образования звезд в столь плотных газовых скоплениях. К тому же, в те времена еще не было нынешних гипертехнологий, и при попытке проникнуть в Тагайскую и другие подобные туманности до восьмидесяти процентов кораблей не возвращалось. Очень может быть, что фарсенцы – потомки членов экипажа одного из этих не вернувшихся кораблей.
– Вполне возможно, – кивнул профессор Шафтап, – доказательств местного происхождения человека на Фарсене не найдено.
– На вашу туманность попросту махнули рукой, перестав посылать экспедиции, – продолжил Рен. – Но ученые ошиблись. В центральных областях Тагайской туманности газ куда более разрежен. И, помимо вашей, здесь расположены еще девять звездных систем. Их расположение шаром наталкивает меня на мысль, что Тагайская туманность является искусственным образованием. Вполне возможно, здесь миллионы лет назад располагалось последнее укрытие врагов Предтеч. Почему я так думаю? Да потому, что, согласно проведенным за прошедшее время исследованиям, мета-корабли сюда проникнуть не могут. Причина? Основное активное вещество туманности воздействует на открытые контуры гипердвигателей выходящего из прыжка корабля. Для современных гипердвигателей это не опасно, открытые контуры не используются уже добрых три тысячи лет, но гипердвигатели мета-кораблей работают на ином принципе и уязвимы в момент выхода. Это известно давно, но подловить их на выходе почти невозможно, их искуственные интеллекты прекрасно знают собственные недостатки и не сбрасывают режим невидимости до выхода на рубеж атаки. Но в случае выхода в пределах Тагайской туманности режим невидимости помочь им не сможет, вышедший из гиперпространства корабль сразу взорвется от воздействия активного вещества туманности на открытые контуры гипердвигателей. По крайней мере, хотя бы мета-корабли для вас совершенно безопасны.
– И то хорошо, – буркнул генерал Гласс. – Значит, планетные системы расположены шаром?
– Да. Фарсен – в центре, остальные девять звезд окружают ваше солнце подобно сателлитам. Около каждой есть пригодные для жизни планеты. Именно это больше всего изумило наших ученых. На этих планетах нет разумной жизни, однако обнаружены некоторые артефакты неизвестной цивилизации. Похоже, когда древние сумели найти средство защиты от мета-кораблей, для них самих было уже поздно. Их осталось слишком мало, и они просто вымерли со временем. Мы достаточно подробно картографировали все девять планетных систем и передаем вам эту информацию.
– Почему? – спросил Кавин.
– Это ваши миры, – улыбнулся Рен, с некоторой иронией глядя на него. – Пока вы не имеете такой возможности, но со временем советую заселить эти системы. Для начала достаточно маленьких колоний, чтобы застолбить за собой территорию. Население растет быстро, и дополнительное жизненное пространство никогда не помешает. Да и внешние планеты этих систем расположены таким образом, что установив на них несколько батарей достаточно мощных гиперорудий вы сможете полностью обезопасить себя от вторжения любого врага. В этом опять же поможет активное вещество туманности, способное усилить мощность залпа специально сконструированных под здешние условия гиперорудий в десятки раз.
– А вот это уже интересно! – подался вперед генерал Гласс.
– И весьма, – кивнул дварх-майор. – Асиарх пересчитал для вас параметры орудий, и после запуска строящихся в городе Центаж промышленных комплексов вы будете способны их производить. Но есть еще одно.
– Что? – спросил маршал.
– Внешние планеты всех девяти звездных систем скрывают в себе какие-то искусственные сооружения. У меня есть большое подозрение, что это оружие, предназначенное для защиты от вторжения. Если хотите, можем организовать совместную экспедицию для изучения. Фрегаты не стали слишком близко подходить к этим планетам, обнаружив активацию темпоральных полей. Что бы не находилось на этих внешних планетах, оно полностью в рабочем состоянии.
Маршал переглянулся с Кавином и Глассом, после чего все трое дружно кивнули.
– Думаю, такая экспедиция необходима, – сказал маршал, выпуская клуб дыма из трубки. – Иметь на собственных границах что-то, чего ты не понимаешь, опасно. Еще что-нибудь по этому поводу есть?
– Больше ничего, – отрицательно покачал головой Рен. – Кроме этих десяти планетных систем и астероидных поясов между ними, в Тагайской туманности ничего нет. Кстати, большинство астероидов очень богаты железом, никелем, ртутью и молибденом. В свое время это вам тоже пригодится.
– Именно, что в свое время, – вздохнул старик. – Пока еще руки дойдут… Тут дома хотя бы относительный порядок навести и минимально защититься от возможных неприятностей.
– Кстати, – заговорил Никита, – я хочу прояснить, почему мы все-таки уходим.
– Меня давно интересует этот вопрос, – прищурился Гласс. – Ответа на него я не нахожу.
– Причина проста, – усмехнулся контрразведчик. – Вы не первые, кого мы пытаемся вытянуть. Помочь измениться и вырасти. В нескольких случаях мы совершили кардинальную ошибку. Какую? Слишком многое и слишком долго давали. Тамошние люди разучились думать и работать самостоятельно. Они привыкли получать все готовым, стимула что-нибудь делать не стало. Когда мы решили помочь Фарсену, то решили, что следует действовать по-иному, глупо повторять старые ошибки. Потому мы дали вам в руки инструменты и знания. А теперь предоставляем самим себе, чтобы вы развивались самостоятельно, шли своим собственным путем. Иначе говоря, наша цель не накормить вас один раз рыбой, а научить ловить эту рыбу самостоятельно. Извините за откровенность.
– Вот за нее как раз спасибо, – прищурился маршал, кивая своим мыслям. – И вы правы, я тоже не хочу, чтобы наш народ превратился в бездельников, ждущих подачек от ордена. Ты был неправ, Гласс.
– Может быть… – недовольно проворчал генерал. – Просто я никак не могу понять вашего бескорыстия. Вы истратили на нашу планету огромные ресурсы. И я хочу понять почему. Какая вам от этого выгода?
– Самая прямая, – пожал плечами Никита. – Мы хотим иметь в галактике хотя бы немногих друзей. Сегодня мы помогли вам. Кто знает, может, завтра нам придется просить помощи у вас. Помоги другому, если хочешь, чтобы помогли тебе. Старая истина, по-моему.
– Возможно, – вздохнул Гласс. – Простите, если я был не прав, но я разучился доверять кому бы то ни было за последние десять лет. Одно могу сказать – если вам понадобится помощь, сделаем все, что будет в человеческих силах.
– Спасибо, – улыбнулся Релир. – Теперь давайте подумаем над самыми важными линиями развития. Профессор Шафтап, вы просили провести анализ вероятных путей экономического развития при различных общественных формациях. Данные на этом кристалле, знаете, некоторые варианты довольно любопытны. Но выбирать опять же вам, мы не хотим навязывать ничего.
– Благодарю, – Шафтап так и вцепился в протянутый ему лавиэнцем инфокристалл. – Сегодня же займусь!
– Я бы тоже не отказался иметь копию этой информации, – исподлобья глянул на него маршал. – Да и вообще, каждому члену правительства стоит имеет эти данные под рукой. Не помешает. Кстати, все хотел спросить, а какое общественное устройство в ордене?
– Какое? – почесал в затылке Релир. – Как бы это объяснить… У нас вообще нет правительства в вашем понимании. В случае необходимости собирается профессиональная команда и делает нужное дело. Команды контролируются советами профессионалов. Еще реже представители разных советов собираются вместе, чтобы наметить общие линии развития. Право вето имеет только Командор, но за все полторы тысячи лет нашей истории оно ни разу не применялось. Мастер старается вообще не вмешиваться во внутренние дела ордена и делает что-нибудь только если его об этом просят.
– А как в таком случае происходит оплата труда и кто решает что сколько стоит?
– Никак не происходит, – рассмеялся Рен. – Внутри ордена нет денежных взаимоотношений. Действует один из основополагающих принципов коммунизма: от каждого по способностям, каждому по потребностям.
– Каким же образом поддерживается заинтересованность людей в труде? – удивленно посмотрел на него профессор. – Не понимаю…
– Это очень трудно объяснить словами… – вздохнул Релир. – У нас почти не используются звуковые языки в общении, слишком малоинформативны. То, что можно передать одним эмообразом, словами мне придется объяснять добрых полчаса. Но попытаюсь. У нас не может быть чистых потребителей. После
