— Бля, ну эта херня типа наших РПГ-18, ээ… М-семьдесят вторые, калибра шестьдесят шесть, насколько помню.
— А точно, в Бамбурово с них стреляли!
— Тащи, бля, пятьдесят два уже!
Матросы, вздёрнув ящик повыше, вывалились из двери и помчались к кузову.
— Вы что, придурки, федеральное казначейство грабанули? У вас там что — золото, платина?! — проорал Иванов, запрыгивая в кабину.
— Гранатомёты, товарищ каптри, — пропыхтели водолазы, запихивая ящик в кузов и запрыгивая.
— Ноль! — проорал каптри. — Лось! Раз нашёл, значит приводи к бою! Гранатомётчик — из кузова! Следи за струёй!
«Гантрак» взревел и понёсся дальше. Лось, трясясь в кузове, вскрыл ящик, вытащил тубус реактивной гранаты, взвёл.
«Гантрак», чуть потеряв скорость, взлетел на подъём.
— Ох ты, машина ехала, колёса тёрлися, а мы не ждали вас, а вы припёрлися! Колонны нам ещё только не хватало!!! — заорал Иванов.
Чуть ниже, в небольшом распадке на открытом участке возле перекрёстка дорог на аэродром и батареи, стояла небольшая колонна в четыре машины. Крайним стоял ещё один бронированный грузовик. Было видно, как из машин выскакивают американцы и бестолково мечутся, кто-то пытается занять позицию для стрельбы, кто-то — завести автомобиль.
— Лооось!!! Перекрёсток дороги, лево пятьдесят, дальность под двести, броня!!! — заорал каптри, вдавив педаль тормоза, делая короткую остановку.
Лосев из кузова выпустил гранату, которая, гулко хлопнув, вырвалась из трубы и, прошуршав в воздухе, разорвалась перед бампером грузовика. Тут же без всяких команд по грузовику начал полосовать из пулемёта Мошарук. Буцай начал «охаживать» очередями остальные машины, стараясь уничтожить первую в колонне и застопорить проход. Его усилия увенчались успехом. Стоявший первым наливник загорелся. В сторону от колонны сыпанули морпехи конвоя, рабочие и водители. Раздирающий барабанные перепонки хлопок — и цистерна наливника превратилась в «розочку», исторгающую огромные языки пламени, с неба на машины начали падать горящие сгустки.
Конвойный «Гантрак» огрызнулся короткой очередью и начал сдавать назад. Вторым выстрелом Лосев всё-таки засадил в бронированный борт. Граната прошила его насквозь. Но грузовик остался на ходу, резко развернулся на перекрёстке, зацепив стоявшую предпоследней машину, и, бросив колонну, укатил вниз к морской базе, уже не отстреливаясь из пулемётов.
— Держись, время проябываем, — напомнил из кабины Иванов и снова утопил педаль газа, — пулемётчики, вали всё, что рыпнется!..
Грузовик понёсся вниз. Мошарук и Буцай короткими очередями давили редкие очаги сопротивления. Уже на перекрёстке Иванов притормозил, и вырулил стоявший боком небольшой грузовичок, похожий на советский автозак. Из-под грузовичка выскочил американец и, увидев направленные на него стволы двух «Миниганов», отбросил далеко в сторону винтовку и абсолютно не боясь, что его могут «распилить» одной очередью, начал истошно что-то орать, показывая на будку автомобиля.
Почему-то Буцай, в чьём секторе обстрела находился американец, стрелять не стал. «Гантрак» уже почти что проехал перекрёсток, когда Иванов краем уха зацепил какое-то знакомое слово в истошных криках оставленного в живых янки.
— Там далбаёбы, там русские далбаёбы!!! — орал истошно янкес.
Иванов резко затормозил и заорал:
— Лось, две секунды! Проверь!!! Что-то не зря он орёт, чует моя жопа.
Лосев прыжком перемахнул через борт и приземлился возле американца. Тот упал на задницу и закрыл лицо руками, а из будки донеслось на чистейшем русском:
— Алло, «Абажур» (позывной центрального узла флота)! Не стреляй нахер, свои!
Тут наружу кто-то вытолкнул сжавшегося в комок и ставшего серым от страха негра, за ним выпрыгнул весь в бинтах невысокого роста молодой парнишка и заорал:
— Триста девяностый полк КТОФ, пленные с Командор!
— Остров Русский, захватчики! — проорал Лосев, наведя ствол на незнакомца.
Из будки выпрыгнул ещё один двухметрового роста и тоже проорал:
— Привет, ластоногие! мы матросы Кошкин и Булыга!
— В кузов, быстрее! Потом будем обниматься, — закончил «трогательную сцену встречи» каптри, — мы время упускаем!
Кошкин, который с час назад даже шевельнуться не мог, ловко вскочил в кузов, взлетев прямо по бронированному борту. За ним вскарабкался Булыга и, обернувшись, прокричал уже сидевшим возле будки с руками на затылке Томкинсу и Симмонсу:
— Ребята! Хотите жить — бегите отсюда нахрен!!! И лучше куда-нибудь в горы!..
Грузовик унёсся, подскакивая на кочках. Вслед ему раздались пара слабых очередей.
Симмонс опустил руки и огляделся по сторонам:
— Слышь, коп, у меня такое чувство, что всех вас поимеют — и тебя в том числе! А я как бы и выкрутился. Валю я отсюда, прав этот медведь. Ухожу я! Когда здесь будут русские морпехи топать своими сапогами, надеюсь Кот и Валун замолвят за меня словечко.
— Недаром я паёк всё-таки взял, — ответил Томкинс и, закинув за спину винтовку, встал и оглянулся на Симмонса, — идём, ниггер! Я думаю, лучше вон туда к хребтам, мы как-то там местность досматривали, есть пара уютных пещерок.
Симмонс подскочил и вприпрыжку, чуть пригибаясь, побежал за Томкинсом, приговаривая:
— Слышь, коп, а может ты будешь меня называть «товарищ ниггер», а? Как ты думаешь, русские это оценят?
Во время всё-таки не уложились. Иванов тормознул «Гантрак» возле места подъёма, которое без труда опознал даже без карты, и выскочил из кабины. Запрыгнул в кузов:
— Подгруппа «Море»! Подниматься надо сейчас, иначе шахту успеют рвануть! Правая батарея не уничтожена. Поэтому всё что можно — на себя! И прём, прём!!!
Всё-таки прокололись. Водолазы принялись вешать за спину одноразовые американские гранаты. Помимо своих автоматов приходилось тащить ещё по пулемёту с коробкой. Буцай нёс ещё наш русский РПГ-7Д с портплетом гранат. Мошарик, помимо вооружения, волок ещё комплект радиостанций и батарей. Каптри взвалил себе на плечи М-60.
— Где ваша батарея? — подал голос Булыга, — что из себя представляет?
— Выше по дороге! Перед КПП небольшая площадка с пулемётной точкой, будка, дальше казарма со складом боеприпасов, рядом склад ГСМ, дальше пусковые… Слышал, грохало? Это мы «подняли» левофланговую, — ответил старающийся поудобнее закрепить на себе всё многочисленное имущество каптри, — слышь, а ты ведь ни хрена не матрос! Я по-моему тебя где-то наблюдал.
— Капитан я, командир штурмовой роты! Это — мой ординарец! Короче, старшой, оставьте нам пару ружьишек да гранат буржуйских. Что сможем, то сделаем.
— Не съедим, так понадкусываем, — добавил Кошкин, примеряющийся к «Минигану».
— Да без проблем! Вы думаете, мы всё это утащим? — просто ответил Иванов и скомандовал. — Группа, к машине все! Головняк — Лось! Кидай американский пулемёт с коробом, тебе ещё нас в горку тащить! Пошёл, пошёл! Мошарик, одну «триста девяносто вторую» — капитану! Смотрите, частота настроена, а как справитесь — а вы справитесь, по мордам вижу, — кричите в эфир одно — «пятьсот пятьдесят пять»! Ваш позывной «Сапоги», мы — «Море»! Есть ещё «ноль второй». Всё, я пошёл! Мошар, за мной!
Водолазы, нагруженные сверх всякой меры, тяжело спрыгнули с кузова и семеня начали подниматься вверх в гору.
— Кошак, на пулемёты! — проорал Булыга, прямо из кузова забираясь в кабину.
— Эй, ластоногие! Этого-то что не взяли?! — крикнул Кошкин вслед уже довольно высоко забравшейся
