отца.
— Хороший шаг попросить тебя помочь. Ты прекрасный врач, чертовски хороший.
Стив повернулся.
— Был. — Он ожидал, что его отец начнет разглагольствовать, добавит, что хороший врач никогда не уходит. Но старший Хартли молчал, направив на него свой пристальный взгляд. Чтобы скрыть разочарование, Стив сделал глубокий вдох.
Наконец Ховард сказал:
— Стивен, я приехал сюда сегодня, потому что хочу объяснить, прояснить кое-что.
— Я не очень понимаю. Не хочу говорить о возвращении в медицину.
— Нет, нет. Я хочу поговорить о нас.
Слова показались ему странными.
— О нас?
Его отец снова скрестил руки.
— Я долго не мог понять, насколько я упрям. — Ховард неловко заерзал на кушетке. — Я был глупцом, сын. Набитым дураком.
Стив недоверчиво посмотрел на него. Его отец всегда был ответственным человеком. Тем, кто все делает правильно.
— Дай мне объяснить. Мне нужно было поговорить с тобой сразу после несчастья в больнице, но я не сделал этого. Хочешь знать, почему?
— Не имею представления. — Вначале Стив был в состоянии глубокой депрессии и только позже осознал, что отец вычеркнул его из своей жизни.
— Потому что меня так воспитали. А до меня так воспитали моего отца и, возможно, его отца тоже. Мы хорошие врачи, но не родители. Все время, пока тебя нет, твоя мать потратила на то, чтобы убедить меня в этом. — Он выдохнул, положил ладони на бедра и стал рассматривать ковер.
Его честность растрогала Стива.
— Ты прекрасный врач, — заявил с твердостью его отец.
— Мне нравилось, чем я занимался. Просто не мог дольше сражаться с системой. Эти страховые компании, правила…
— Пойми меня правильно. Я не стараюсь уговорить тебя изменить решение. Просто говорю с тобой, как отец с сыном.
Потрясенный происходящим, Стив продолжал молчать.
— Каждый врач однажды приходит к выводу, что мы всего лишь люди. Наши возможности ограничены. Но мы должны знать, что делаем максимум в своем деле.
— Папа, но я же не смог помочь той женщине и ее ребенку. — Горе все еще было в нем.
— Да, я знаю. Это была трагедия, но ты сделал все что мог. После того, как ты уехал, я ходил в отделение неотложной помощи и говорил с медиками, смотрел записи. Ты сделал все, даже больше, чем мог бы сделать я. Ты врач высокого уровня. И тебе понадобится это качество, чтобы помогать людям. Никогда это не забывай.
Мег сказала почти то же самое.
От замешательства у Стива заболела голова. Возьмется ли он снова за медицину?
— Я не поддержал тебя, сын. Когда я был в твоем возрасте, то боролся со многими демонами, желая быть совершенным. Самое главное, что тебе небезразлично, что у тебя есть сострадание. — Он вытянул руку и с силой ударил по кушетке. — Используй весь свой опыт, чтобы стать еще лучшим врачом.
— Было время, когда ты чувствовал то же самое? — Внезапно представление Стива об отце изменилось. Может быть, они все-таки были не так далеки друг от друга?
Говард кивнул.
— Да. Я тоже уставал от бюрократии и расстраивался, что ничего не мог изменить. Меня не было рядом, когда я был тебе нужен, но я постараюсь наверстать упущенное.
Стив пристально посмотрел на отца. Никогда прежде они не разговаривали как отец с сыном. Доктор медицины Ховард Хартли всегда был слишком занят, всегда помогал другим людям, и у него не хватало времени для своей собственной семьи.
— Стивен, медицина — это твоя область. Даже больше, чем моя.
Стив вздрогнул. Ему было неловко слышать это от человека, которого он уважал.
— Спасибо, что ты мне это говоришь, но… — Он пожал плечами.
— Я верю в тебя. — Отец наклонился и положил ладонь на руку сына.
— Система порочна. Она калечит людей.
— Верно, но сейчас это все, что у нас есть.
Стив продолжал молчать и только кивал головой.
— Твоя мать только и мечтает, чтобы ты вернулся в Хьюстон.
Стив улыбнулся, подумав о маме.
— Нам надо как следует поговорить, сын. Мы о многом не говорили прежде. Я хотел бы рассказать тебе о некоторых случаях в моей деятельности. И поговорить о твоем возвращении в Хьюстон. — Он сжал Стиву плечо, потом снова сел.
— Я мог проявить себя лучше, — пробормотал Стив.
— Мы все так думаем. Ты выдохся. Это случается с самыми хорошими врачами.
Слова отца глубоко тронули его, и впервые за долгое время Стив почувствовал, что он действительно врач.
Два часа спустя он стоял на парадном крыльце и на прощание махал своему отцу. Они долго и трудно говорили, и Ховард Хартли поделился своей собственной озабоченностью системой медицинского обслуживания. Стив увидел своего отца с такой стороны, о существовании которой он и не подозревал. Их разговор помог ему разобраться в своих переживаниях.
В изумлении он вошел в дом и сел на кушетку. Отец попросил его вернуться в Хьюстон и практиковать вместе с ним.
Стив сделал глубокий вдох. Он не хотел возвращаться в Хьюстон, не хотел оставлять Мег и Джэксон. Резко встал. Все его существо было полно энергии. Прошел в кухню и наполнил стакан водой.
Он был нужен Мег, но подвел ее. Эта отрезвляющая мысль была похожа на удар в живот.
И еще одна мрачная мысль одолела его. Хоть отец и поддержал его, он не был уверен, что готов снова стать врачом.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
— Кейт прислала меня забрать лекарства для ребятишек, — объявил Джеймс Дни, входя в кабинет Мег.
Она посмотрела поверх стопки карточек больных и слабо улыбнулась кузену. Проспав всего час прошлой ночью, она существовала лишь на одном адреналине.
— Привет, Джеймс Дин. Сэнди отложила куда-то образцы. — Она порылась в ящике и нашла белый конверт. — Как ребята? Кейт не просила меня заехать?
— Нет, они в порядке. Чарли собирает всю инфекцию, которая есть в школе, и приносит домой, чтобы ею насладились остальные члены семьи. Следующим этапом будет — Кейт плотно сляжет, а я буду мистер Мама.
— Не жалуйся. Ты любишь заниматься домом, и знаешь это.
Джеймс Дин усмехнулся и посмотрел через стол.
— У тебя такой вид, как будто часов восемь хорошего сна тебе бы не повредили.
Мег потерла лоб.
— Верно. Вчера вечером я сделала три выезда на дом и легла спать только в пять, а потом встала в шесть. — Воспоминание о Стиве и их многих счастливых минутах вместе полностью лишили ее сна.
