Лили позвала меня на кухню. Я сел за стол, который был накрыт, как в прошлый раз, но мой желудок не радовался этому изобилию. Все, о чем я мог думать, — это еще один пропавший без вести человек, еще одна девушка, схваченная сворой подонков, которые за эти два миллиона, будь они прокляты, готовы убивать, убивать, убивать, пока не получат все до последнего доллара.
Я грохнул кулаком по столу, и у меня изо рта вырвался поток проклятий. Лили стала бледной как полотно и прислонилась спиной к стенке. Я смотрел в пустоту, но она сидела напротив меня, и выражение моего лица заставило ее сжаться в комок.
Ну не совсем же они болваны! Как далеко они пойдут? Ведь их чертова организация достаточно велика, чтобы знать все, вплоть до мелочей. Не полезут же они за товаром сейчас, когда полиция обследует на «Седрике» каждый дюйм! Дело трещит по всем швам, так что им надо ноги уносить, а не вешать на себя лишние статьи.
Лили обошла стол и положила руку мне на плечо.
— Майк…
Я взглянул на нее невидящими глазами.
— Что случилось, Майк?
Я заговорил. Вначале медленно, с трудом выталкивая слова, потом меня прорвало, и я рассказал все. Уже в самом конце я вдруг почувствовал, что проскочил мимо какой-то хитрой уловки, которая буквально валялась под ногами, но я не остановился вовремя, а теперь было поздно. Я клял себя за тупость, но так ничего и не вспомнил.
Была еще одна маленькая второстепенная деталь. Маленькая деталь, о которой мне давно следовало бы подумать.
— Ты вообще-то навещала Бергу в санатории? — спросил я.
Она удивленно сдвинула брови, прикусила нижнюю губу.
— Нет. Я дважды ей звонила, и последний раз она сказала, что кто-то к ней приходил.
Я чуть не подскочил на стуле.
— Кто? Она сказала, кто?
Она напрягла память, пытаясь вспомнить тот день.
— Кажется, сказала. По правде говоря, я просто не обратила внимания. Я была так испугана всем происходящим, что у меня ничего не отложилось в памяти.
Я взял ее за плечи, сжал пальцы.
— Этот «кто-то» имеет прямое отношение к убийству Берги. Очень важно вспомнить имя, детка. Пока ты этого не сделаешь, убийца будет разгуливать на свободе, и, если он когда-нибудь узнает, что тебе могло стать известно его имя, ты отправишься вслед на Бергой.
— Майк!
— Не бойся. Теперь я с тебя глаз не спущу. Ты должна вспомнить это имя, черт возьми! Должна, понимаешь?
— Я… понимаю, Майк… прошу тебя, ты делаешь мне больно.
Я отпустил руки, и она потерла те места, где были мои пальцы. В глазах у нее стояли слезы, маленькие прозрачные капельки, которые становились все больше. Я взял ее за плечи, на этот раз осторожно, и снова почувствовал слабый запах спирта.
Лили улыбнулась как в тот раз, еще на Атлантик-авеню. Такую улыбку можно увидеть на лице человека, который ожидает смерти и готов принять ее почти с благодарностью.
— Ты должен поесть, Майк, — прошептала она.
— Не могу, детка, потом.
— Нельзя жить с пустым желудком.
Ее слова вызвали у меня какие-то смутные ассоциации. Так бывает, когда у вас в голове бьется тревожная мысль, но вы никак не можете ее ухватить.
Она была у меня в кулаке, когда пронзительно зазвонил телефон. Я схватил трубку и услышал короткое «алло» Пэта.
— Нашел Фрайди? — спросил я.
Он старался говорить спокойно, но раздражение рвалось наружу.
— Мы ничего не нашли — ни Фрайди, ни горшка с наркотой. Ни шиша, понял? Город превратился в бедлам. Федералка забросила сеть в милю шириной, но товар так и не выловлен, Майк, ты ничего не скрываешь?
— С какой стати?
— Тогда что насчет Фрайди? Если она там была…
— Она хотела меня видеть. Это все, что мне известно.
— Знаешь, что я думаю?
— Знаю, — сказал я тихо. — Билли Мист… где он?
— Ни за что не догадаешься!
— А все-таки?
— В данный момент он ужинает в «Террасе». У него есть железное алиби на любой случай и влиятельные люди в Вашингтоне, которые дергают за ниточки так ловко, что мы остаемся в дураках. Майк…
— Да?
— Ты нашел Велду?
— Нет еще, Пэт. Но скоро найду.
— Не слышу уверенности, дружище.
— Знаю.
— Если хочешь, я дам людей.
— Спасибо.
— Ты не ждал такого поворота событий, верно?
— Верно.
— Тебе не мешало бы знать еще кое-что. За твоим домом следили. Там тебя ждали трое. Ребята из ФБР их засекли, один уже в морге.
— Ну и что?
— Они могут прислать других. Будь осторожен. Если выйдешь из дома, тебе могут приделать хвост или даже два. В любом случае один будет наш.
— Пристали как смола, — процедил я сквозь зубы.
— Ты ходячая мишень, Майк, и я тебе скажу почему. С самого начала ты водил за нос меня и всех остальных, но они тебя раскусили. Может, ты и сейчас темнишь?
— Нет.
— Ладно, спасибо и на этом. Тогда будем продолжать.
— Что насчет «Седрика»?
Он коротко выругался.
— Дохлое дело, Майк, прямо дьявольщина какая-то. В данный момент корабль стоит в порту Джерси на ремонте. До войны это был небольшой пассажирский пароходик, потом его переоборудовали под войсковой транспорт, и все каюты были снесены. Может, там когда-то и был товар, но его давно уже нет. Так что зря они старались.
Прошло несколько секунд, прежде чем я заговорил. Я чувствовал холод и слабость во всем теле.
— Ты арестовал кучу преступников, которые были в розыске.
— Да, кучу. — В его голосе звучала ирония. — Кучу подонков. Несколько главарей. Стоглавый дракон потерял несколько голов. — Он зло усмехнулся. — Но дракон по-прежнему жив, дружок. У него есть одна большая голова, которой наплевать, сколько погибнет маленьких. Мы можем отрубить все маленькие головы, а через несколько месяцев или лет отрастут новые, не менее отвратительные. Да, я не расстроился, когда увидел ножевую рану на теле Карла. Я был в восторге, когда увидел лицо Аффи. Но они пешки, Майк. Ты понимаешь, о чем я?
Я опустил трубку, когда он еще не кончил говорить. Я думал о том, какие губы у Мики Фрайди, как выглядел Эл Аффи, что мне сказал Карл Эвелло, думал о подводных течениях, которые могут быть даже в
