– Не получилось, – устало пояснила она, бросая рюкзак на столик и натягивая толстовку. Вулф высадил ее за несколько кварталов, так что пришлось взять такси, и она очень замерзла.
– Они забрали меня от самого дома.
На толстовке было написано «Оксфорд», и пахла она лосьоном после бритья Рика.
За спиной Рика вырос Стоуни.
– Не стоит оставлять здесь свое снаряжение. Если ворвутся копы, сразу поймут, где искать.
– Знаю, – простонала она. – Не могу я получить чертов сандвич и таблетку аспирина, прежде чем вы начнете играть в доброго миллиардера и злого торговца краденым? Или наоборот.
– Конечно, можешь.
Рик взял ее за плечи и повел к кухне.
– Вот и хорошо. И пожалуйста, никаких дурных новостей на мой пустой желудок, усекли?
Пальцы Рика чуть сжались и снова расслабились.
– Усекли.
– Стоуни, а ты что тут делаешь? Мало копы нас подозревают?
– Аддисон позвонил мне, когда ты исчезла. Пришлось взобраться по пожарной лестнице и влезть в окно.
Несмотря на усталость, она фыркнула:
– Нечто вроде кражи со взломом?
– Только взлом, – поправил Рик. – Впрочем, я открыл ему окно.
– Вы у меня молодцы, – кивнула она, обняв Рика за талию. Тот усадил ее за маленький кухонный стол, пошел в кладовую, принес тарелку, пару кусочков хлеба, положил все это на стол и направился к холодильнику. – А где Вилсо?
– Учитывая обстоятельства, я решил, что ему и Уайлдеру будет безопаснее в другом месте. Дал им несколько дней отпуска. А заодно и Бену.
– Но они ночуют здесь!
– Видно, я не так выразился. Я дал им оплаченный отпуск. Хорошо оплаченный, – ухмыльнулся Рик.
– Тогда ладно.
– Арахисовое масло или индейка?
– Индейка. Поменьше майонеза, побольше горчицы.
Рик насмешливо вскинул брови:
– Я похож на повара?
– Придется быть поваром, пока Вилсо не вернется. Потому что все, что распространяется за пределы пиццы, которую требуется разогреть в микроволновке, – твоя территория, милый.
Рик принялся покорно мазать горчицей ломтик хлеба.
– Прекрасно. Значит, мало мне переговоров насчет отеля, теперь я еще и готовь? Хочешь помидоры?
– М-м… да, дорогой.
– Кхм. Невинный прохожий, старающийся не слишком мешать хозяевам, – объявил Стоуни, помахав рукой с порога. – Так в чем там фишка?
– Все после еды. Хочешь, Рик сделает тебе сандвич?
– Эй! – запротестовал Рик.
– Нет, спасибо, я поел у Делроя. – Стоуни поморщился. – Подумать только, человек делает потрясные пироги, но способен испортить бифштекс как нечего делать!
– Что случилось с отелем, куда ты намеревался перебраться?
– Я пытался уйти, но у Делроя лицо сделалось, как у обиженного щенка. Поэтому я по-прежнему сплю на бугристом диване и ем ту подозрительную гадость, которую он мне предлагает.
– Ты очень добрый.
Чувство юмора постепенно возвращалось к ней, а головная боль немного утихла. Саманта подошла к столу и оторвала листик латука для своего сандвича.
– Напомните мне еще раз, что вы двое – закоренелые преступники, а я – миллиардер, владеющий кучей недвижимости, – объявил Рик, целуя ее.
Как просила Сэм, он из кожи вон лез, чтобы не омрачить ей настроения, по крайней мере, до конца ужина. Вечер обещал быть еще неприятнее, чем предполагала Сэм: не у нее одной были плохие новости.
Подойдя к холодильнику, она налила себе лимонада, после чего пошарила в шкафчиках и нашла аспирин.
– Стоуни, я обнаружила чипсы тортилья, – сообщила она, бросив пакет через плечо.
