сюжета, потихоньку начинало бледнеть. На этот раз именно его жизнь, его судьба создавали трудности для этих людей.
– Как вы попали сюда, детектив? – спросил он.
– В машине. Она в гараже, за углом.
Ричард встал и потянул за собой Саманту.
– В таком случае пойдем заберем ее.
Он бросил на стол достаточно денег, чтобы оплатить нечто похожее на остатки завтрака, и направился вслед за Горстайном и Самантой. Что за сумасшедшая встреча в стиле «Глубокого горла»[11] и в подземном гараже! Но, как сказала Саманта, времени у них немного.
– Полагаю, вы уже выработали какой-то план? – спросил он, прислонившись к заднему бамперу новенького «тауруса» последней модели.
Саманта взобралась на багажник и прижалась к его плечу.
– Горстайн собирается намекнуть ФБР, что время операции изменилось.
– Значит, ты по-прежнему оказываешься в самом центре вооруженного грабежа. Не вижу особенных подвижек.
– Но Интерпол произведет аресты и не даст вынести картины из музея, так что сделка с Мартином остается в силе.
– Я посмотрю, нельзя ли договориться с одним из моих парней, работающих в музее под прикрытием, – пообещал стоявший в нескольких футах от них детектив. – Мы сделаем, что сможем, чтобы уберечь Джеллико.
– Этого недостаточно.
– Ну… поскольку она сама вызвалась участвовать в этой маленькой операции, не позаботившись предварительно договориться с кем-то из властей, вряд ли я могу сделать что-то еще. Полагаю… мисс Джеллико знает кое-какие вещи, о которых Интерполу было бы интересно поговорить с ней. Инциденты, случившиеся менее семи лет назад и срок действия наказания за которые не истек. Бьюсь об заклад, вы нужны им не меньше, чем этот тип Вайтсрайг.
Господи, что она успела ему наговорить?
– Тем более этот план неприемлем, – проворчал Рик. Он не мог остановить Саманту, решившую очертя голову броситься в опасную ситуацию. Он понимал и принимал жажду приключений, ставшую частью ее характера. Однако риск при этом был огромен.
– Я предложила Горстайну арестовать меня, чтобы помешать моему участию в операции.
– Согласен! – обрадовался Рик, взяв ее за руку. – Лучше просидишь в тюрьме день, чем целую жизнь.
– А вот я пока ничего не выбрала, – отрезала она. – Проблема в том, что, если меня арестуют, Николас и Мартин отменят операцию. Я… мы по-прежнему будем у них на крючке, а Интерпол ничего не сделает для Мартина.
– Ничего, переживет. Он беззастенчиво их обманывает!
– Может быть, он не сумел получить последнюю информацию. Операция готовилась в большой спешке, что, вероятно, означает полный ее провал.
– Мне от этого лучше не становится.
– Я все равно пойду, Рик. Нужно, чтобы кража состоялась, тогда копы смогут вмешаться, или нас обязательно впутают еще раз, только уже позже. Я знала, что меня никто не прикрывает и Мартин не собирается обо мне позаботиться. Поэтому и постаралась защититься единственным способом, который сочла надежным.
– Вам нужна минута, чтобы договориться? – осведомился Горстайн, выудив из кармана зубочистку и сунув в рот.
Ричарду была нужна не одна минута, а несколько. Оттолкнувшись от бампера, он яростно уставился на Саманту. Уже очень давно никто не пытался диктовать ему, что делать, а теперь он был взбешен. Нужно остановить ее. Любой ценой. Заковать ее в наручники, сунуть в самолет и вернуть в Англию, где в поместье был очень высокий забор, отделявший его от всего света. И пусть забор не поможет удержать Саманту, зато помешает проникнуть в дом тем, кто попытается ей повредить.
– Хорошо, – процедил он сквозь зубы.
– Вот и прекрасно, – вставил детектив, не дав Саманте сказать ни слова. – Потому что у меня есть тридцать часов, чтобы свести вместе Интерпол, ФБР и нью-йоркскую полицию, составить план и осуществить его!
Но Ричард не сводил глаз с Саманты.
– А если у него ничего не выйдет, я приму любые меры, чтобы держать тебя подальше от этого музея. Всем все ясно?
Зеленые глаза сузились.
– Абсолютно.
– О'кей, – проворчал Горстайн, хлопнув в ладоши. – Слетайте с моей машины. Мне нужно в участок.
– И вы никому не упомянете моего имени.
– Никому, кроме тех парней, которых посажу вам на хвост тигра, – пообещал детектив, вынув ключи и открывая дверцу машины. – И будьте там, где я смогу легко вас найти. На всякий случай. Мне придется отвечать на весьма непростые вопросы.
