более похож на музей, чем на жилой дом.
Кухня, как я и ожидала, была очень большой, с длинными полками и столами, большими мойками и шкафами во все стены. Все сверкало. Все выглядело таким безукоризненно чистым, даже старая кухонная утварь казалась совершенно новой. Невысокая пухлая чернокожая женщина в коричневом бумажном платье и белом переднике заворачивала в целлофан остатки пищи. Она стояла спиной к нам, пряди ее черных как смоль волос были плотно затянуты в большой пучок на затылке. Голову покрывала белая косынка. Работая, женщина напевала что-то. Бо Андрис постучал по косяку двери, женщина обернулась.
– Я не хотел испугать вас, Нина, – сказал он.
– Это будет особый день, когда вам удастся испугать Нину Джексон, месье Андрис, – ответила она, покачивая головой. У нее были маленькие темные глазки, близко посаженные к носу. Ее рот тоже был маленьким и почти спрятался между пухлых щек и над округлой челюстью, красивая мягкая кожа женщины светилась при кухонном освещении. Серьги из слоновой кости в форме морских раковин прилепились к ее небольшим ушам.
– Мадемуазель, вы опять переоделись? – спросила она с удивлением.
Бо засмеялся.
– Это не Жизель, – сказал он. Нина повернула голову.
– Да ну вас, месье. Этого переодевания недостаточно, чтобы обмануть Нину Джексон.
– Нет, я серьезно, Нина. Это не Жизель, – настаивал Бо. – Ее зовут Руби. Посмотрите повнимательнее. Если кто-нибудь и заметит разницу, так это вы. Ведь вы фактически вырастили Жизель.
Женщина ухмыльнулась. Она вытерла руки о передник, прошла через кухню и приблизилась ко мне. Я заметила, что у нее на шее висел небольшой мешочек на черном шнурке от ботинок. Некоторое время она пристально рассматривала мое лицо. Ее черные глаза сузились, впились в мои, а затем широко раскрылись Она отступила назад и схватилась за мешочек двумя пальцами.
– Кто ты будешь, девушка? – спросила она.
– Меня зовут Руби, – быстро ответила я и перевела взгляд на Бо, который все еще озорно улыбался.
– Нина уберегается от любого зла при помощи чар вуду, заключенных в этом мешочке. Правда, Нина?
Женщина посмотрела на молодого человека, затем на меня и опустила мешочек обратно на грудь.
– Это пятипаловая трава, – объяснила она. – Она убережет от любого зла, причиненного пятью пальцами, понятно?
Я кивнула.
– Кто это может быть? – спросила женщина Бо.
– Это таинственная сестра Жизель, – ответил тот. – Явно сестра-близнец.
Нина вновь уставилась на меня.
– Откуда вы это взяли? – спросила она, отступая подальше назад. – Моя бабка, она рассказывала мне однажды о зомби, точь-в-точь похожем на настоящую женщину. Все втыкали в него булавки, а женщина вопила от боли, пока не умерла в своей постели.
Бо расхохотался во все горло.
– Я не кукла-зомби, – заявила я. Но Нина все еще с подозрением пристально на меня смотрела.
– Смею сказать, если вы будете втыкать в нее булавки, завопит именно она, а не Жизель. – Улыбка Бо увяла, и он стал серьезным. – Она приехала сюда из Хумы, Нина. Но по дороге с ней случилась неприятная история. Кто-то пытался напасть на нее в переулке.
Нина кивнула, как будто ей уже было известно об этом.
– На самом деле она сильно напугана и подавлена, – продолжал Бо.
– Садись, девушка, – сказала Нина, указывая на стул подле стола. – Я сделаю тебе что-нибудь, что успокоит твой желудок. Ты голодна? Я покачала головой.
– А вы знали, что у Жизель есть сестра? – спросил Бо у Нины, когда она пошла готовить для меня питье. Она отозвалась не сразу, затем обернулась.
– Я не знаю ничего такого, чего мне не положено знать, – ответила Нина. Бо поднял брови. Я видела, как Нина соединила столовую ложку чего-то похожего на смесь рома и патоки с сырым яйцом и каким-то порошком в стакане молока. Все это она энергично перемешала и поднесла мне. – Выпей это сразу, не вдыхая, – приказала она. Я уставилась на жидкость.
– Нина обычно лечит всех от любых болезней, – объяснил Бо. – Не бойтесь.
– Моя бабушка тоже могла делать это, – сказала я. – Она была знахаркой.
– Твоя бабушка знахарка? – спросила Нина.
Я кивнула.
– Тогда она была святой, – проговорила женщина. – Кайенская знахарка может снять жар от ожога и остановить кровотечение наложением ладони, – объяснила Нина Бо.
– Так, значит, она все-таки не кукла-зомби, а? – улыбнулся Бо.
Нина помолчала.
– Может быть, и нет, – все еще глядя на меня с некоторым подозрением, ответила она. – Пей, – скомандовала женщина, и я подчинилась, хотя напиток и не был особенно вкусным. Я почувствовала, как мгновение он булькал у меня в желудке, а потом действительно ощутила его успокаивающее действие.
– Спасибо, – поблагодарила я и повернулась вместе с Бо к двери, услыхав шаги в передней.
Через мгновение появилась Жизель Дюма, одетая в красное атласное платье с открытыми плечами. Ее длинные рыжие волосы были зачесаны назад. Волосы были приблизительно такой же длины, как и мои. В ушах девушки сверкали длинные бриллиантовые серьги, а шею украшало такое же бриллиантовое колье, оправленное в золото.
– Бо, – начала она, – почему ты опоздал и что такое говорил о неожиданном госте?
Она быстро повернулась ко мне лицом и положила руки на бедра. И хотя я знала, чего следует ожидать, у меня перехватило дыхание, когда я воочию увидела свое лицо у другого человека. Жизель Дюма тоже задохнулась и поднесла руку к горлу.
Через пятнадцать лет и несколько месяцев после нашего рождения мы встретились.
Глава 11
Совсем как Золушка
– Кто она? – потребовала Жизель ответа, причем ее глаза из широко открытых от изумления превратились в узкие напряженные щелочки.
– Любой может понять, что она – твоя сестра-близнец, – ответил Бо. – Ее зовут Руби.
Жизель состроила гримасу и потрясла головой.
– Что за розыгрыш ты устраиваешь, Бо Андрис? – допытывалась девушка. Затем она приблизилась ко мне, и мы стали пристально разглядывать лица друг друга.
Я думала, что Жизель делает то же, что и я, – отыскивает различия, но их трудно было обнаружить с первого взгляда. Мы совершенно походили друг на друга. Наши волосы были одинакового оттенка, наши глаза были зелеными, как изумруд, наши брови совершенно одинаково изгибались. Ни на ее, ни на моем лице не было никаких шрамчиков или ямочек – ничего, что явно отличало бы нас одну от другой. Ее щеки, ее подбородок, ее рот – все было точно таких же очертаний, как и у меня. Не только черты наших лиц были одинаковы, мы были и одного роста, ее и мое тело выросло и развилось так, будто нас отлили в одной и той же форме.
Но при дальнейшем, более внимательном изучении проницательный наблюдатель увидел бы разницу в выражении наших лиц и в поведении. Жизель держалась более надменно, с апломбом. Казалось, ее ничто не может смутить. Она унаследовала от бабушки Катрин стальной позвоночник, подумала я. Ее взгляд был решительным, и ей была свойственна манера презрительно поджимать правый уголок рта.
