оружие нападавших не раз ломалось при встрече с ним. Все вокруг было залито кровью, и люди скользили и падали под ноги преданного ими владыки. Но и у властителя стали иссякать силы, а врагов все еще оставалось много. Все защитники своего господина уже пали от рук врагов, кроме девушки. У Эйлиналы тоже подошли к концу ее смертоносные стрелы, и она достала кинжал, чтобы не достаться в руки врагов живой.
И тогда повелитель произнес СЛОВО, и застыли вокруг люди, и замерли волны, и ветер перестал дуть, не коснулось оно только юной рыбачки, и она с изумлением смотрела на то, что сделал владыка. А тот повернулся к девушке и произнес:
— Уходи! Бери лодку и возвращайся в поселение. Большинство островитян уже нашли свой конец в этих водах и на этой земле, остальные ушли восвояси, я видел это ночью. Предателей я отправлю туда, где место таким, как они. Но и мне придется уйти. Я перешел порог, теперь мне не место среди людей.
По лицу девушки потекли слезы, она готова была умереть рядом с повелителем, но ей не было пути вслед за ним.
— Не плачь, — сказал Тордан. — Возьми мой перстень. Он является знаком власти, а чтобы кто не подумал дурного, я укажу тебе несколько мест, откуда ты должна достать другие предметы, принадлежащие мне. Один из них — чаша, а два других — стеклянный жезл и стальное кольцо. Кольцо перепрячь и никогда не доставай, а жезл возьми себе, со временем сама поймешь, что с ним делать.
Повелитель снял перстень и отдал Эйлинале, затем назвал места, где хранятся все предметы, которые нужно найти. Потом он вздохнул и сказал:
— Об одном только жалею: что не успел дать тебе сына, который стал бы нашим наследником. Найди себе хорошего мужчину и заведи ребенка как можно быстрее, только мужчина пусть остается только твоим мужчиной. Всем же скажи, что ребенок от меня.
— Ты остановил время, и не поздно сделать то, о чем ты жалеешь, — усмехнулась девушка.
И они сделали это. А потом Эйлинала села в лодку и стала отгребать от сцепленных кораблей. Когда она отгребла на достаточное расстояние, два враждебных корабля рассыпались пеплом, а корабль повелителя тихо начал набирать ход. Он легко скользил против северо-восточного ветра с обвисшими, словно в штиль, парусами, быстро удаляясь от берегов. Где-то на горизонте на мгновение возникли силуэты стеклянных башен, а потом исчезли и они, и корабль. Только море тихо катило свои волны. Наступал вечер».
Дальше там было что-то про то, как она переживала, но, вернувшись в поселок, предъявила свои права на власть, а затем родила сына и правила долго и счастливо до его совершеннолетия, а потом еще дольше вместе с сыном к всеобщей радости окрестного населения. Но не описание похождений героев привлекало внимание в этой легенде. Во-первых, упоминание неких Повелителей Смерти и Жизни; во- вторых, очень интересная философия на эту тему, а вот то, что было в-третьих, и вообще засело занозой в мозгу Райсена — стеклянные башни. Что-то в этом роде он видел мельком, когда слушал среди болотного народа сказание «О городах». Что это? Совпадение или какие-то реальные объекты? И где они находятся? В обоих случаях башни виделись неясно, как бы за туманной расплывчатой гранью, но явно проницаемой для живых существ при определенных условиях.
На следующий день Райсен решился расспросить у хозяйки дома все, что она знает сама о том, что говорилось во вчерашней легенде. Он вышел в большую комнату. Марвика дома не было, наверно, убежал играть с товарищами, а молодая женщина сидела на кровати и вязала длинные теплые носки из разноцветной шерсти. Они поприветствовали друг друга, и Райсен присел на стул возле кровати.
— Простите, Эленара, — произнес Норль, несколько стесняясь. — Я хотел бы спросить у вас кое-что про вчерашнюю легенду.
— Да. — Хозяйка подняла голову от вязания и улыбнулась.
— Я прибыл из далеких краев и многое мне непонятно, но вы, возможно, знаете, о чем идет речь, и сможете мне объяснить.
— Я постараюсь, хотя эта легенда довольно древняя, и самих событий, естественно, никто не помнит, хотя в той книге есть и более древние легенды. — Женщина потянулась к полке и достала довольно увесистый том, переплетенный в темную кожу. — Вот, — сказала она, протягивая книгу Норлю.
На обложке было вытеснено название «Легенды народа си», а внутри на тонком пергаменте шел достаточно мелкий рукописный текст, изобилующий витиеватыми закорючками и дополнительными значками. Райсен вздохнул и отложил книгу, он уже научился довольно бегло читать на местном языке, но некоторые древние рукописи, как и эта книга, были написаны настолько нестандартным почерком и с такими значками, что вызывали большое затруднение с их пониманием.
От хозяйки не укрылась реакция гостя, и она добродушно усмехнулась:
— Вот и Марвик хотя умеет читать, но эту книгу всегда просит почитать меня.
По наблюдениям Райсена, в Доре грамотных людей было гораздо больше половины. Мужчине стало несколько стыдно, что его сравнили с двенадцатилетним ребенком, но пришлось проглотить и это, если уж он взялся выяснять интересующие его факты.
— Кстати о Марвике. — Райсен вспомнил свою реакцию на некоторые житейские подробности в тексте. — В этой книге слишком много подробностей интимной жизни героев… Не рано ли ему?
Эленара поправила волосы и посмотрела на Райсена:
— Значит, автор решил, что без этих описаний будут непонятны причины некоторых поступков героев, а также развития тех или иных отношений между ними. Это тоже часть жизни. А Марвик… Он уже взрослый мальчик и о жизни знает не только из книг.
Райсен поперхнулся и зарекся заводить разговор на подобные темы в этих краях. Он уже заметил, что у здешних жителей не существовало табу ни на многие виды интимных отношений, ни на упоминания об этом. Они воспринимали жизнь во всех ее проявлениях и называли вещи своими именами.
Чтобы загладить неловкость, Норль поспешил перевести разговор на другую тему.
— А что это за народ си? — поинтересовался он. — И кто такие Повелители Смерти? Или это просто художественный образ?
Этот вопрос почему-то вызвал смущение у хозяйки. Но, собравшись с мыслями, она ответила:
— И я, и мой сын принадлежим к народу си, точнее, к его потомкам. Кровь си передается по материнской линии. Многие наши соседи родственны нам по крови. Мы стараемся селиться поближе друг к другу, в том числе и для того, чтобы сохранить наши традиции. В этом городке и в некоторых других местах есть небольшие общины, которым удалось сберечь кое-что из наследия предков. Например, этой книге около восьмисот лет, но она далеко не самая древняя. Нас осталось мало, и, в отличие от денери, у нас даже никогда не было собственного государства, по крайней мере несколько последних тысяч лет.
Райсен Норль мысленно присвистнул и поздравил себя с удачным съемом жилья. Это ж надо, чтоб его первое близкое знакомство в Дорской провинции оказалось с представительницей одного из древних народов, да еще и сохранившей информацию о своих предках. О народе денери он уже кое-что слышал, но довольно расплывчато. Единственное, что пока подтвердилось из ранее полученных сведений, так это факт, что некое княжество действительно существовало на севере этого полуострова, причем сравнительно недавно. Глаза Норля загорелись.
— Пожалуйста, продолжайте, для меня это очень интересно и может оказаться очень важным для понимания того, что происходит сейчас! Глаза Эленары удивленно расширились. Она никак не могла предполагать, что история ее народа может быть не только интересна, но и почему-то важна.
— Дело в том, что на материке я слышал одно очень древнее сказание, упоминавшее об ушедших народах и последовавших за этим катастрофах, — поспешно произнес Норль, опасаясь, что рассказчица замкнется и не решится поведать остальное постороннему человеку. — А еще мне много приходилось слышать о «пришедших с моря». Я и сам один из них. Я даже не знаю, как и почему попал в эти места. Только помню, что пришел из другого мира.
Райсен не знал, что на него нашло и почему он решился открыться в общем-то незнакомой женщине. То ли просто наболело, то ли он надеялся найти именно здесь ключи к пониманию происходящего с ним самим и с этим миром.
Эленара давно забыла о своем вязании и смотрела на мужчину во все глаза. Она хотела что-то сказать, но слова застревали в ее горле. Райсен заметил это и, положив руку на ее колено, скороговоркой произнес:
