мне карту.
— Сейчас попробуем.
Он снимает трубку с красного телефонного аппарата и куда-то звонит. Аппарат не для экстренной связи, обыкновенный телефон с тональным набором. Красный он именно для того, чтобы его можно было отличить от аппаратов с импульсным набором, что до совсем недавнего времени было единственным вариантом для Израиля. Первый раз я пользовался аппаратом с тональным набором в армии. До этого мне казалось забавным, что в американских сериалах типа «Далласа», «Династии» или «Трое» люди снимают трубку, нажимают несколько кнопок и сразу же начинают говорить. Я тогда думал, что это ещё одна отличительная черта телевидения, чтобы поддерживать нереальность происходящего. Ну как актеры и актрисы, которые с утра просыпаются чисто выбритыми и в макияже. Мне понадобилось восемнадцать лет, чтобы осознать: возможность говорить по телефону через две секунды после набора номера существует не только в кино. Это реальность. Реальность, которая существует только в Америке и ещё в армии.
К воротам приближается какой-то солдат. Ну естественно, кто же ещё? Я могу его описать, но там ничего особенного: форменные ботинки, начищенные, но не до блеска; форма, мешковатая, но опрятная; круглое, усталое лицо, очки; это старшина роты, и у него на воротничке поблескивают пуговицы старшины.
— Я приехал забрать медицинскую карту для Центра психического оздоровления Транкил Гевн в Иерусалиме.
— Я знаю. Мы не можем дать вам карту.
— Я приехал из Центрального штаба. Я заполнил там все бланки и подписал все документы. К сожалению, я забыл там своё удостоверение личности, но у меня есть рабочее удостоверение из больницы.
— У нас нет этой карты.
— Что?
— Она застряла в бригаде.
— Вы, должно быть, шутите.
— Я только что туда звонил. Они не смогли прислать её нам сегодня, но если вы хотите, вы можете поехать и забрать её оттуда.
— Ага. А когда я приеду туда, мне скажут, что её задержали в полку.
— Я не знаю, что вам скажут. Я знаю только, что сказали мне: они не смогли прислать её сегодня, но вы можете поехать и забрать её оттуда.
— Откуда?
— Кесария.
Я смотрю на часы. Полтретьего. Один музыкальный магазин лучше, чем ни одного. Я успею.
— Ладно. Поеду туда.
— Хорошо. Это находится не доезжая старого города, сразу возле амфитеатра. Вы легко найдете это место.
— Возле какого амфитеатра?
— Римского. Возле стадиона.
— Я там ни разу не был.
— Так, погодите. Наш интендант должен поехать туда к четырем для проверки противогазов. Он как раз собирался ехать с кем-нибудь, но раз уж вы здесь, я сейчас схожу за ним. Подвезёте его туда, вы не против? Он знает про Кесарию всё. Расскажет всё, что вам будет нужно.
— Можно мне позвонить?
— Пожалуйста, вот мой сотовый.
Сотовый? Мне это не нравится. Наверное, мой пассажир — на редкость несносная личность.
Я снова звоню Кармель, но её все ещё нет дома. Где она? В онкологии? В реанимации? В морге?
Так, а вот и наш интендант, лиловый берет под погоном.
— Здравствуйте. Кто подбросит меня до Кесарии?
— Наверное, я.
— Великолепно. Поедем же. Вы знаете дорогу до бригады, не так ли?
— Боюсь, что нет. Мне сказали, вы поможете мне туда добраться.
— Помогу, друг мой. Да не устрашит вас дорога ко дворцу царя Ирода, ибо я с вами.
Я его уже ненавижу.
— И ещё мне понадобится ваша помощь пройти в здание: я оставил удостоверение личности в центральной штаб-квартире.
— Разрешение войти во дворец будет вам дано, мой друг. Не опасайтесь. В путь.
Главное развлечение к северу от Тель-Авива — Синема-Сити, новый комплекс на двадцать один кинотеатр, и промоутеры говорят, что там самые большие киноэкраны на всем Ближнем Востоке. Ещё там есть четырехмерный симулятор полета на истребителе, интерактивное мультимедийное шоу про подпольное еврейское ополчение и их вклад в дело сионистов по изгнанию британцев из Палестины. Ещё есть бесплатная парковка.
Главное развлечение к северу от Нетании — большая электростанция. Её трубы, похожие на вавилонские башни, все в облаке мерцающих огней, видны издалека — этакие дымовые колонны, указующие путь. На этом отрезке приморского шоссе всегда свободнее, и мы быстро проезжаем какие-то маленькие поселения, в которых, за исключением древних рекламных щитов на обочине, нет ни единого признака жизни.
— Так что же вы хотите знать о Кесарии, друг мой?
— Там интересно?
— Я не так много знаю о новом городе. Там живут, в основном, богатые люди. Но я могу рассказать о старом городе.
— Это не обязательно.
— Мне это будет приятно.
— Я не хотел бы быть обузой.
— Избавьтесь от этой мысли. Мне будет приятно. Вы знаете, что этот город был основан царем Иродом?
— Не знал.
— Первый век до рождества Христова. Город назван в честь покровителя царя Ирода, в честь Августа Цезаря. Это была крупнейшая гавань на восточном берегу Средиземного моря.
— Что там есть?
— В старом городе? Ирод был неутомимым строителем. Он строил акведуки, бани, театры, стадионы, свой собственный дворец, храм во имя императора, всякого рода общественные постройки, частное жильё, сады, духовные строения, места для развлечений. И, конечно же, порт.
— Куда без него.
— В Кесарии находился в заключении Святой Павел, и оттуда же он был отправлен в Рим на суд. Позднее, когда Римская империя приняла христианство, город стал религиозным центром со знаменитыми храмами, с христианской академией и даже с библиотекой, в которой было свыше тридцати тысяч раннехристианских рукописей.
Я бы мог сейчас пуститься в длительные рассуждения о слове «рукопись» и о том, что сейчас рукописи таковыми уже и не являются, потому что никто ничего не пишет руками, но кому какое дело? Я бы мог также коснуться этих старых щитов и поговорить о том, что они были актуальны лет пять назад, и даже привести пару примеров типа «Израиль ждёт Рабина» или «Нетаньяху. Он в помощь». Но — кому до этого есть дело?
— Потом город завоевали арабы, а потом крестоносцы, которые, предположительно, нашли где-то в городе Святой Грааль, а потом снова арабы, затем Ричард Львиное Сердце и снова арабы.
— Очень интересно.
— Да, это так. Вы хотите узнать что-нибудь ещё?
— Там есть хорошие музыкальные магазины?
— Этого я не знаю.
