– Нет, она такие штуки никогда не носила. Я знаю, – следователь Жужин взял в руки пакетик с медальоном. – И мать ее вчера эту вещь не опознала.
– Но вы же сказали, что принадлежность установлена?
– Это не серебро, мельхиор, и это подарок, – сказал эксперт Сиваков. – Такие демонические обереги заказывала риелторская фирма в Воронеже в подарок своим сотрудницам. В шутку на 8 Марта. Этот вот достался Веронике Хитковой, она Дева по знаку зодиака, тут вот как раз символ этого знака в центре охранной пентаграммы. Амулет по фотографии опознали сотрудники фирмы в Воронеже. По их словам, Вероника Хиткова постоянно его носила, она была очень суеверной.
Катя глянула на Жужина. На оберег от темных сил. Как он это сказал: «Никогда не носила… я знаю…» Так ли уж был невинен тот давний роман влюбленной девочки и приезжего следователя прокуратуры? О чем не знали ее родители?
– Вы снова оказались правы, – Жужин откашлялся, словно прочищая горло. – Эти убийства изначально связаны. Мы имеем дело с убийством трех человек. И теперь это не просто догадки или слова. Вот вещественное тому доказательство.
– Об этом нам и пыталась рассказать Оксана Финдеева, она утверждает, что видела… – сказала Катя.
– Кого она там видела, еще предстоит выяснить, – оборвал ее маленький Жужин. Он словно стал выше ростом в этот момент (так показалось Кате) и, словно перефразируя Катину догадку, высказанную ею на стоянке Басову, добавил многозначительно: – Может, там вечером на дороге и не было никого, кроме нее и этих троих. Жертв.
Глава 34
В библиотеке
– А я вот у вас все спросить хотела, – обратилась Катя к Жужину.
– Да? Опять насчет наших дальнейших планов и стратегии расследования?
– Где у вас тут в Новом Иордане библиотека?
– Улица Космонавтов, на перекрестке у кофейни свернете направо, это близко. – Жужин поднял брови от удивления.
Что постоянно радовало Катю в этом городке, так это близость и «шаговая доступность» всех нужных объектов. Если разобраться, то и до Гнилого пруда и Ордынского леса тоже было относительно «близко».
Здание городской публичной библиотеки в начале улицы Космонавтов оказалось новым, из стекла и бетона, с широкими ступенями, удобными пандусами для колясок инвалидов. Гулким и пустым в этот солнечный полдень.
Катя прошла вестибюль, отделанный мрамором, заглянула через стеклянные двери в компьютерный зал – никого. В читальном зале за столом скучала тоненькая девушка, рыжая, как морковка.
– Здравствуйте, – Катя облокотилась на стол-стойку, мило улыбаясь библиотекарше. – Я из полиции, вот мое удостоверение, возьмите, пожалуйста, в залог, а мне выдайте книжку. Я тут у вас посижу, почитаю.
Библиотекарша взяла удостоверение.
– Вы из Москвы, по убийству Маши Шелест работаете?
– Да, а вы ее знали?
– Мы в одной школе учились, но я никогда с ней близко не контачила, – девушка-морковка пожала плечиками. – О покойниках плохо не говорят, но она еще в школе всю такую из себя строила.
– Какую?
– Крутую, блин.
– В библиотеку она заглядывала?
– Нет, она вечно хвасталась, что у них дома книг больше, чем тут. Такие они там все художники- интеллектуалы, а мы здесь серость сплошная – одни детективы читаем. Среди наших читателей она не числилась. А вот он приходил часто.
– Кто он?
– Руслан… Султанов, – девушка-морковка захлопала накрашенными ресницами.
– И что за книги он брал? Детективы?
– Ага, их все берут, он еще брал поэзию, Лермонтова. Бестужева-Марлинского и Толстого «Казаков».
– Я смотрю, вы наизусть его формуляр знаете, – Катя еще шире улыбнулась.
Щеки девушки-морковки стали пунцовыми.
– Какую книгу возьмете? – спросила она.
– Библию, – ответила Катя. – И если возможно, найдите мне самый полный том с комментариями и дополнениями. И все, какие есть у вас, научно-популярные книги по библейской тематике.
Время в библиотеках течет незаметно. Может, оно вообще стопорит среди стеллажей в этой вязкой душной тишине?
Когда Катя закончила читать толстый том с комментариями, час обеденный давно уже миновал. Она обменяла том на удостоверение и покинула библиотеку. Пошла прямо в кофейню, окутанную грозной аурой со дня того памятного майского группового побоища.
Как и снаружи, так и внутри облик заведения полностью противоречил репутации. Милейший зал с панорамными окнами, диванчиками, обтянутыми полосатым репсом, стойкой-витриной с пирожными и круассанами, керамическими кружками, подвешенными на крючки. Наполненный ароматом свежемолотого кофе, ванили и корицы.
И опять в который уж раз Катя убедилась, что все здесь, в городке – даже это знаменитое кафе, – подобно иллюзии. Все выглядит совершенно иначе, чем кажется, чем «вам об этом говорят».
Катя заказала большую кружку кофе и два сандвича, это был ее обед. А потом узрела проехавший мимо кафе черный джип, а за рулем Руслана Султанова, любителя лермонтовских стихов. Он фланировал на отцовском джипе нарочито медленно, словно показывая себя всему Новому Иордану.
Когда Катя допивала свой кофе, у нее зазвонил мобильный. Полковник Гущин!
– Федор Матвеевич…
– Знаю, что скажешь, у меня уже рапорты на столе – вещественные улики, доказывающие связь между убийствами. Вот где у меня твоя репортерская интуиция, – Гущин мрачно сопел в трубку. – Убийство троих в одну ночь – это вам не шутка. За это и спрос другой. Слушай, я вот что подумал, этот поп отец Лаврентий, он у нас, получается, формально даже не допрошен. Прокуратуре он в даче показаний тогда в ИВС отказал. Ни одного допроса его до сих пор в деле нет. Получается, ты одна с ним разговаривала?
– Выходит, что так.
– О чем он с тобой говорил?
– О демоне.
– О чем?!
– О демоне.
– Этого нам только еще не хватало.
– Я вам сразу не сказала, демона изображала и Маша Шелест. Дома в своей комнате на стене она нарисовала фреску на библейский сюжет про женихов Сарры.
Катя, торопясь, боясь, что Гущин оборвет ее, рассказала о своем посещении родителей Шелест.
– У нее с личной жизнью не ладилось, понимаете? Она в следователя Жужина была влюблена, а он женат, потом появился этот Павлик-жених и погиб в автокатастрофе прямо накануне свадьбы. Она проводила параллель между своей судьбой и судьбой библейской Сарры, женихов которой убивал влюбленный в нее демон. Возможно, ей кто-то подсказал этот сюжет из Библии. Скорее всего, отец Лаврентий. Но понимаете, в чем дело… Федор Матвеевич, вы слушаете меня?
– Да, да, слушаю, прости, тут с бумагами пришли на подпись, ты говори, говори. Только я в Библии не силен. «Отче наш» и тот нетвердо знаю.
– Понимаете, там что-то не сходится. Ну, в той истории про женихов Сарры, которую мне ее мать рассказала, когда показывала фреску. Она рассказывала явно со слов дочери, потому что и сама, как и вы, в Библии не сильна. Она сказала, что в конце концов появился ангел, он и стал последним женихом Сарры, а
