Парри Хоттер и изнанка магии

Новички всегда на этом попадаются.

Зал оказался просто большим залом: не таким огромным, как с той стороны дверей, но все же достаточно почтенных размеров. Ну, примерно такой же, как в любой нормальной частной школе или университете. Но тут внимание Парри привлекла другая странность. Споткнувшись на входе, он случайно посмотрел вверх – и увидел вместо потолка огромный свод, усеянный звездами. Казалось, будто над залом раскинулось ночное небо. Волшебник в дверях проследил направление взгляда Парри и тоже задрал голову.

– Проклятие! – выругался он. – Обещали же, что на каникулах все починят! Нет, в наше время приличного кровельщика никаким колдовством не раздобудешь. Ну а теперь, видно, придется отложить все строительные работы до самого солнцестояния!

Новичков повели через весь зал по центральному проходу, и Парри пошел вместе со всеми. По обе стороны от них тянулись столы с учениками – от второклассников до старшего шестого класса. Над каждым из рядов висел один из четырех флагов, а над столом волшебников красовались все четыре. Цепочка первоклашек подошла к нему и остановилась. Шум постепенно стих, и воцарилась тишина. Все выжидательно уставились на грузного волшебника с длинной пегой бородой, который восседал на троне в центре стола. Но директор, ничего не замечая, продолжал жрать.

Школа терпеливо ждала.

Директор вгрызся в очередной жареный окорок. Ведьма, сидевшая слева от директора, дернула того за рукав. Он покосился на нее, взял здоровенный ломоть мяса со своего блюда, бросил к ней на тарелку и снова занялся окороком. Ведьма вновь потянула его за рукав, чтобы привлечь внимание, и, покачав головой, поманила директора поближе. И прошептала что-то ему на ухо. Директор поднял голову, уставился на зал и явно впервые осознал, что перед ним в центральном проходе стоит толпа новых учеников. Потом директор задумчиво взглянул на пустое место справа от себя и снова окинул взглядом зал.

Проследив направление его взгляда, Парри увидел молодого парня – видимо, кого-то из старших учеников, – который стоял, держа в руках стул. Позади парня стоял волшебник почтенных лет в безукоризненно отглаженной мантии в мелкую полосочку, но отчего-то без шляпы. Волшебник торжественно держал на вытянутых руках какую-то длинную тряпку, некогда, очевидно, бывшую белой. Оба они терпеливо смотрели в сторону директора, ожидая сигнала. Директор помахал им костью от окорока, давая знак приблизиться.

Парень и волшебник с достоинством прошествовали через зал и остановились напротив главного стола. Парень поставил стул на пол и, по знаку волшебника, вернулся на свое место за столом. Волшебник без шляпы развернул тряпку, которую держал в руках, и поднял ее повыше, чтобы все могли видеть длинные грязно-серые подштанники. Он показал их по очереди всем столам и воскликнул:

– Се! Вот длинные подштанники власти, заповеданные нам отцами-основателями нашего учебного заведения! Это единственное, что пережило бурную смену школьного руководства. Директор кое-как стряхнул прилипшие к бороде куски мяса и сала, махнул рукой в сторону подштанников, и те словно бы ожили. Они встали на стуле, повернулись задом и слегка наклонились. Клапан на заднем кармане, который неизвестно зачем пришивают ко всем кальсонам, зашевелился, и подштанники заговорили так:

Нас соткали из шерсти с добавкой асбеста
Силой чар для прикрытия мягкого места.
С незапамятных пор облегаем мы жопы
Чародеев и прочей магической гопы.

Мы в избытке впитали за многие годы
Нечистоты волшбы и иные отходы.
Непристойно грязны, не стирались ни разу,
Мы черпаем премудрость в магических газах.

Приступим – нам это раз плюнуть! – к отбору.
Вздохните поглубже: все кончится скоро.
Вас примет – и нет вам дороги назад! –
Лучник и Цезарь, Мидас и Де-Сад.

Все Лучники праздны, бесчестны, лукавы,
Горазды ловчить и жадны до халявы.
Таких прощелыг обходи стороной.
Проработают час – и хотят выходной!

Тщеславием Цезари всех превзошли:
Всяк свято уверен, что он – пуп земли.
В придачу и в подлостях искушены:
От них жди удара не в лоб – со спины.

Мидасцы богаты – но все-то им мало:
От века алхимия их занимала:
Но, золота не раздобыв и полушку,
Перейдут к плану Б и ограбят старушку.

Де-Садцам отмерена мудрость в избытке,
Их любимый конек – извращенные пытки.
Лучше им не перечить и в мелочи, ибо
Не всякому по сердцу плети и дыба!

Мы назначим вам тот факультет, не соврав,
Где уместнее прочих ваш пакостный нрав.
Ну а если, по-вашему, выбор дурен,
Так чего ж вы хотели от грязных Кальсон?[5]

Когда подштанники представились, безупречно одетый волшебник, который их принес, заглянул в пергаментный список и прочел первое имя. Парнишка, стоявший в очереди первым, выбежал вперед, схватил подштанники и натянул их прямо поверх одежды. Его тут же развернуло словно бы некой незримой силой и слегка наклонило. Клапан на подштанниках приоткрылся и оттуда донеслось:

– Факультет Лучников!

Крайний из столов справа от Парри разразился шумной овацией. Сначала они вопили все вразнобой, но потом, пару раз сбившись, принялись скандировать:

– Лучник, ча-ча-ча! Лучник, ча-ча-ча! – топая ногами и колотя кулаками по столу. Среди прочих Лучников Парри углядел и Гуди Два-туфля.

Вперед вышла следующая первоклассница. Девочка натянула кальсоны под юбку, и ее тут же развернуло задом. Юбка приподнялась, и оттуда раздалось:

– Факультет Мидас!

Девочка стянула подштанники и присоединилась к значительно менее шумному столу слева от Парри.

Вперед выбежала другая девочка. Ее тоже развернуло, и подштанники объявили:

– Факультет Де-Сад! Крайний слева стол возбудился.

– Кто нам нужен? – скандировали они. – Развратные девки! – А когда? – Прямо щас!

Еще два новых ученика достались Мидасу и Цезарю. И тот и другой сели на свои места в относительной тишине. Потом факультет Лучников приобрел второго нового члена, и крайний правый стол снова принялся скандировать:

– Лучник, ча-ча-ча! Лучник, ча-ча-ча! Очередь тянулась, тянулась, и вот наконец наступила очередь Парри.

Отчаянно стесняясь оттого, что его, такого здорового, поставили вместе с малышней, Парри подбежал к стулу, сел и натянул кальсоны поверх своих штанов. Его тут же охватило Странное чувство – как будто бы он утратил власть над своим телом от пояса вниз. Лишь голова и руки повиновались ему по-прежнему. Парри, как и прочих, развернуло и нагнуло. Ему пришлось ухватиться за спинку стула, чтобы не упасть.

Внутри кальсон, казалось, жило множество проворных рук, которые принялись обшаривать и ощупывать каждый сантиметр его тела, от щиколоток до пояса.

– Хм-хм, интересно, очень интересно, – сказал голос в голове Парри. – Он старше большинства наших новых учеников. Да, долго же его не было с нами!

– Он обладает пронырливостью Лучника, – сказал еще один голос.

– И гордыней Цезаря, – добавил другой.

– А алчность сделает из этого парня превосходного Мидаса! – заявил первый.

Тут Парри испуганно вскинул голову и выпучил глаза: шаловливые ручки добрались до самых интимных частей его тела и принялись мять и ощупывать их на все лады.

– Ах, негодный мальчишка! – воскликнул четвертый голос.

– О-о, да он похотлив! – сказал первый голос. – Это нам по душе!

– И развратен от природы, – добавил второй.

– Извращенец! – пропел третий. Невидимые руки внезапно отпустили Парри. Клапан у него на заднице открылся и подштанники объявили на весь зал:

– Факультет Де-Сад!

Вновь обретя власть над своим телом, Парри поспешно стянул кальсоны и швырнул их на стул. Крайний левый стол уже скандировал:

– Кто нам нужен? – Грязные извращенцы! – А когда? – Прямо щас! – Кто нам нужен? – Грязные