Сайрус пожал плечами.
– Не слишком правдоподобно! – заметил он по-итальянски.
– Вот именно! Настолько неправдоподобно, что вполне может оказаться правдой
– Ох, ради Бога! Все это и так достаточно сложно…
В комнату вошли Карлсон и Нортон.
– Уже очень поздно, мистер Лекок, – проговорил начальник полиции, – и мои люди, равно как и я сам, хотели бы разойтись по домам и лечь спать. Ну что, мы забираем и этого типа, и труп?
Сайрус кивнул, однако прежде чем полицейские успели увести Мерси, а санитары – положить на носилки тело Паркера, всем присутствующим пришлось наблюдать более чем странную сцену. Тарчинини опустился на колени рядом с покойником и, по обыкновению, завел с ним задушевную беседу. К счастью, лишь зять итальянца понимал, о чем тот говорит.
– Ну что, Джереми, ты чувствовал себя в полной безопасности за кучей долларов, а они тебя не уберегли? Я не забыл, что мы с тобой пожали друг другу руки и, раз мне удалось пробудить твою совесть, мы, возможно, смогли бы подружиться… Я не допущу, чтобы твой убийца вышел сухим из воды, нет, положись на меня. Но ты должен назвать мне его имя, подать какой-нибудь знак, натолкнуть на его след…
Лекок, испытывая все муки ада, хлопнул тестя по плечу.
– Прошу вас…
Но поглощенный своим монологом Ромео ничего не видел и не слышал.
– Я не верю в виновность Мерси… А ты что об этом думаешь? Остальных это бы вполне устроило – потому что это проще всего и не надо ломать голову, но я здесь, Джереми, и не позволю от твоего имени совершить несправедливость, которой ты бы и сам не одобрил… Не беспокойся. Ты будешь отмщен.
Вконец сбитые с толку Карлсон и Нортон смотрели то друг на друга, то на Ромео и Лекока, явно не понимая, что происходит, – действительно ли они стали свидетелями столь неприличного зрелища или это кошмарное видение.
Тарчинини леголько ощупал лицо покойника и повернул к свету, стараясь разглядеть получше. К Карлсону наконец вернулся дар речи.
– Ваш тесть, что, спятил? – шепнул он Сайрусу.
– Это особая, итальянская метода… – смущенно пробормотал тот.
– А-а-а…
Полицейские даже не пытались скрыть удивление. Решительно, эти жители старой Европы – настоящие дикари! Итальянец встал.
– Теперь они могут забрать труп. Джереми рассказал мне все, что сумел, – бросил он зятю.
Сайрус пожал плечами.
– Ну, за дело! – сердито рявкнул он санитарам.
Тело убрали, Мерси увели, и Карлсон стал прощаться с Лекоком. Указав на Ромео, он тихонько шепнул:
– Вам бы надо за ним приглядывать… Не обижайтесь, но, по-моему, старик малость не в себе…
Оставшись наедине с тестем, Сайрус дал волю раздражению.
– Ну, довольны собой? Теперь над нами будет смеяться весь город!
– Ma que! Стоит ли огорчаться из-за насмешек дураков?
– Карлсон не дурак!
– Как полицейский – бесспорно!
– Только потому, что он считает Мерси виновным? В таком случае, можете точно так же назвать и меня!
– Не стану спорить.
– Спасибо! Если вы намерены продолжать в том же духе, скоро мне придется запретить вам вмешиваться в ход расследования.
Тарчинини улыбнулся.
– Не верю, Сайрус.
– Почему же?
– Во-первых, вы человек справедливый и хотите, чтобы настоящий убийца получил по заслугам, а кроме того, я чувствую, что вам понадобится моя помощь.
– Ну, уж от скромности вы точно не умрете!
– А зачем мне скромничать, если я хорошо знаю себе цену?
– И вы убеждены, что комиссар веронской полиции сумеет обскакать самых лучших американских ищеек?
– Да, потому что означенный комиссар никогда не забывает о чисто человеческой стороне проблемы, в то время как вы уповаете исключительно на свои электронные игрушки и формальную логику, а потому учитываете все, кроме самого главного.
Сайрус фыркнул.
– Ах да, я и забыл: ЛЮБОВЬ!
– Вот именно – любовь, основной и единственный двигатель всего на свете!
– И где, черт возьми, вы углядели любовь в этой мерзкой истории?
– Я отвечу вам после того, как потолкую с Джанет Паркер.
На следующее утро все газеты крупным шрифтом оповестили мир о трагической кончине Джереми Паркера. Сообщалась и нелепая история, рассказанная следователям Стивом Мерси. Однако на очной ставке подозреваемый не сумел опознать личного секретаря банкира, и вся его система защиты развалилась. С точки зрения прессы, Паркер пал жертвой великодушия. Он хотел помочь Мерси начать новую жизнь, но нарвался на закоренелого преступника, и тот застрелил его то ли в приступе бешенства, то ли надеясь обокрасть. Журналисты дали Стиву самую зловещую характеристику. Сообщив, за что он отбывал наказание в тюрьме, они делали вывод, что Мерси агрессивен, легко теряет голову и способен на любые крайности. Мисс Дебора Ф. на расспросы газетчиков ответила, что и в самом деле несколько раз встречалась со Стивом, но ни разу не позволила себе ничего такого, чтобы молодой человек вообразил, будто имеет на нее права. Ей бы не хотелось окончательно топить Мерси теперь, когда его дела так плохи, но, по правде говоря, он дьявольски ревнив и даже по пустякам впадает в бешенство. Так, однажды, войдя в кабинет директора, мистера X., когда тот диктовал ей письмо, Стив, вообразив Бог знает что, бросился на несчастного и зверски избил. Мисс Дебора уверяла, что это было и крайне жестоко и, главное, несправедливо, поскольку мистер X. – человек очень твердых нравственных устоев и глубоко предан жене и детям. Нет, ее не особенно удивляет преступная глупость Мерси. Наверное, он потерял голову от ярости. Тем не менее Дебора весьма сожалеет обо всем случившемся, ибо в те времена, когда они еще встречались, Стив казался очень милым молодым человеком. Разумеется, она не видела его со дня первого ареста, поскольку, заботясь о своей репутации, не желала иметь ничего общего с человеком, который так гадко поступил с мистером X., чьи моральные качества… и тому подобное.
Большинство репортеров не сомневались, что начальник полиции Карлсон и капитан Нортон, на чьем участке произошло убийство, не замедлят добиться от Мерси признаний и тому не отвертеться от электрического стула. Упоминали они и о том, что Карлсону помогает блестящий специалист по уголовному праву Сайрус У.Лекок – он не мог остаться равнодушным к печальной истории, погрузившей в траур одно из самых достойных семейств Бостона.
Ромео внимательно слушал перевод Анджело и, когда тот наконец умолк, подвел итоги:
– Все они толкут воду в ступе, кроме этой маленькой стервы Деборы, которая топит бывшего поклонника в угоду своему шефу и, вероятно, любовнику (судя по тому, что мне рассказывал Мерси), иначе мне пришлось бы признать, что у американских бизнесменов более чем своеобразный способ диктовать письма. Послушай, Анджело, ты должен мне помочь проучить этих самоуверенных американцев, и не вздумай болтать, будто они твои соотечественники! Если тебе повезло и в твоих жилах течет итальянская кровь, ты навеки останется итальянцем. А теперь принеси мне попить – я умираю от жажды.
