дребезжанием тоже замолк.
— Ну, милочка, теперь задувай свечи.
Саманта глубоко вздохнула и одним махом быстро задула все двадцать свечей.
— Ну, а теперь улыбнись, — смеясь проговорила Ида. — Пройдет еще двадцать лет, и сделать нечто вроде этого будет уже не так просто.
Саманта подняла глаза и встретилась взглядом с Максом. Улыбка сошла с ее лица. Она все еще была обижена тем, что он наговорил ей прошлым вечером.
— Не хотите ли кусочек торта? — Ее вопрос удивил Иду и Пита, и они оба обернулись.
— С удовольствием, — ответил Макс.
Он взял стул и уселся напротив Саманты, даже не заметив, что Ида сунула ему под нос тарелку с куском торта. Он был слишком занят — он смотрел на Саманту. Она снова улыбнулась, отделяя ложкой кусочек торта, ее карие глаза возбужденно блестели. Ему припомнилось другие время, когда эти глаза изумленно смотрели на его обнаженную грудь при свете походного костра; каким беспомощным и неискушенным был тогда взгляд этих глаз.
За последние две недели они почти не разлучались, и теперь он был уверен, что не сможет прожить без нее и дня.
Пит протянул Саманте маленькую черную коробочку, нервно теребя свой серый жилет.
— Я кое-что принес вам. Ваша тетушка сообщила мне про ваш день рождения только прошлым вечером, так что это маленький подарок, купленный наспех.
Макс прикрыл глаза — ему показалось, что в живот ему заехали огромным кулаком. Он ведь даже не подумал ни о каком подарке.
Саманта нежно улыбнулась Холдену, и рука Макса потянулась к револьверу.
— Вы так внимательны, мистер Холден. Благодарю вас.
Она открыла крошечный замочек, и крышка коробочки отскочила. Внутри на шелковой подушечке лежала тонкая серебряная цепочка.
Макс яростно посмотрел на Пита. Ни один мужчина не имеет права делать женщине столь дорогие подарки, если только за этим не кроется что-то большее. Он готов был сказать об этом вслух, но услышал голос Саманты.
— Мистер Холден, я не могу принять ваш подарок.
На мгновение Макс почувствовал облегчение, но затем ему захотелось удушить старую Иду, когда та заявила:
— Конечно, можешь, милочка, ведь это же подарок на день рождения. Как раз это и можно принять.
Пит глубоко вздохнул.
— Это лишь маленький знак моего уважения. — Глаза его встретились с глазами Макса. — Моего дружеского уважения.
Саманта поколебалась, а затем надела цепочку. Макс сознавал, что она все дальше ускользает от него. Однако он почувствовал себя немного лучше, когда увидел, как Пит порылся в кармане, вытащил букетик сильно помятых полевых цветов и вручил его Саманте. У цветов был такой вид, словно они передавались по наследству из поколения в поколение. К тому же Саманта была подвержена аллергии, а юноша, очевидно, об этом и не догадывался.
— Это так мило с вашей стороны, мистер Холден, — сказала Ида. Но смотрела она на Макса. — Надо же, почти незнакомый нам человек, а позаботился купить подарок для моей племянницы. Какой же вы добрый юноша!
Макс принял этот укол, стараясь не показывать виду, хотя в душе мечтал скрутить Иду какой-нибудь веревкой покрепче и бросить прямехонько в корыто для свиней.
— Думаю, вы порядочный человек, мистер Холден, и не станете увиваться за моей племянницей. Так приходите же к нам и завтра, — продолжала Ида. Она бросала на Макса выразительные взгляды, и это не могло остаться незамеченным другими.
Пит забормотал что-то в ответ, и Макс поднялся с места. Если он не уйдет из этого дома, то вот-вот прикончит тетку Саманты голыми руками.
— Мне еще надо кое-что сделать перед отъездом, — объявил он. Повернувшись к Саманте, он сказал: — С днем рождения, мисс Джеймс.
Вернувшись в сарай, он торопливо снял седло с кобылы Саманты и принялся упаковывать седельные сумки. Он старался не думать о том, как она сможет всю жизнь прожить с этим хорьком, Питом Холденом… Но губы его плотно сжались от одной этой мысли.
Он отшвырнул седельные сумки, ударив их об стену.
Множество мелких предметов посыпалось на пол — его имущество, накопившееся за долгие годы странствий. Он подошел к беспорядочно лежавшей куче, решив все-таки попробовать уложить сумки, но тут блеск золота привлек его внимание. Он нагнулся, и улыбка тронула уголки его губ, от чего кончики усов слегка приподнялись вверх. Среди палочек для провяливания мяса и стреляных патронов лежал как раз такой подарок, который ему был нужен.
Бросив на улыбающуюся тетку яростный взгляд, Саманта последовала за Максом в сарай. Она увидела, что он стоит нагнувшись, разглядывая что-то на земле.
— Макс?
Он поднял глаза, и она почувствовала, как сердце буквально запрыгало в груди.
— Ты уже доела свой торт? — поинтересовался он.
Она пожала плечами.
— Хочешь, я принесу тебе твою тарелку?
— Не надо. — Он снова принялся упаковывать вещи.
Она огляделась и заметила беспорядок на полу. Жестянки с бобами, полоски вяленого мяса, старые куски каких-то тряпок, грязные обрывки бечевки, даже старые патроны были раскиданы по всему полу.
— Решаешь, что надо выбросить?
— Просто разбираю кое-что.
— Пит говорил мне, что ты уедешь завтра с первыми лучами солнца.
— Пит?
— Он узнал это от Иды.
Макс заворчал.
— Ну и как ваша прогулка в багги?
— Я думала, что ты уже уехал утром.
— Надеюсь, Холден отвез тебя в достаточно живописный уголок?
— Я думала, что ты уехал, даже не попрощавшись со мной.
— Наверное, он плел тебе веночки из полевых цветов и с любовью заглядывал тебе в глаза?
— Неужели ты не можешь забыть о Пите ни на минуту?
— А ты можешь?
Саманта помолчала.
— Пит Холден не имеет к нам никакого отношения.
Макс рассмеялся, и смех его прозвучал в полупустом амбаре особенно звонко.
— Пит Холден имеет к нам непосредственное отношение, Саманта. Во-первых, я уезжаю, а он остается.
— Пит всего лишь друг.
— О да, вот только он хочет быть куда больше чем просто другом.
— Тогда он может ждать до второго пришествия. Ведь я же влю… В любом случае, я просто не могу отвечать на его чувства. — Господи помилуй, ведь она чуть не выпалила, что влюблена в него. Да, вот от этого действительно могли бы получиться неприятности.
Он подошел к ней ближе.
— Пит может дать тебе все, что тебе нужно, Саманта. Дом, семью…
— С каких это пор вы стали экспертом в области того, что мне нужно?
