отрицать того, что я дал тебе доказательство высшего доверия, проведя тебя сюда.
– Может быть, папа Вуду! Но кто знает, для чего вы привели меня сюда и что случилось бы со мною, если бы я не открылся вам!
– Ты, вероятно, не вышел бы отсюда живым! – откровенно отвечал Вуду.
– Благодарю за откровенность, – рассмеялся юноша, – ну, а теперь?
– Теперь у меня нет секретов от тебя; ты будешь знать все!
– Ты что-то хотел узнать от меня? – небрежно спросил Марселен.
– Да, вот за этим я и привел тебя сюда! Впрочем, зачем мне больше скрываться от тебя?! Скажу прямо, моим намерением было – привести тебя сюда и заставить говорить.
– Напоивши меня пьяным… – проговорил юноша, протягивая свой стакан, который был снова наполнен, – а когда я бы рассказал тебе?..
– Убить тебя, брат, если бы я увидел на твоем лице какой-либо след колебания или волнения! – холодно отвечал царь Вуду.
– Послушай, – заметил юноша, поставив на стол пустой стакан, – я также хочу кое-что сообщить тебе, брат: ты слишком скоро действуешь и потому твое мщение бывает не полное; из двух твоих жертв только одна умерла.
– Которая? – с живостью вскричал Вуду.
– Марта Колет, супруга Дювошеля, плантатора из Хереми.
Улыбка удовольствия появилась на губах Флореаля, взгляд его засверкал, но скоро лицо его опять приняло свое обычное угрюмое и бесстрастное выражение.
– Яд, данный тобою Люсьену Дорнесу, действовал не так быстро, как ты предполагал.
– Он что-нибудь говорил?
– Нет, – холодно отвечал Марселен, – когда он упал в пруд и был вытащен Колетом, я первый оказал ему помощь.
– И?..
– Он не пришел в сознание, так как под предлогом оказать ему помощь я натер ему ноздри ядом liche de pola.
– Ты сделал это, брат?
– Да!
– Благодарю, ты спас нас – Дорнес знал наши секреты.
– Я чувствовал это, но теперь эти секреты умерли с ним, ты теперь один знаешь их.
– Нет, брат, не один я! Я хочу разделить эти секреты с тобою, – вскричал царь Вуду с взрывом внезапной откровенности, которую трудно было предполагать в нем.
– Как тебе угодно, – небрежно отвечал юноша. – Я не спрашиваю у тебя ни о чем; я только исполняю свой долг по отношению к священной змее, а остальное меня не касается.
– Брат, мы с тобою – единственные
– Выслушай еще, я не кончил!
– Говори!
– Дювошель, мой господин, поклялся отомстить тебе!
Флореаль презрительно улыбнулся.
– Я не боюсь его! – проговорил он.
– Но он склонил на свою сторону президента Жефрара!
– У президента Жефрара, как бы он ни был могуществен, будет скоро столько собственного дела, – отвечал вождь Вуду с мрачным смехом, – что ему некогда будет подумать о делах друзей, даже самых близких.
– Я не понимаю тебя!
– Скоро поймешь! Продолжай!
– Солдаты расставлены по всем деревням и окружают Артибонитский лес…
– Сколько бы их ни было, знай, брат, что мы невредимо проскользнем через них. Когда Вуду свистнет, власть цветных людей исчезнет. Вуду все может. Я уже вчера знал все то, что ты мне говоришь теперь.
– И ты принял предосторожности?
– Все; дети змеи уже держатся настороже. Когда наступит час, то по сигналу, данному с пика Куридас, Вуду поднимутся массами, нахлынут со всех сторон острова и сделают с цветными людьми то, что некогда отцы их сделали с белыми европейцами. Тогда, – прибавил он с диким торжеством, от которого кровь застыла в жилах у Марселена, – Гаити станет действительно свободной страной и будет всецело принадлежать неграм.
– Мечты прекрасны, – проговорил молодой человек, подымая голову с задумчивым видом, – к несчастью, успех…
– Обеспечен! – с живостью прервал его Вуду. – Понимаешь ли, брат, наши сторонники окружают самого президента Жефрара; на нашей стороне не только высшие офицеры, но и гражданские чиновники.
– Тайна, известная стольким, уже не тайна! Будь осторожен, брат!
– Ты был бы прав, если бы это было так, как ты предполагаешь; но все эти сторонники представляют только руки, которые действуют, а не головы, которые рассуждают. Они не знают настоящей цели заговора и все воображают, что действуют в пользу императора Сулука.
– А ведь правда! Сулук показал себя преданным сыном священной змеи.
– Сулук! – с презрением вскричал Флореаль, – что представляет он из себя?! Это просто животное, идиот без воли и разума! Он будет нам служить только ширмой!
– Однако и у Сулука много друзей, брат!
– Было много, когда он был в силе, а теперь он остался одиноким. И то, чего не осмеливался он сделать для Вуду, на этот раз Вуду сам сделает. Разве он не царь?!
При этом откровенном признании Марселен взглянул на негра с деланным изумлением, обманувшим Флореаля.
– Понимаю, – проговорил юноша, – священная змея сама будет царствовать.
Воду широко улыбнулся.
– Повторяю, – продолжал Марселен, – это прекрасная мечта, но пробуждение может быть ужасным. Вспомни, что в самых тонко обдуманных проектах остается место для случая.
– Случая?
– Да, случая, этого слепого агента судьбы, который разрушает иногда самые хитросплетенные планы. Человеческое предвидение, как бы ни было оно далеко, все-таки имеет свои пределы, а измена является под самыми различными формами. Часто бывает, что самый преданный друг скорее всего изменяет. Вспомни также, брат, что говорят христиане: Христос был предан одним из самых близких учеников!
Вуду нахмурил брови.
– Успокойся, брат, я не имею соучастников, которые могли бы изменить мне, – проговорил он, – я один владею своей тайной!
– Если это так, я от души поздравляю тебя. Но поверь мне, брат, крепче храни эту страшную тайну в своем сердце! – сказал Марселен тоном неуловимой иронии, – что касается меня, я ничего не хочу больше знать!
– Однако…
– Нет, – решительно проговорил юноша, – я только простой солдат священной змеи и не хочу быть ничем иным. Но когда настанет время действовать, ты всегда найдешь меня около себя. А до тех пор я не буду ничего слушать!.. Впрочем, еще одно слово…
– Какое?
– Постарайся, чтобы час освобождения сынов священной змеи наступил скорее; у Жефрара опытные шпионы.
– Какое сегодня число? – спросил Флореаль.
– К чему этот вопрос? – с изумлением спросил юноша.
– Отвечай! – настойчиво проговорил вместо ответа Вуду.
– Хорошо, двадцатое декабря!
