Я был красным, как рак, глаза метали молнии. Молодняк мигом раскис – не ожидал и столь быстрой и жесткой реакции. Посетители заведения испуганно перешептывались и смотрели на нас – то на меня, то на подростков – ожидая развязки.
Понимая всю бесперспективность ситуации, один из парней уже, начал было вставать и с жалким выражением лица двигаться к выходу. Однако третий парнишка – тот самый, что в олимпийке «N.Y.», в котором, похоже, взыграла уязвленная гордость, резко его одернул.
– А что ты нам тут указываешь?!!! – Закричал он мне. – Думаешь что, звезда и тебе тут все можно?!! А у меня папа… депутат. Что дальше?
– КАКОЙ К ЧЕРТУ ДЕПУТАТ?!!! – От такой наглости меня затрясло еще больше… – Я вам что тут, воспитательница, чтобы с малолетками пререкаться? А ну марш отсюда, гниды!!! Нет, вы хоть понимаете, что это полный пиздец?!!!
– Остынь, старик. – Вякнул парнишка в полосатом свитере. – Мы никуда не уйдем.
– Ах так! – Схватился я за мобильник. – Палыч!!! А хотя к черту Палыча! – Я бросил трубку в сторону. – Сейчас я вам сам покажу!!!
