менялось: лица превращались в глумливые маски, небо в молочно-белый купол, а земля в мощеную площадь.
Калейдоскоп уродов кружил, не давая опомниться. Косые, кривые, горбатые, беззубые – каждый старался дотянуться до Дайны. Они толкали, пинали, хватали за одежду под рев и улюлюканье. Внезапно толпа расступилась, и взору открылся эшафот.
Уроды сомкнули ряды, оттесняя ее все ближе и ближе к первой ступеньке. Неистовая толпа щетинилась вилами и кольями.
– ...ни шагу дальше! – слабый голос звучал из ниоткуда и отовсюду.
Дайна бешено завертела головой. Сначала она не увидела ничего, кроме глумливых рож, мелькающих отвратительной каруселью. Но чем дольше смотрела, тем чаще в толпе проносилось худое острое лицо старика.
– Кто ты? – крикнула Дайна.
– ...уже никто, – прошелестел голос почти над ухом.
– Зачем ты мучаешь меня? – Она прекрасно понимала, что, обернувшись, найдет за спиной пустоту.
– ...я уже никого не могу мучить. – Таинственный шепот уплыл.
– Постой! – Дайна все же обернулась.
– ...я стою слишком давно, – возразил голос.
– Это все дурной сон! – не выдержала мисс Уиквилд.
– ...именно! – согласился неуловимый некто. – ...предлагаю проснуться немедленно.
Дайна отступила к эшафоту.
– ...не делай этого! – испугался голос.
– Почему? – с вызовом поинтересовалась она.
– ...это же виселица! – Шепот гулко отдавался в голове, перекрывая рев толпы. – ...не ходи...
Мисс Уиквилд демонстративно поставила ногу на ступеньку.
– ...нет! – Шепот превратился в хрип.
Оглянувшись, Дайна уперлась взглядом в ледяную глыбу. Худой надменный старик стоял в ней, прижимая руки к груди. Внезапно все потерялось: и прозрачный столб, и тошнотворная толпа, и эшафот. Она стояла в собственной комнате у зеркала, кривляясь перед отражением. Та, другая Дайна, повторяла все ужимки: показывала язык, вертела головой и размахивала руками.
Далекий шепот долетел откуда-то из небытия и рассыпался невнятным шуршанием. Отражение застыло и недовольно тряхнуло волосами. Оно больше не слушалось! Дайна старалась заставить его подчиниться, но тщетно. Зеркало опустело. Мисс Уиквилд осталась одна.
Давно она не просыпалась в холодном поту. На город спустилась тьма, одевая его в черный бархат. Часы показывали почти полночь. Пустой дом дремал... Робкие шорохи – всего лишь шалости больного воображения.
Хотя звонкий щелчок и последовавший за ним голос показались вполне реальны.
– Есть здесь кто-нибудь?..
– Иду! – крикнула Дайна, гадая, кому пришло в голову вызывать ее в такой час.
Смит был наименее вероятной кандидатурой в желающие пообщаться – тем не менее именно он ухмылялся по ту сторону зеркального стекла.
– Ну и как успехи? – ехидно поинтересовался младший Наблюдатель.
– Еще не сдалась. – Призванная на бегу, маска скрывала раздражение.
– Нас учат читать путеграммы в университетах, а вы все еще не сдались... – Смит улыбался. – Я позволю вам остаться непобежденной, мисс.
– В каком смысле? – не поняла она.
– В самом прямом. – Мужчина скрестил руки на груди и откинулся на спинку стула.
– Вот как? – удивилась Дайна. – Вы мне помогаете?
– Только не стоит обольщаться. – Смит точно старался сквозь маску нащупать взгляд. – Нет, я, конечно, мог бы солгать, что раскаялся и переменился, но не стану этого делать. Вы мне не нравитесь, а я вам безразличен, потому что у таких, как вы, вообще нет чувств.
– Я бы попросила!.. – возмутилась мисс Уиквилд.
– Обязательно, – кивнул тот. – Я нужен вам, а вы мне. Хотите узнать мои условия?
– А у меня есть выбор? – Дайна с трудом сдерживала ярость.
Смит развернул точно такой же рулон, какой прислал ей, и нацепил очки.
– Сведения в обмен на рекомендации восстановить в прежней должности. – Тонкая оправа поблескивала.
– Кто б сомневался, – фыркнула Дайна. – Но мне проще обратиться к другому Наблюдателю.
– Не думаю. – Улыбка расплылась еще шире. – Вы же не собираетесь поднимать шум вокруг всей этой истории, чтоб ваш Связной узнал, кто под него копает, и насторожился?
