Домашний быт русских царей в Xvi и Xvii столетиях. Книга первая

проходу нет, везде нас холопей твоих лает и позорит напрасно всякими позорными словами и похваляетца нас холопей твоих резать, мстя недружбу, что у нас дела с ним в Московском Судном Приказе, надеяся на богатство отца своего, потому, как отец его в Ярославле в Спасском монастыре был в казенных дьячках и в слушках монастырских, и будучи в слушках, был по приказам, по монастырским селам, и набогател и, утая… свой чин, его Иванов отец, Дорофей, бил челом тебе Государю в житье и из житья написан по московскому списку; и был в за-Онежских погостех и там набогател жа. Милосердый государь! пожалуй нас холопей своих вели государь про то сыскать, как он Иван нас и родителей наших безчестил и лаял и позорил всякими позорными словами, в Передних Сенях и на Постельном Крыльце, теми, которые в то время тут были; и по сыску вели государь в том свой государев указ учинить, чтобы нам холопем твоим и родителем нашим от такова нахала в позоре не быть и не погибнуть. Царь государь смилуйся! –

151 г. июня в 16 день государь пожаловал велел про то сыскати стряпчему с ключом Ивану Михайловичу Оничкову и по сыску велел доложити себя государя.

И Ивану Михайловичу Оничкову стольники и стряпчие и дворяне московские и жильцы по государеву крестному целованью сказали:

Остафей Милюков, Василей Борщов, Яков Полуехтов сказали: в нынешнем де во 151-м году июня в 14 день в государевых Передних Сенех Иван Елчанинов Микифора да Якова Алексеевых детей да Михаила Федорова сына Самариных бранил матерны и называл их детьми боярскими и страдниками и самарьиными и земцами и пашенными мужиками. — Василей Образцов сказал: в Передних Сенех Иван Елчанинов Микифора да Якова да Михаила Самариных называл страдниками и самарьиными и пашенными мужиками, и говорил им, цена де вам по двадцати алтын, а у отца де моего есть в вашу пору служат в холопех. — Лука Ляпунов, Семен Племянников, Федор Копылов, сказали: на Постельном де Крыльце Иван Елчанинов Микифора да Якова да Михаила Самариных называл пашенными мужиками и земцами, а у отца де моего есть в вашу пору служат в холопех. — Федор Наумов, Енаклыч Челищев, Дмитрей Давыдов, Афонасей Жидовинов, сказали: в Передних Сенех Иван Елчанинов Микифора да Якова да Михаила Самариных называл детьми боярскими и самарьиными и пашенными мужиками и земцами. — Князь Петр Волконской сказал: на Постельном Крыльце, у Самариных с Елчаниновым, а как их зовут и он не ведает, меж ими шум слышал; а Елчанинов Самариных называл молодыми детьми боярскими и самарьиными. — Юрьи Голенищев, Петр Тиханов, сказали: в Передних Сенех Иван Елчанинов Микифора да Якова да Михаила Самариных называл детьми боярскими и земцами; да Юрьи же в речах своих прибавил, говорил де Иван Елчанинов Микифору Самарину с братьею: и родители де ваши земцы. — Иван Салтыков, Васильей Философов, сказали: в Передних Сенех Иван Елчанинов Микифора да Якова да Михаила Самариных называл самарьиными. — Григорей Глебов сказал: в Передних Сенех Иван Елчанинов говорил Микифору да Якову да Михаилу: деды де ваши пашенные мужики и земцы. — Некоторых стольников, стряпчих, дворян и жильцов, к допросу не было сыскано».

27 апреля 1645 г. царский казначей, лицо по тому времени довольно значительное, Богдан Минич Дубровский поссорился в государевой Передней избе с дворянином Васильем Колтовским, который перед тем подал было на него государю в Комнату челобитье о несправедливом решении его спорного дела. Но челобитной при докладе не явилось. Колтовской спрашивал думного дьяка и подьячих и потом, когда, по окончании докладов, казначей Дубровский вышел из царской Комнаты в Переднюю, Колтовский заметил ему, что странно, как его челобитная пропала и не оказалась при докладах. В ссоре сказаны были с обеих сторон обидные слова, и Дубровский в тот же день принес государю жалобу о бесчестье.

«Бил челом государю казначей Богдан Минич Дубровский на Василья Яковлева сына Колтовского и подал челобитную и ссылочным людям имянную роспись, а в челобитной и в росписи пишет: бьет челом холоп твой Богдашко Дубровский: в нынешнем государь во 153-м году апреля в 27 день, был я холоп твой у тебя государя в Комнате с докладом, и как вышел из Комнаты в Переднюю, и Василий Колтовской меня холопа твоего лаял и безчестил, будто я не делом сужу, и из Комнаты де у тебя государя челобитные его Васильевы пропадают; стану де на тебя о тех челобитных бить челом государю; впредь у меня не станут челобитные из Комнаты пропадать; а я холоп твой в Комнату к тебе государю один не хожу. Милосердый государь пожалуй меня холопа своего вели, государь, про то сыскать и по сыску учинить оборонь. Царь государь смилуйся! –

Государь пожаловал велел про то сыскати стряпчему с ключом Ивану Михайловичу Оничкову и сыскав велел о том доложить себя государя. В ссылочной росписи Дубровский писал: 153-го апреля в 27 день был я Богдан у государя в Комнате с докладом, и вышел из Комнаты в Переднюю: Василей Яковлев сын Колтовской учал на меня кричать большим шумом, называл меня худым судьею: посылал де ты память в Холопей Приказ, а велел де людем тетки нашей Гавриловы жены Пушкина волю дать, почему? И я Богдан сказал: сыскивал я про то дело и на Патриархов Двор память посылал по сыску и по роспросным речам холопей тетки вашия, слалися оне на отца духовного тетки вашия, велела де нас отпустить на волю после живота своего; и с Патриархова Двора прислана память и роспросные речи за рукою тетки вашия отца духовнаго: велено тех людей отпустить на волю; и против тое памяти, и роспросных речей послана память в Холопей Приказ. И Василей Колтовский учал меня лаять и безчестил, приходил ко мне шумом: худой де ты судья, за какую де ты службу пожалован честью; и крадешь де наши челобитные в Комнате, вперед де ты наших челобитен не станешь в Комнате красть; и такими меня позорными словами обезчестил. — А были в то время в Передней: окольничей Григорий Гаврилович Пушкин, думные дьяки: Григорий Лвов, Михаило Волошенинов, стольники: князь Иван Хилков, князь Василий Хилков, Микита Бобарыкин, Прокофей Коптев.

И Ивану Михайловичу Оничкову окольничей и стольники и думные дьяки по государеву крестному целованию сказали: окольничей Григорий Гаврилович Пушкин, стольник Микита Бобарыкин, думные дьяки Григорий Лвов, Михаило Волошенинов, сказали: в нынешнем де во 153-м году апреля в 27 день в государево Передней Избе Василей Колтовской на Казначея на Богдана Дубровскаго шумел великим шумом и говорил: вперед де у меня челобитные мои у государя из Комнаты пропадать не станут; и Богдан говорил ему: шумишь де ты на меня напрасно, я де в Комнату один не хожу и челобитен твоих не краду; и в Приказе де ты на меня шумишь напрасно, и зде также приходишь озорничеством. Да он же Василей говорил Богдану: пожалован де ты не за службу. — Стольник князь Иван Хилков сказал: в государево Передней Избе Василей Колтовской спрашивал у думнаго дьяка у Михайла Волошенинова и про свою челобитную и думной де дьяк Михайло ему сказал, что он его Васильевы челобитные не видал; и после де того он Василей с Казначеем с Богданом Дубровским меж себя шумели, и говорил Василей: вперед де у меня челобитные пропадать не станут; и Богдан говорил ему: шумишь де ты на меня напрасно, в Комнату де я один не хожу и челобитен твоих не краду; и в Приказе де ты на меня шумишь напрасно. И Василей же говорил: пожалован де ты Богдан, чаешь, за службу; и Богдан говорил ему: не мол что де твоему отцу и деду де твоему там не бывать, где я был и посыпан для чего, за то де я и пожалован. — Прокофей Коптев сказал: в государево Передней Избе Василей Колтовской с Казначеем с Богданом Дубровским меж себя шумели, а говорил Василей Богдану: челобитные де у меня, Богдан, из Комнаты пропадают; и Богдан говорил: не я ль де ее украл? И Василей говорил: того де я не ведаю, только де о том буду бити челом Государю, и вперед де у меня челобитные из Комнаты пропадать не станут. А в Приказе де, Богдан, мне бити челом тебе нельзе, в казенку де запрешся и никого не пустишь. И Богдан говорил ему: потому де я тебя в казенку не пускаю, что со мною де тебе Государь дел ведать не велел. И Богдан говорил: потому де ты Василей на меня шумишь, что велел де я тебя из казенки ударить в шею. И Василей говорил: не по своей де ты мере Богдан пожалован. — Стольник Князь Василей Хилков сказал: у Василея де Колтовскаго с казначеем с Богданом Дубровским меж ими никакого шуму он не слыхал и в те поры он тут не был».

Узнав о жалобе Дубровского, Колтовской через два дня подал свою челобитную о бесчестье и также с росписью свидетелей. Обвиняя с своей стороны Дубровского, он писал: «Бьет челом холоп твой Васько Яковлев сынишко Колтовской: в нынешнем государь в 153-м году апреля в 27-й день пришол я холоп твой в Переднею Избу и учал бить челом твоему государеву думному дьяку Михаилу Волошенинову о своей челобитной, что мы холопи твои били челом тебе государю на Казначея Богдана Минича Дубровского о переносе в холопье деле, что он наших старинных людей освобождает без суда и без очной ставки и без роспросных речей; и, не приняв у нас холопей твоих крепостей, без поруки отдал Степану Гаврилову сыну Пушкину, для окольничего Григорья Гавриловича Пушкина, и по недружбе, что его казначеево Богдана Минича челобитье было на отца нашего тебе государю. И думной, государь, дьяк Михаиле Волошенинов мне холопу твоему сказал, что той нашей челобитной не видал и перед