— Ну-ну, — повторила она.
— У тебя был друг, когда ты уехала из Штатов? — спросил доктор Белламон.
Она покачала головой.
Вскоре он оставил ее, так как должен был появиться в своем кабинете.
— Встретимся за ужином, — сказал он, направляясь к двери. — Тогда мы сможем продолжить этот разговор.
После его ухода Ларк принялась разглядывать свидетельство о рождении. Там были указаны имена ее несуществующих родителей: Дерек Чандлер и Элизабет Чандлер, урожденная Бакли. Место рождения: Лондон, Англия.
Она действительно стала кем-то другим. Пенни ушла, исчезла, никогда не вернется. Теперь она Ларк Чандлер.
— С вами все в порядке, мисс? — В комнату вошла Сара, чтобы убрать завтрак.
— Все прекрасно. — Ларк подняла глаза и улыбнулась.
В самом начале она пыталась подружиться с Сарой, посчитав это возможным, поскольку та была ненамного старше ее. Но Сара скрупулезно придерживалась своих обязанностей горничной и вежливо отклоняла приглашение выпить вместе чашку кофе или поиграть в теннис. Ларк решила, что служанка зануда. Однако была удивлена тем, как быстро привыкла к услугам Сары. Она уже почти не могла обходиться без чашки горячего шоколада, который Сара приносила каждое утро.
«Может, богатство не очень-то и меняет человека, — подумала она, надевая шерстяной жакет и высокие резиновые сапоги доктора Белламона, — однако вполне определенно делает жизнь приятней».
Она отправилась на долгую прогулку. Тучи были черными. На мокрый тротуар падал желтый свет горевших, хотя давно уже было утро, витрин деревенских магазинов. Похоже было, что дождь может пойти в любую минуту. Низкие ветки росшего вдоль тротуара боярышника касались головы и создавали впечатление, что идти приходится сквозь паутину. Она прошла мимо нескольких смыкающихся стенами викторианских домов, поглядывая на окна. Что за жизнь идет там? Замеченные образы отпечатались в ее сознании, словно следы, остающиеся на руке от сжимающих ее пальцев. Сидящая на диване и смотрящая телевизор пара. Старик, читающий книгу у газового камина. Какие-то люди, смеющиеся за кухонным столом. Маленькая девочка, с серьезным видом выглядывающая из окна.
Она могла бы быть среди них.
Ларк поднялась по склону, покрытому засыхающим папоротником и кустами утесника. Впереди была зеленая лужайка, за ней Эшдаунский лес.
Начал моросить дождь, но ветви дубов, ясеней и тисов защищали от него. Даже серебристые березы, дрожавшие от мельчайших капель, помогали ей остаться сухой.
Она шла вдоль струящегося среди деревьев ручья.
«Прежде всего мне нужны деньги, — думала она. — Это значит, что необходимо найти работу. Еще мне придется поселиться в собственной квартире, потому что я не могу продолжить жить у доктора Белламона. Он и так уже сделал для меня слишком много. Было бы странным оставаться у него и дальше. Когда я накоплю достаточно денег, я выплачу ему все. После этого буду думать, как вернуться в Соединенные Штаты. В конце концов, может быть, мне удастся доказать свою невинность и разоблачить Грума. Но как? Как?»
Во-первых, серьезную трудность представляла работа, поскольку в Англии высокий уровень безработицы. На днях она видела статистические данные в «Гардиан», и это привело ее в уныние.
Ларк повернула от ручья, вышла из леса и пошла через лужайку для гольфа. Дождь стал сильнее. Вокруг никого не было.
В конце концов все образуется. А в данный момент ей просто хотелось побыть под дождем и ветром в окружении сказочно зеленого Эшдаунского леса, ощутить себя полностью свободной от прошлого. Свободной даже от Дома. Что он сказал ей, когда умер ее отец?
Именно сейчас было особенно приятно сознавать, что ни один человек на свете не знает, где она в данный момент находится. И она почувствовала себя свободной, как никогда.
Только когда дождь пошел еще сильней и жакет начал промокать, она повернула назад, к дому доктора Белламона.
ГЛАВА 27
В тот вечер за ужином Ларк сказала:
— Я хочу найти работу.
Ужины в доме доктора Белламона были торжественными и церемонными. У него работал великолепный шеф-повар, француз Жан Бодо, женатый на нервной домоправительнице Беттс. Среди недели к ужину подавала горничная Сара.
— Хорошая мысль. Думаю, нам надо подыскать тебе и собственную квартиру. Выздоровление пойдет быстрее, я имею в виду с психологической точки зрения, если ты будешь привыкать к независимости. — Сколь часто приходилось ему видеть, как после физического выздоровления пациенты становились психологически зависимы от него. — Пока ты не очень часто покидаешь дом, немногие знают, что ты живешь у меня. Но теперь нам придется подумать еще и о приличиях.
— Я знаю.
— Есть у меня на примете неплохая квартира в Лондоне, которую освобождает один мой знакомый. Это около Кенсингтона, а арендная плата только триста фунтов в месяц. Мне кажется, тебе следует там поселиться.
— Чтобы платить за нее, мне нужна работа.
— На следующей неделе у меня состоится торжественный обед. Я устраиваю его каждый год: это праздник для моих ближайших друзей. Надеюсь, что кто-нибудь из гостей подаст мысль относительно работы, которая может оказаться тебе по душе.
— О, это было бы прекрасно.
— Еще один момент, — продолжил он. — Я хочу, чтобы ты называла меня Карл. Говорить «доктор» теперь необязательно, поскольку ты уже не моя пациентка.
— Хорошо… Карл.
— Теперь о том, кто ты, — сказал доктор Белламон после того, как Сара подала бисквиты с кремом. — Нам надо придумать, откуда ты приехала. Боюсь, у нас нет времени, чтобы основательно заняться твоим английским акцентом, кроме того, всегда сохраняется возможность, что ты ошибешься.
— Акценты мне даются довольно легко, — сказала Ларк, — но я не хотела бы рисковать.
— Вот один из вариантов. Ты родилась в Лондоне, как и записано в свидетельстве о рождении. Дела потребовали переезда отца за границу, и вы несколько лет прожили в Штатах.
— Да. — Она отнеслась к этой истории серьезно. — Он был бухгалтером в крупном обувном магазине, который торговал обувью на экспорт. Мы переехали в Нью-Йорк, когда мне было двенадцать лет или около того. Мне в самом деле очень нравилось там, и я всегда хотела там поселиться.
— Обувь! — Он засмеялся.
— А почему бы нет?
— Где твои родители сейчас?
— Погибли в автомобильной катастрофе три года назад. Я в это время училась и готовилась получить диплом об окончании колледжа в Нью-Йоркском университете.
— По какой специальности?
— Может быть, киноискусство? Я много знаю о фильмах.
— Прекрасно.
— Все это забавно. Ты думаешь, кто-нибудь может попытаться вывести меня на чистую воду?
