– Все наряды проходят через мои руки, очевидно, я до сих пор хлопал ушами, как последний осел, – продолжал Андрей. – Ты и без меня найдешь Николая Мухина.
– Поезжай. Общественный долг выше семейного, – без тени патетики согласился Яша.
ЦАРИЦА ТАМАРА, ДО СВИДАНЬЯ
Тамара Григорьевна Мухина, завуч поморской средней школы, не предполагала, что ей всего двадцать два года, что она не была дважды замужем и тем более, что она дочь подполковника, Героя Отечественной войны.
А ведь именно с этим сообщением к ней направилась оперативная тройка: Катя, Анатолий и Коста.
Завуча Тамару Григорьевну ценили в роно, возносили в гороно. В её школе никогда ничего особенного не случается. На Тамару Григорьевну можно положиться, у неё настоящий характер, она выжила не только двух мужей, но и двух директоров школы. Сейчас на очереди третий.
Подняв суховато-хрящевидпый палец, завуч произносит:
– Спокойствие! – И оно наступает.
Черные глазки царицы Тамары (так её величают старшеклассники) пронзительны и лишают дара речи будущего изобретателя, летчика, инженера, чемпиона, певицу, врача…
Как-то Иванов, идя на комбинат, поднялся на второй этаж школы с благим намерением – предложить помощь во время очередного ремонта. Царица Тамара бесцеремонно взяла его за рукав и повела к выходу.
– Вы меня знаете? – сказал Иванов.
– Спокойствие! Знаю. У нас школа. И вы посторонний.
– Извините.
Иванов покачал головой. Вечером спросил младшего сына, восьмиклассника:
– Говорят, в вашей школе справедливый завуч?
– «Спокойствие»?! Царица Тамара? Укротитель. Только что хлыстом не действует, инструкции нет.
Коста нажал пуговку звонка. Дверь открыла завуч.
– Здравствуйте, мы хотели бы видеть Тамару Мухину.
– Почему Тамару? – черные точки на миг уставились на Катю, губы сжались. – Меня зовут Тамарой Григорьевной. Откуда вы знаете, что я дома?
– Мы не знали, – сказал неразговорчивый Анатолий. – Если вы – Тамара Григорьевна Мухина, просим извинения. Тамаре, которую мы хотели видеть, не более двадцати двух лет.
– Больше вам делать нечего, как разыскивать своих подружек?
– О наших делах, я полагаю, вам трудно судить.
– Наверное, фрукты привезли?
– Зачем? Как мы видим, они и в Поморске имеются, – сказал Анатолий.
– Еще грубите! А вы, девушка, подумали бы раньше, чем заводить знакомство с подобными приезжими.
Царица Тамара хлопнула дверью.
– Что поделаешь, первая Тамара оказалась не очень любезной; – улыбнулась Катя.
– Следующая по списку Тамара живет в городе Ломоносовске, работает в драмтеатре костюмершей. Сегодня возвращается из отпуска, – прочитал Анатолий.
– Не сетуйте на меня. Я вас потащила в первую очередь в Поморск, хотела познакомить с Борисом Ивановичем и показать вам комбинат, – огорчилась Катя.
Четыре часа без отдыха втроем осматривали грандиозный комбинат, с его двадцатью четырьмя пилорамами. Такого количества пилорам нет ни на одном лесопильном заводе в мире.
Проследили процесс движения бревен по бассейну, гидролоткам, подъёмникам и на электротележках к пилорамам. Ознакомились с варкой целлюлозы, выпуском высоких сортов бумаги.
Вечером сидели в кафе на втором этаже Дома культуры. Танцевали. Возбуждённые, довольные, что повидали чудесный городок, приветливых северян, Поздно вечером вернулись на дебаркадер.
В Ломоносовск их увозил «Балхаш», старенький пароходик с полосатыми тентами.
С моря дул северный ветерок. Двина пенилась. На гребнях плясали блики прибрежных огоньков, лесозаводов, бирж, бумажных фабрик и тысячи судов.
МЫ ПЛОХО СЕБЯ ВЕДЁМ
Катя тотчас после приезда в Ломоносовск отправила Клавдии Павловне в Ялту пространное письмо авиапочтой.
«Мамочка, родная моя… Уверена, ты не станешь упрекать меня за досрочное возвращение… Я решила помочь найти Тамару Мухину…»
Письмо ушло с пометкой «до востребования» и прибыло на другой день после отъезда Клавдии Павловны из Ялты. Увез её на теплоходе «Абхазия» Шпиль.
Клавдия Павловна и её соседка по комнате шли по утреннему маршруту отдыхающих – на почтамт, спросить, нет ли «до востребования».
