И что делать? Орать, как те гуси, которые спасли Рим? Могут не понять, мало ли чего почетному гостю спьяну пригрезится. Махать факелом сверху? Еще подумают, что сигналы подаю. Пристрелят либо одни, либо другие.
Так, что тут имеется? Лук и стрелы – толку-то! Из меня стрелок… Меч тоже не подойдет. Бросить вниз факел? Могут и не заметить. Я присел на какой-то бочонок и тут же вскочил. «А это что такое?» Я с трудом отодрал круглую крышку. Внутри хранилось то самое масло, которым пропитывали ткань факела. Тут же лежали и ленты для новых факелов.
Темные фигуры уже перекидывали лестницы через ров, когда к ним полетел пылающий снаряд. Бочку я привязал к мечу охранника лентами, смоченными в масле. Затем поднес ее к факелу и со всего маха швырнул вниз.
Сигнал получился что надо. И световой, и звуковой эффект не подкачал.
А потом начался настоящий ночной кошмар, в котором я уже не знал что делать. По ушам бил рев сотен глоток, в воздухе пели свою смертоносную песню стрелы и копья. Стена заполнилась вооруженными людьми, вниз полетели камни. Над краем стены появились дрожащие концы первых лестниц. Воины с огромными рогатинами едва успевали сбрасывать нападавших. Кровь убитых, стоны раненых – все слилось в завораживающую мелодию смерти.
– Где твои доспехи? Почему без оружия? Сейчас же займись делом! Быстро! – прикрикнул на меня офицер. Он, правда, не сказал каким, но оцепенение отогнал.
Тут прямо перед глазами появились две балки. Я глянул вниз. То, что двигалось по лестнице, невольно заставило содрогнуться, и это спасло меня от пролетевшего возле уха копья. «Ах ты, гад!» Руки сами ухватились за одну направляющую лестницы и потянули ее в сторону. Вторая осталась на месте, поскольку зацепилась за выступавший из стены шип. Раздался треск дерева, перекладины вместе с нападавшими посыпались вниз.
– Молодец! Действуй в том же духе, – похвалил офицер.
Дело нашлось, и теперь я носился от одной лестницы к другой, разрывая их пополам до тех пор, пока за стенами не раздался звука горна. Свист стрел прекратился. Враг прервал осаду и отступил за ров.
– И ты здесь?! – с удивлением воскликнул наместник, когда я вместе с другими бойцами спустился со стены.
– Это тот самый воин, который подал сигнал со сторожевой башни. Он раздирал лестницы и не получил при этом ни одной царапины. Прямо араштан. – Офицер, сделавший мне замечание во время сражения, четко доложил о моих успехах. И когда он успел все заметить?
Честно говоря, я и сам удивился, как в том аду, где сотни смертоносных стрел жужжали, словно рой разгневанных пчел, мне не досталось ни одной. Даже облаченные в сталь воины получили по нескольку ранений. У докладывавшего командира, например, был рассечен лоб, а из щели между пластинами доспехов на локте торчал обломок стрелы.
– А ты что, не знал?
– Это и есть ваш гость?! – стушевался офицер.
– Да, – недовольно произнес сановник и направился во дворец. Хмель, видимо, прошел, а вместе с ним и добродушное настроение.
– Извините, уважаемый, что я повысил на вас голос, – подошел ко мне командир обороняющихся. – Я не знал.
– Все правильно. Во время боя каждый должен заниматься делом. – Я пожал ему руку и отправился во дворец.
– А как же опыты с моими крошками? – ядовито поинтересовался Дурангим. Он ждал меня.
– Опять неудача. Да и жалко из таких красавиц жаб делать. Чтобы изуродовать шедевр, много ума не надо. А сделать из отходов произведение искусства – вот это я понимаю!
– Ты не от них случайно сбежал на сторожевую башню? – съехидничал наместник.
– Я что, похож на человека, бегающего от женщин?
– Нет, ты похож на другого. Жаль только, что им не являешься.
Я проигнорировал очередной выпад гостеприимного хозяина – пусть себе злится.
– Пойду постараюсь провести остаток ночи как следует.
– Крошек можешь выгнать, если мешают.
– Зачем? Они у тебя ласковые и покорные. Любой приказ понимают с полуслова.
– Хотелось бы мне узнать, что ты им приказывал? Наверное, голову девицам так заморочил, под пытками от них ничего не дознаешься.
– А чего ты хотел? Я же араштан. Должность обязывает.
– Издеваешься? Ничего-ничего. Утро вечера мудренее. Посмотрим, какой из тебя араштан.
От его зловещей улыбки мне стало как-то не по себе.
Утром ко мне снова пожаловала вчерашняя троица пригласить на завтрак. И снова я отправился в трапезную то ли под конвоем, то ли в сопровождении почетного эскорта.
– Доброе утро, араштан, – первым поздоровался наместник. Еще пятеро, присутствовавшие за столом, встали и молча поклонились.
– Здравствуйте. – Я присоединился к остальным.
– Как спалось? – поинтересовался хозяин дворца.
– Спасибо. Очень хорошо.
Его миролюбивый тон мне сразу не понравился. С нами за столом сидели одни воины, похоже, командный состав городского гарнизона, а Дурангим вел светскую беседу. Лучше бы рассказал, как прошла ночь.
– Мои воины пришли сюда не только позавтракать. – Наместник словно услышал мои мысли. – Они хотели тебя кое о чем попросить. А поскольку я тут главный, то и говорить буду я.
– Что за просьба?
– Вражеские силы, скопившиеся вокруг стен, огромны, и следующего штурма мы можем не выдержать. Ночью на нас напал лишь передовой отряд свурдунцев. Кто-то из вождей, видимо, хотел захватить город с наскока. Не получилось. Теперь подошли остальные.
Заметив появившегося в дверях адъютанта, Дурангим на минуту прервался и подозвал его к себе, затем прочитал переданную бумагу и продолжил:
– В данной ситуации у нас есть два варианта. Мы можем сдаться сразу, сохранив тем самым собственные жизни. Потом те, у кого хватит денег, выкупят свою свободу. А можем драться до последнего солдата и потом все равно сдаться.
– Ну и зачем драться, если итог все равно один?
– Никто не хочет идти в рабство к свурдунцам. Для тех, кто не сможет откупиться, это хуже смерти.
– Тогда нужно сражаться и не сдаваться. – Мое предложение было встречено военными одобрительными кивками.
– В этом случае сумма выкупа значительно возрастет, – заметил наместник. – Боевые потери сокращают количество рабов, захваченных победившей стороной.
– Понятно. А я-то чем могу помочь?
– Существует еще и бой чести… – Хозяин выдержал короткую паузу, чтобы до некоего гостя успел дойти смысл сказанного, а затем продолжил: – Западные варвары обожают эту забаву и очень требовательны к выполнению всех ее условий. Их вожди еще будут между собой оспаривать право выставить на схватку воина именно своего племени. Сколько их там за стенами?
– Шесть вожаков пригнали больше тысячи воинов, – доложил адъютант.
– Вот видишь. А у меня и двух сотен не наберется.
– Что такое «бой чести»? – Я уже понял, что этот бой имеет непосредственное отношение ко мне, но не понял – какое.
– Как?! Араштан не знает, что такое бой чести? – театрально развел руками Дурангим.
– Вполне возможно, что в моих краях он называется по-иному, – постарался выкрутиться я.
– Ах да! Я все забываю, что ты издалека. Хорошо. У нас это выглядит так: мы отправляем вызов на поединок и оговариваем все условия. С каждой стороны выходит лучший боец. Их схватка решает исход битвы: чей воин одержит победу, то войско и выиграло, – словно ребенку, объяснял наместник. –
