– Ты любишь меня?
Бобби застыл, утратив дар речи. Никто никогда не задавал ему таких вопросов.
– А ты любишь меня? – только и смог он сказать.
– Я первая спросила.
Бобби пожал плечами. Вздохнул, уставился на свои башмаки. Она наклонилась к нему и прижалась губами к его губам. Пикетчики на другой стороне улицы заржали. Теперь это уже не имело для Бобби никакого значения.
В далеком Беркли, давно известном левыми клоунадами, кандидат в конгрессмены Натан Вольфовиц потешает публику. Помощник преподавателя истории в университете и известный крутой картежник ратует за вступление Америки в Объединенную Европу. Он открыто заявляет, что основной источник финансирования его кампании – выигрыши в покер.
– А почему бы нет? – говорит новоявленный «американский Горбачев». – По крайней мере, у меня нет под столом крапленой колоды, чего нельзя сказать о демократах и республиканцах, судя по тому, как они поступают с американским народом!
В половине первого ночи они пришли в комнату Бобби. Он так долго представлял себе этот момент, что теперь был совершенно без сил. Они сели на край кровати и молча смотрели друг на друга – как им показалось, целую вечность.
– Странно как-то, – сумел наконец проговорить Бобби.
– Угу.
– Ну и?
Она улыбнулась и опять поцеловала его – открытым ртом, губами и языком. И они добрались наконец друг до друга, многодневная мука кончилась, и Бобби испытал нечто такое, что никогда не испытывал – духовное единение; он словно познал не тело женщины, а ее дух, ее скрытую суть.
...Сара улыбнулась, облизнула губы и нежно его поцеловала.
– Хорошо?
– Хорошо, – ответил Бобби.
– Это у нас всерьез?
– Как повернется... Одно я тебе скажу – это не жест отчаяния.
Билли Аллен: Почему вы называете себя американским Горбачевым?
Натан Вольфовиц: Потому что он – мой герой. Он принял страну, семьдесят лет страдавшую от экономического и политического запора. Он зажал нос и поставил ей клизму, в которой она так нуждалась. Похожая ситуация, Билли?
Билли Аллен: Я попрошу вас! Мы на национальном телевидении!
Натан Вольфовиц: Вы же как-то решаете проблему с нашими ежедневными зверствами в Латинской Америке. Наверное, хорошо умеете кроить запись.
Билли Аллен: Камера, стоп! Коммерческий ролик!
Вечером после выборов в Малой Москве устроили пирушку, ничуть не похожую на поминки. Угощение оплатили Вольфовиц, его постояльцы и помощники. Все собрались в гостиной – столы и телефоны были уже убраны – и ждали объявления результатов. Около полуночи появились предварительные итоги – по информации почти со всех избирательных участков. Республиканец Майкельсон набрал 48 процентов голосов, демократ Кармело – 39. Остальные голоса взял Вольфовиц – 13 процентов.
– Во всяком случае, мы не дали ублюдку набрать абсолютное большинство, – сказала Сара. Они сидели с Бобби на диване, взявшись за руки. – Не так уж плохо для отчаянных.
– А если мы сорвали победу Кармело? – пробормотал Бобби.
– Ну и что? По крайней мере, мы заставили их призадуматься.
Вольфовиц поднялся со своего кресла и выключил телевизор. Выдержал небольшую паузу, давая всем время собраться. Наступила тишина, каждый чувствовал себя чистым и трезвым.
– Ну вот все и кончилось, осталось покричать, – сказал Вольфовиц, расправил плечи, запрокинул голову и во всю силу легких крикнул: – А-а-а-а-р-х! Отлично, дети! Все позади. Кто-нибудь хочет сыграть в покер?
– Господи, Нат, это все, что ты хотел сказать? – вырвалось у кого-то.
– Мы сделали ставку, и этот кон мы проиграли. О чем еще говорить?
– Ты еще попытаешься, Нат? – выкрикнул кто-то.
– В конгресс? Об этом забудьте. На следующий год будут выборы президента, так? Вот и позвольте мне первым объявить свою кандидатуру на пост президента Соединенных Штатов!
Раздался смех.
– Я говорю серьезно, – заявил Вольфовиц. – Серьезно, как никогда.
– Да мы знаем, Нат!
– Подумайте вот над чем. Нам удалось потрепать им нервы в национальных новостях, так? Черт, я даже пять минут участвовал в позорном шоу Билли Аллена, пока они не выдернули вилку! А в президентской кампании есть возможность использовать федеральные фонды! Немного поколдовать, и, кто знает, не исключено, что в следующий раз мы получим прибыль. Поставить на кон президентское кресло – это же новая карьера. Мы еще дадим этим дурням урок истории!
