— Это подарок Франчески. Она так добра, я обожаю ее! Люди часто говорят, что она слишком холодна, но я иного мнения, и мама тоже. Ведь и вы не находите ее слишком холодной?
— По-моему, мисс Бодон очень привязана к вам, Лидия. Да и можно ли вас не любить?
Лидия рассмеялась, покраснела и перевела разговор на другие темы. Но после танца она вдруг произнесла:
— Жаль только, что она так часто грустит. Иногда мне кажется, что она влюблена.
Маркус вздрогнул.
— Влюблена? Кто?
— Франческа, конечно. Ведь люди часто выглядят несчастными, если они влюблены, — не правда ли? Я пристально наблюдала за ней, но так и не поняла, кто ее избранник. Кажется, с лордом Денвером она беседует чаще, чем с остальными. Конечно, он очень добр и весьма привлекателен. Знаю, маме он очень нравится, но Франческа… ничего не понимаю. Похоже, она ничем не поощряет его… и никого другого, и это странно: всем известно, что цель светского, сезона — знакомства и заключение браков.
— Это нелегкая задача, Лидия.
— Пожалуй, да; вы ведь еще не нашли себе пару? Знаете, когда-то я надеялась, что вы с Франческой понравитесь друг другу, но этого не произошло. Я уже давно отказалась от своих замыслов.
— Приятно слышать. Но почему?
— Видите ли, лорд Карн, большинство знакомых нам дам способны на все, лишь бы привлечь ваше внимание. Только не улыбайтесь, вы знаете, что это правда! А Франческа так неохотно беседует с вами, что иногда мне кажется, будто она питает к вам неприязнь. Она всегда… притихает, стоит мне упомянуть ваше имя. Она ни за что не признается мне, даже если вы вызываете у нее отвращение. И все-таки…
— Продолжайте.
— О, я ничего не понимаю!.. Скажите, вы знакомы с сыном лорда Эндкомба, Томом?
Слова Лидии заинтриговали Маркуса, хотя он не подал и виду и заставил себя проявить интерес к предмету внимания мисс Кэнфилд. Это удалось ему настолько хорошо, что Лидия вернулась к миссис Кэнфилд весьма довольная своим партнером.
А Маркус повернулся к только что подошедшей Франческе. Безжалостно преградив путь джентльмену, который как раз собрался пригласить ее, он произнес с очаровательной улыбкой:
— По-моему, вы обещали мне танец, мисс Бодон. Нам еще не доводилось вальсировать вместе.
Глава десятая
Они направились в центр зала, и каждый, кто видел их, невольно думал о том, как подходят друг другу импозантный лорд Карн и холодновато-изысканная мисс Бодон. По их поведению никто не догадался, что Маркус отнюдь не испытывает уверенности в себе, а Франческа старается не думать о других, менее приличных объятиях своего партнера. Она с самого начала знала, как трудно ей будет танцевать с ним, и потому старательно избегала его на балах. И вот теперь пришло время расплаты.
Заиграла музыка, пары закружились по залу. Решив всецело сосредоточиться на танцевальных па, Франческа шагнула к Маркусу. Соблюдая все правила благопристойности, они старательно держались на расстоянии друг от друга.
Наконец Маркус произнес вежливым и безразличным тоном:
— По-моему, оркестр превосходен.
— И танцующих немного, — с тем же безразличием отозвалась Франческа.
После еще одной паузы, за время которой они оказались в углу зала, он вымолвил:
— Лидия чудесно выглядит.
— Прелестное платье!
— Да, на редкость изящное.
Наступила еще одна пауза, во время которой они тщетно подыскивали какую-нибудь незначительную тему для разговора. Наконец Маркус не выдержал и резко выпалил:
— Неужели я вам так неприятен, Франческа? Франческа сбилась с такта.
— Что вы сказали? — смущенно переспросила она.
— Я спросил: неужели я настолько вам неприятен, что вы согласны беседовать со мной только по прописям светских гостиных?
— Как вы можете так говорить! Я уделяю вам не меньше внимания, чем всем остальным!
— Тогда мне остается лишь пожалеть остальных. Вероятно, они настолько ослеплены вашим блеском, что им не до критики.
— Вы хотите сказать — моим богатством. По крайней мере они вежливы, лорд Карн. — Голос Франчески был холодным, но абсолютно бесстрастным. В прежние времена она давно потеряла бы терпение.
— Я пользуюсь привилегией давнего друга и потому говорю правду.
— Правда — обоюдоострое оружие, лорд Карн. Лучше не обнажать его без причины. Скажите, как вы думаете, лорд Эндкомб подходящая партия для Лидии?
— Лидия еще очень молода. Ей рано делать выбор, но я ничего не имею против молодого Эндкомба. Он вполне безобиден. С другой стороны, вы, похоже, не торопитесь осчастливить кого-нибудь из поклонников… или мои сведения устарели?
Франческа напряглась, но сохранила безукоризненное спокойствие.
— Миссис Кэнфидд много рассказывала мне о том, как добры вы были к ним после смерти ее мужа. Должно быть, это дает вам право проявлять интерес к их будущему…
— Не будем об этом! Питер Кэнфидд был моим близким другом.
— …но по отношению ко мне у вас нет подобных привилегий. А я не намерена обсуждать свое будущее с теми, кто не имеет права интересоваться им, лорд Карн!
— Ради Бога, Франческа, перестаньте меня титуловать! Когда-то, вы звали меня просто Маркусом, так вспомните о давней привычке. Неужели я вам настолько отвратителен, что вы отказываетесь признавать существование любых уз между нами?
— Между нами нет никаких уз.
— Значит, для вас я всего-навсего еще одно лицо в толпе? Заявите об этом прямо, Франческа, глядя мне в глаза.
Рука Франчески на его плече дрогнула. Она побледнела, но не утратила выдержки. Смело глядя в глаза Маркусу, она произнесла:
— Вы просите слишком многого. Было бы неучтиво заявить, что вы мне отвратительны, поскольку я… Во всяком случае, как я могу питать к вам… неприязнь, если вы настолько внимательны ко всем нам? Но я не стану тешить ваше тщеславие ничем, кроме одного воспоминания.
— О чем?
— О том, как человек из другой жизни, некто по имени Маркус, однажды сказал, что любит меня. Уверена, он существовал разве что в девических грезах. А теперь я предпочла бы поговорить о чем-нибудь другом или вернуться к миссис Кэнфилд.
Вальс давно кончился, но они не заметили, что музыка смолкла. Стояли, с вызовом глядя друг на друга, не видя, что привлекают множество любопытных взглядов.
— Нет, так не пойдет! — решительно выпалил Маркус.
Взяв Франческу за руку, он повел ее по залу, но у дверей повернул не туда, где ждали миссис Кэнфидд и Лидия, а повлек свою спутницу в сторону выхода в сад. Франческа высвободила руку. Несмотря на бледность, она была невозмутима.
— Я не хочу выходить в сад, лорд Карн. Прошу вас, отведите меня к друзьям!
— Мне надо поговорить с вами, Франческа.
— Нетрудно представить, что вы хотите сказать, но я не желаю ничего слышать. Во всяком случае, сад леди Хантингтон не место для подобных бесед. — Ее тон остался ровным, она держалась отчужденно.
