собственного супруга.
Лаура и Аттилио молча выслушали рассказ Джанни. Когда он закончил, мать сказала:
– Зря ты их обидел, малыш…
Свое мнение высказал и отец:
– Мне кажется, ты ошибся, сынок. Аврора не такая девушка. Мы знаем ее много лет, правда, мать? Она любит тебя.
Джанни криво усмехнулся, и Аттилио заговорил более суровым тоном:
– Она любит тебя! И я не вижу, с какой стати она начнет вдруг кокетничать с полицейским, которого она толком-то и не знает?
Джанни надулся:
– Все девушки такие…
Лаура одернула его:
– Не горячись! Может, ты и не поверишь, но прежде, чем стать твоей матерью, я тоже была молоденькой девушкой, как Аврора. Я еще не забыла свою молодость и поэтому запрещаю тебе плохо отзываться об Авроре. Она этого не заслужила!
В глубине души Джанни очень хотелось поддаться уговорам, но раненое самолюбие и ревность не позволяли ему так скоро признать ошибку.
– Но я видел!
Аттилио рассердился:
– Видел, видел… Что ты видел?
– Как она обнималась с Барбьери!
– Но ты сказал, что это он ее обнимал?
– Не понимаю…
– Я считал тебя умнее. Ты приходишь к Веничьо, начинаешь кричать, ругаться и даже не пытаешься задуматься – а может, полицейский обнимал Аврору против ее воли?
Теперь Джанни и сам припомнил, как странно Аврора произнесла его имя. А если она звала на помощь? Он вскочил:
– Какой же я дурак! Я побегу обратно, и, если ты прав, папа, я убью этого полицейского!
Лаура повисла на сыне, страшась очередных неприятностей, как вдруг раздался стук в дверь. Они в испуге замолчали. Аттилио отпер, и на пороге появилась Аврора с корзинкой в руках. Джанни не знал, как себя вести. Но девушка сразу обратилась к нему:
– Я поклялась им, что ты не веришь на самом деле в те слова, которые ты произнес… Я права или нет?
Парень медлил с ответом, и Лаура ответила вместо него:
– Конечно, не верит! Это просто из ревности.
– Пусть он скажет сам, – настаивала Аврора.
Джанни обнял се.
– Прости меня.
Успокоившись, они усадили девушку за стол, и она рассказала им все, что случилось после ухода Джанни.
Вдова Марини провела комиссара и учительницу в кабинет Криппа. Там к ним присоединилась Сильвана, все такая же спокойная и безразличная.
– Здравствуйте, синьора Каралло. Добрый день, синьор комиссар. Вы хотели меня видеть?
– Да, синьора. Вы, наверное, догадываетесь, что это касается смерти вашего мужа?
– На этот раз вы уверены, что он мертв?
– Скорее всего это так. Синьора, не скрою, ваше поведение меня удивляет.
Он ждал ответа, но ответ не последовал. Сбитый с толку, он продолжал:
– Меня уверяют, что тело вашего супруга перенесли сюда.
– Это неправда.
– Два человека заявляют, что были свидетелями этой сцены.
– Они оба лгут.
– Почему?
– Понятия не имею, впрочем, меня это не интересует.
Данте занервничал. Казалось, ничто не может потревожить это невозмутимое спокойствие.
– Синьора, позвольте сказать, что ваше отношение кажется мне все более странным!
– Что я могу поделать?
– Ваш муж исчезает, не подавая никаких признаков жизни, и вы ничего не предпринимаете, чтобы найти его?
– У меня нет ни малейшего желания это делать.
– Вы его не любили?
– Я его ненавидела!
Резкая откровенность вдовы ошарашила комиссара.
– Согласитесь, признание в подобных чувствах наводит на мысль, что вы сами помогли вашему мужу исчезнуть?
– Думайте, что хотите, синьор комиссар.
– Если докажут, что ваш муж был убит и что вы участвовали в убийстве или сокрытии трупа, вас посадят в тюрьму.
– Я давно сижу в тюрьме. Это все, синьор комиссар?
– Пока да. Прошу вас, пришлите ко мне вашу служанку.
Легким кивком женщина попрощалась с гостями и вышла, ни на минуту не утратив своей безмятежности. Феличиана сказала:
– Эта женщина была очень несчастна. Почему бы не оставить ее в покое?
– Потому что моя работа не позволяет оставлять в покое убийц!
– Лючано Криппа мог убить кто угодно, только не она.
– С чего вы взяли?
– Она не стала бы ждать для этого столько лет.
Вдова Марини отвечала на вопросы комиссара с такой хорошо разыгранной тупостью, что он не смог ничего от нее добиться.
По виду карабинера легко было догадаться, что он несет дурные вести. Лаура не ошибалась в своих предчувствиях и затянула что-то вроде похоронного воя. Джузеппе был очень расстроен, к тому же он всегда испытывал к Капелляро особое расположение. Джанни и Аврора, держась за руки, были слишком счастливы, чтобы спуститься с облаков на землю и разделить общее горе. Джузеппе сказал просто:
– Это я.
Эта фраза давала понять, что вместе с ним в дом вошел закон. Капелляро встал и попытался принять беззаботный вид:
– Мы ждали тебя, Джузеппе!
– Я должен отвести тебя, Аттилио.
– В Фоджу?
– Сначала ко мне в кабинет.
– Это серьезно?
– Боюсь, что да.
Капелляро слабо улыбнулся. Нелегко казаться храбрецом, если это не в вашем темпераменте. Джанни предупредил карабинера:
– Только тронь отца, Джузеппе, и я тебя изувечу на всю жизнь!
Тот ограничился ответом:
– Ты не должен так говорить со мной, Джанни.
Аттилио пришел ему на помощь:
