— Так это не мы, мы рядом стояли, это всё Идио! — выпалила честная сестра.
— Но без вас мне бы даже в голову не пришло… то есть, я бы ничего не смог! — смутился тот.
Не смутился только мой желудок: выдержав паузу, он громко и пронзительно оповестил всех, что есть время для разных дел, но кушать хочется всегда.
Мы почтили память зайчика минутой жевания.
Ужин незаметно перешёл в душевную беседу. Время летело незаметно, приближалась полночь, но спать не хотелось ни капли. Мифы не лгут, Один — хороший человек! То есть, бог. Не без заморочек, как любой бессмертный, но мудрый, ехидный и веселый. Молний не мечет (по молниям у них Тор главный), карами страшными не грозит, триллион баечек знает, смешных, очень смешных и просто прикольных, а уж рассказывает как! О рыбалке Тора и сватовстве Фрейра, о том, как пошёл один великан к другому в гости, а попал в Асгард, о проделках Локи, о Фрейе, безбашенных молодых асах и ванах, волшебном сундуке с девятью отделениями и много ещё о чём…
— Значит, запихнула она и этого в сундук, и открывает, — подождав, пока утихнет хохот, невозмутимо продолжал Один, глаза его лукаво поблёскивали. — 'Здравствуй, Фрейя', — говорю я. 'Здравствуй, Отец Богов', — отвечает она. А парни в сундуке притихли. Ого, думают, и он сюда захаживает! А я опять к Фрейе: 'Что за шум у тебя? Мне голоса чьи-то почудились… У тебя гости? Может, я НЕВОВРЕМЯ?' Бедняги в сундуке замерли: не то что чихнуть, дрогнуть боятся. 'Что ты, что ты! — бормочет златокудрая, едва-едва смеху воли не дает. — Тебя только жду!' 'Вижу, и стол накрыла, — киваю я. — Ну, потчуй тогда старика, дева- краса!'
Сидим мы за столом, я кушанья отведываю, не тороплюсь, Фрейя вина подливает… а тем, что в сундуке, уже давно надо туда, где вода журчит. Терпят из последних сил, кряхтят, жмутся, но организм молодой своего требует! А я и говорю…
Один вдруг умолк на полуслове, точно к чему-то прислушиваясь. Ворон подпрыгнул у него на плече и согласно каркнул.
— Бать, кончай компот по небу мазать! — неведомым образом минуя уши, звонкий девичий голос ввинтился прямо в мозг. Я поднял глаза — в полуночном небе нарезала круги знакомая лебедь… Яна рассказывала, что на меня было жалко смотреть: затрясся, вскочил, в лес кинулся, еле поймали. А что? Мне рёбра дороги как память! — Благослови ты их, наконец! И покороче! Чмок, чмок, мамуля ждет. Чао!
Один проводил мрачным взглядом улетавшую лебедь.
— Дети… — тяжело вздохнул он, подпирая ладонью щёку. Земля вздрогнула, в лесу родилось эхо. Мы сделали вид, что не заметили. — Ничего-то они не понимают! Никого не слушают! Всё торопятся куда-то, спешат. И что с ними делать?
— Усыпить, — предложил Идио. — Лет на пять тысяч. Может, исправятся.
Правильно, спихните проблемы на плечи потомков, не фиг им жить спокойно.
— Посадить под домашний арест! — уверенно сказал я, более подкованный в проблемах отцов и детей. — Без кина и телевизора!
— А кого и на что вы должны благословить? — осторожно спросила Яна.
— Вас! Кого же ещё? — удивился Идио. Небо потемнело, тучи сгустились, ярко сверкнула молния, ударил гром.
— Всё-таки права дочка, лучше сразу, чем… — ещё тяжелее вздохнул Один, разом посерьёзнев. — Скажите, Александр и Янина, знаете ли, зачем вы здесь?
— Да!
— Нет! — одновременно вырвалось у нас.
— Кое-что знаем, — уточнил я, опять получив от Яны локтем в бок. — Один деби… то есть герцог Де Вил, Пустоземный и Краинный, окрестил нас Хранителями. Что именно мы храним, не сказал, по-моему, он и сам не в курсе…
— Первый вопрос: Хранители чего? — перебила Яна.
— Времени14, - негромко ответил бог. — Всегда приходят они во времена тяжкие, от бед хранят сей мир, оставаясь навеки в памяти людской, в легендах и сказаниях. Но искривили волшебства злые пространство и время (Идио густо покраснел), вызвали шторм дикий, и пришли вы туда, где вас никто не ждал. Ни Оракул, ни Моргана, ни даже мы, боги.
— Так мы ж русские! А русские — народ непредсказуемый, — я ощутил гордость за свою родину. — Нам пару сот километров разменять, как два байта переслать. Про Сусанина слышали? Брутальный мужичок такой, ведущий русско-польского реалити-шоу 'Последний герой'. 'Эгей, старичок, ты куда нас завел?' 'Откуда мне знать, я здесь не был ни разу…' Что, ни сном, ни духом? Зря… А Колумба знаете? Конкретный такой перец. Тоже наш! В Индию пошёл, в Америку приплыл. Мы ж все такие загадочные, таинственные, ну прям как Лиза Давинчева, и потому русский туда идёт, куда его левая пятка зовёт, и если кого заденет, то не со зла, по доброте душевной. А Моргана ваша — да не трясись ты, Идио! — едва на порог ступила, как наехала, как наехала! Всеми четырьмя колёсами! Вы, я вас, вам, да я вами — по всем падежам бедных Хранителей! За нас, за вас и за родной спецназ…
— Вопрос второй: оставаясь в памяти? — снова перебила меня сестра.
— Хранители призываются раз в поколение, — тщательно подбирая слова, объяснил Один. — И остаются таковыми всю свою жизнь.
— Если раньше уже были… и Моргана их знала… — сестрёнка стиснула кулаки так, что костяшки пальцев побелели, — получается, они… их всех…
— Да.
И сия пучина поглотила ея в один момент. В общем, все умерли.
— Понятно, — сказал я, обрывая неловкую паузу. — А нам что делать?
— Быть героями! — простодушно сообщил Идио, расплываясь в улыбке.
— С-спасибо, друг, — с чувством поблагодарила сестра. — И что же ты от нас ждёшь? Подвигов во имя Свободы, Равенства и Братства?
— Не-а. Вы должны находить и устранять червоточины зла.
Мы тупо уставились на парня.
— Бороться за Порядок против Хаоса? — попытался он ещё раз. Наши лица стали на порядок тупее. — Ну, знаете, защищать людей от упырей всяких, василисков, гидр, стрыг, амфисбен, драконов…
Яна закашлялась.
— Меня терзают смутные сомнения, что вы немного, вернее, очень сильно ошиблись адресом. Вам нужна армия ведьмаков. Их и ищите, а нас верните до…
— Мальчик просто немного увлекся, — мягко возразил Один. — По большому счету вам нужно лишь спасти мир и свергнуть тирана.
— Спасти мир? Свергнуть тирана? — со смешком выдавил я, хотя мне уже было совсем не весело. — И кого же? Фею Моргану?
— Да.
Зачем я спросил?
— Многие столетия это злобное коварное создание сеет смерть, разжигает войны, разрушает и оскверняет эти земли по удовольствию, по потребности своей чёрной души! У Морганы тысячи слуг и шпионов, в её руках магия крови и смерти…
— Может, договоримся? — жалобно вякнул я. — Мы не трогаем её, а она нас?
— С ней нельзя договориться, — единственный глаз Одина сверкнул. — От неё нельзя убежать. Моргану…
— Тогда Хранители должны быть полными идиотами, — бесцветно проговорила Яна.
— … можно только победить.
— Как? — тем же бесцветным голосом осведомилась сестрёнка. — Что нам делать?
Какие странные у неё глаза, вдруг заметил я. Всегда серые были, а сейчас жёлтые стали, как у кошки. И какие-то не такие. Слишком ярко отражалось в них пламя, и на миг мне показалось… Хотя что только не померещится в неверном свете костра…
— Для начала — помыть посуду, — посоветовал бог. — Ручей найдёшь, деточка, или тебя проводить?
Янины глаза вспыхнули, как у голодного тигра. Она даже не вскочила — взлетела, точно
